Страница 6 из 12
– Чего ты, говно, не понял? Деньги давай сюда, – потребовал подоспевший Хурма.
Карась из породы упрямых оказался: набычившись, пошёл вперёд. За что и получил. Секунда и карась брюхом вверх плавает в луже собственной крови. Тверь шмякнул ему отвлекающую зуботычину, а Хурма, проскользнув назад и вбок, ударил по затылку кастетом.
Обычно, если жертва соглашалась на добровольной основе поделиться добром, её не трогали. Разбив телефон, попугав ножичком, отпускали. А тех, кто ерепенился, наказывали, как этого карасика. Правда, довольно часто случались исключения. Вроде жертва всё отдала, и код от банковской карты сказала (в большинстве случаев не обманывали люди грабителей, должно быть боялись за свою жизнь больше, чем дорожили материальным благополучием, ну и правильно, я бы год назад, оказавшись на их месте, поступил бы точно также), а без побоев всё равно не обходилось.
У карася взяли денