Страница 14 из 108
66
Старушенция и прежде не особо излучала здоровье и молодость, а сейчас так и подавно. Больше того, со времён нашей прошлой встречи она заметно сдала. Прибавилось морщин, кожа ещё больше поблекла и покрылась пигментными пятнами. А главное — потускнели некогда живые глаза, смотревшие на мир с отчётливой лукавинкой.
Что осталось неизменным, так это полное отсутствие каких-либо системных надписей. Будто я на пустое место смотрю. В слепоту вездесущей системы не верилось, так что это у меня, скорее, шторки на глазах.
— Здравствуй, Тимоша, — произнесла она хрипло, будто спросонья.
— И вам тоже… не хворать. Держите.
Я присел напротив и протянул ей кулёк с семенами и орешками, что понемногу брал на сдачу у местных торговцев. Как чувствовал, что они мне пригодятся.
— Благодарствую.
Она сцапала угощение иссохшей рукой, но есть не стала, спрятав его куда-то под многочисленные складки шали. Одежда тоже выглядела поношенной, будто моя загадочная гостья ковыляла сюда аж с самой нижегородской области.
— Ваша работа? — спросил я, кивнув в сторону домика.
Она удивлённо подняла седые брови, а затем покачала головой.
— Нет, Тимошенька. То была твоя воля.
— А если бы я, к примеру, не вышел, а спать пошёл? До утра ждать пришлось бы?
— Нет, до зарницы никак не терпит.
— Значит, снова нужна моя помощь?
— Пра-а-авильно, — почти прокаркала старушенция. — Сметливый ты, Тимоша, с тобой всегда всё ладится и спорится…
— Думаете, после того, как меня едва не угробил ваш коллега, я буду вам доверять? Только не нужно врать, что вы были не в курсе. Вряд ли бы он ко мне полез без вашего одобрения.
— Всё так, но ты не серчай на него, так надобно было. Тем паче, его уж нету…
— То есть как это, «нету»? — навострил я уши. — Он погиб?
— Его не стало, — поправила меня собеседница. — Да и меня надолго не хватит… Ты уж не подведи, милай. Напоследушек.
К тому, что меня снова будут склонять к сотрудничеству, я был внутренне готов. А вот печальные вести про деда-листопада неожиданно навеяли грусть. Вроде бы и поделом, а всё равно как-то тоскливо, что не удалась моя задумка с мусоросжигателем.
— Обещаю подумать, если расскажете, что вообще у вас творится, — выдал я вслух. — Кто вы такие, зачем вам всё это нужно?
— У вас и слов-то таких нету, — она издала очередной гортанный смешок. — А те что есть, не годятся. Желаем мы простого — своих деток-несмышлёнышей уберечь, только всяк по-своему.
— Детей, это в смысле нас, людей?
— Всех, — неопределённо ответила старушка. — И люд простой в том числе.
— Что ж, я в какой-то степени вас понимаю. Но мне нужно к своему ребёнку. Собственному.
— Так и плыви.
Она махнула сухонькой рукой в сторону портового района.
— Там ждут тебя. Но поспешай, до зари они отчалят. Ждать не будут.
— Так стоп! Тот корабль ваш, что ли?!
— Скажешь тоже, — старушка довольно прищурила глаза, будто я ей комплимент отвесил. — Услужничают мне, по старой дружбе. Иначе не поспеть тебе никак, милай.
— Успеть куда?
— В плавучий град. Там и дочурка твоя, и последнее порученьице. Возьмёшься?
С плеч будто все горы мира свалились. Всё-таки Пелагея в Новороссийске! Многое на это указывало, но то были всего лишь косвенные улики. И я обливался холодным потом при мысли, что приплыву туда и обнаружу там чужих людей с похожими именами, или вообще никого. Теперь же эти страхи остались в прошлом.
Немного напрягал тот факт, что местонахождение моей бывшей семьи удивительным образом совпало с местом, где мне предстояла очередная работа. Зная о противостоянии кураторов можно даже не сомневаться, что это дело окажется непростым. Опять в какую-нибудь хрень с размаху вляпаюсь.
— Только если это будет что-то конкретное, а не как всегда, — сразу предупредил я её, несмотря на громадное облегчение. — Эти ваши вечные недомолвки у меня уже в печени сидят.
— Останови красноокого озорника, — почти прокаркала моя нанимательница. — Он хочет добыть вещицу, что за семью печатями хранится. Если сломает их все, быть беде большой.
— А у нас по-другому и не бывает, — вздохнул я. — Либо понос, либо апокалипсис. Что ещё за вещь и чем она опасна?
— Вот этого тебе знать не надобно.
— Я же вроде говорил, что мне надоело играть втёмную. Опять начинаете?
— Не серчай, Тимоша, — проворковала старушка. — Просто ты как открытая книга, бери да читай. Тебе то знание ничем не подсобит, лишнюю беду накликает только.
— Допустим, — согласился я. — А что на счёт моего противника? Какие-нибудь приметы кроме красных глаз будут?
— Да. Ему знамо о тебе, и он тебя со свету сживёт, ежель ты оплошаешь…
На этом наше познавательное общение внезапно подошло к концу. Беседку заволокло едким дымом, от которого защипало в глазах, а когда он рассеялся, вдалеке показалась улетающая чёрная птица. Видимо, подробно изложить свою просьбу оказалось выше её сил. Узнаю знакомый стиль работы.
На этот раз после себя она оставила не семечко, а потёртую монетку, достоинством в один «Куй». Взяв её в руки, я не удержался от ностальгической улыбки. Та самая…
Уже давно привык обходиться без неё, но раз она здесь, то выбор мне предстоит очень тяжёлый. А ещё в сердце запоздало кольнуло сожаление. Нужно было хоть поинтересоваться, как у ребят дела в Романихе. Тоже мне, друг.
Ладно, выполню миссию, заберу дочь и рвану обратно в нижегородскую область. План шикарный, почти без тонких мест. Раз уж мне по пути, можно напоследок уважить старушку. Краноглазка знает обо мне? Шикарно, значит долго его искать не придётся — сам прибежит меня убивать. С моей регенерацией остаётся лишь пожелать ему удачи в этом нелёгком деле.
Одно плохо — Солнце уже скрылось за соседскими домами, окрасив небо в ярко-оранжевый предзакатный цвет. Того и гляди скоро начнёт смеркаться.
Я бросился обратно в дом, распахнул входную дверь и прокричал:
— Наташа, ахтунг! Мы отплываем!
Сам же опрометью рванул к своему «тревожному чемоданчику», который был на самом деле рюкзаком, где хранились самые необходимые вещи. Кочевая жизнь приучила ценить мобильность и быть готовым в любой момент отправиться в путь. Если не на тот свет, то хотя бы в дорогу. Жаль, прибраться после себя уже не получится, поэтому я оставил на тумбочке щедрую пригоршню монет, после чего закинул рюкзак за спину и пристегнул к ремню чехол с мифриловым бруском. Вот и все сборы.
В коридоре меня уже ждала недовольная Талия при полном параде. То есть в своём привычном кожаном облачении. Броня так себе, с кучей открытых мест, но мне так и не удалось приобщить её к нормальной одежде.