Страница 23 из 107
Тот скелет, что командует мертвецами, перевесился через борт, размахивает саблей, глядя на нас, а потому не замечает, как то справа, то слева вспыхивает белое пламя и очередной скелет исчезает. Сейчас их уже меньше десятка. Теперь понятно, что задумала Элантира. Она просто отправляет их в то магическое пространство, в котором мы с Астерией играли в ее безумные игры.
— Хорошая работа! — крикнул я.
Элантира лишь улыбнулась, продолжив сосредоточенно сверлить взглядом корабль и убирать скелетов одного за другим.
— Куда вы целитесь, бездари?! — взревел скелет, когда последняя атака была остановлена щитом Нейты. — И почему так мало? Продолжайте осыпать их огнем!
Мертвец обернулся и с удивлением обнаружил, что рядом с ним остался последний скелет. Яркий свет окутал его, и через миг капитан корабля остался один.
— Какого дьявола?! — воскликнул скелет, обернулся к нам, а в следующий миг и его окутал свет.
Нос лодки ударил о борт корабля.
— Быстрее на борт, — крикнула Элантира. — Подозреваю, что у этого стража также есть магическое кольцо, и он вернет всех мертвецов обратно.
Девушка, обнажив клинки, быстро воткнула их в борт, подтянулась, затем один вытащила и резким ударом загнала выше, подтянулась, вытащила второй клинок. Таким образом, быстро перебирая руками с клинками, она стремительно взобралась на борт и сбросила нам веревочную лестницу.
Через минуту мы оказались на корабле. В этот миг на палубе появилась знакомая печать, а через секунду вспыхнул яркий свет и из него словно материализовались десятки скелетов во главе с капитаном корабля.
— Займитесь мертвецами, я за капитаном! — резко скомандовал я, стремительно промчавшись мимо скелетов, подобно гоночному автомобилю.
Если скелеты-маги не успели даже понять, что за тень промелькнула мимо них, то вот капитан мгновенно заметил меня, вскинул саблю. Наши клинки встретились со звоном. На «ночи» загорелась звезда, но, к моему удивлению, я не смог не только разрубить саблю, но даже не оставил зазубрин.
— Хорошее оружие, — произнес я, нанося удар вторым мечом.
Но и в этот раз скелет смог парировать удар, подставив руку с крюком. Вообще, крюк на скелете выглядит несколько необычно. Ведь часто он надевается поверх культи. Только вот у стоящего передо мной мертвеца нет плоти, только кости, так вот, крюк словно сросся с ней. Лучевые кости плавно соединяются и перетекают в массивный крюк.
— Жалкий вторженец, не думай, что победа может достаться тебе! Я не пущу вас дальше этого места. Никто не посмеет разграбить великую гробницу!
Я молча нанес несколько быстрых ударов. Мертвец бодро завертелся, отбивая атаки. Это удивительно, ведь я сражаюсь в полную силу и пусть противник из-за моего напора перешел в глухую оборону, но все равно я пока не смог нанести ему ни единой раны.
Внезапно справа я заметил движение. Яркий огненный шар полетел в мою сторону. Я быстро отклонился в сторону, пропуская снаряд скелета-мага. Капитан воспользовался этим, чтобы сделать стремительный выпад. Клинок блеснул ярко и быстро, подобно разряду молнии. В последний миг я извернулся, острое лезвие больно резануло по щеке, тут же потекла горячая кровь.
Справа бахнуло. Огромная ледяная глыба смела бросившего в мою сторону огненный шар мертвеца, избавив меня от лишней головной боли. Капитан же попытался вновь атаковать. Я защитился мечом, ударил в ответ, но противник смог поймать на крюк лезвие «ночи», чуть рванул ее на себя, и мои пальцы с трудом удержали рукоять.
— Еще не появился человек, способный справиться с легендарным охотником на монстров Ван дер Декеном! — с легким шипением произнес мертвец.
— Ты уже не охотник на монстров, а просто оживший труп, — напомнил я.
Пламя в глазницах вспыхнуло сильнее, его явно разъярили мои слова. Возможно, он собирался еще что-то сказать или просто с криком напасть на меня, только вот я не дал ему и мгновения, начав стремительную атаку. Да, может быть этот скелет был легендарным охотником на монстров, у него прекрасный меч и не менее удивительный крюк, только и я не лыком шит. Более того, я уже успел убедиться, что превосхожу его по всем параметрам.
Я перешел в атаку, нанося быстрые и тяжелые удары, не давая мертвецу и мгновения на контратаку. Справа, слева и позади раздается грохот, мертвецы пытаются справиться с моими друзьями, но те быстро превращают их в груду костей. Видимо предчувствуя скорое поражение, Ван дер Декен раскрыл рот и яростно закричал. В следующее мгновение пламя в глазницах вспыхнуло еще сильнее, а затем он раздвоился. Точнее справа появилась синяя светящаяся, словно сотканная из электричества, фигура. У него жесткое угловатое лицо, словно кожа его, продуваемая просоленными ветрами, огрубела, щеки впалые, глаза глубоко посажены. Одет этот второй в куртку, штаны и плотные ботинки на жесткой подошве. На левой руке у него крюк, в правой сабля.
— Теперь попробуй сказать что-то про то, что я еще мертв! — прошипел мертвец.
Они вдвоем атаковали с разных сторон, я завертелся, стал отступать, отбиваясь то от крюка, то от сабли. Что это за чертовщина? Почему их стало двое? Этот второй своим ростом и крюком явно похож на мертвеца. Видимо таким он был до того как умер, и плоть слезла с костей.
Плечо больно дернуло, сабля пробила доспех и порезала кожу. Я взвинтил темп до предела, атакуя, отбивая удары и уклоняясь от атак на максимально возможной скорости. Похоже, это какой-то талант, ибо не бывает такой магии, чтобы можно было создать свою копию по силе равную оригиналу!
— Ну как, все еще желаешь надсмехаться над великим мной?! — прохрипел мертвец.
Я отбил его удар, поднырнул под атаку второго, подставил «ночь» под крюк, а затем отпрыгнул чуть назад, чтобы увернуться от второго крюка. Нет. Такого не может быть. Даже если это талант, он слишком сильный и нечестный. Хотя, если мы говорим про таланты, то там нет такого понятия, как честность, но есть ограничения. Чем сильнее талант, тем больше у него ограничений: время применения, частота применения или еще какие-либо другие.
Я отбил очередной удар, но тут нагрудную пластину сорвало от резкого удара копии мертвеца. Она вполне материальна, несмотря на то, что выглядит как какой-нибудь призрак. Понятно, что у мертвеца живучесть выше, и отруби я ему руку или проткни тело, то он не погибнет и даже не дрогнет. Тогда вопрос, что будет если я раню его копию.
Я попытался контратаковать копию, но слева появился мертвец, крюк пронесся в нескольких волосках от лица, а затем сабля оставила широкую рану на животе. Я зарычал от боли. Черт! Совсем стал каким-то расхлябанным — пропускаю такие удары! А ведь я сражался с противниками и посильнее! Нужно сосредоточиться и войти в привычный ритм.
Я отклонил саблю призрака, уклонился от атаки крюком, затем резко развернулся к скелету. «Ночь» парировала удар, а затем его крюк впился в мой нагрудник, пробил его и резанул по плоти. Я захрипел, до слуха донесся хохот мертвеца, а затем со всей силы саданул ногой по нагруднику. Мертвец отлетел на несколько шагов и с силой стукнулся о борт. Боль прошлась по моему телу, ведь крюк до этого пробивший доспех и засевший в моей плоти, вырвался с ее куском и куском доспеха, когда я пнул мертвеца. Кровь потекла по груди, но иного выбора не было. Нужно было хотя бы на миг избавиться от одного из противников.
Клон тем временем атаковал слева, я быстро отбил удар саблей и точно также позволил себя ранить крюком. Нет, я мог бы отбить его «ночью», но тогда лишился бы возможности контратаковать, а через несколько мгновений к нему присоединился бы отброшенный мертвец и все началось бы по новой. Так что, когда крюк вошел в мою ключицу, одновременно с этим «ночь» пронзила клона. В его глазах появился ужас, затем рот раскрылся в немом крике, а через миг он с легким хлопком исчез.
Боль от раны, оставленной вторым крюком наложилась на боль от первой раны, заставив меня замереть на миг. Я думал, что мертвец воспользуется этим, поэтому, несмотря на сковывающую боль, развернулся к противнику. Но тот стоит на коленях и рычит от боли.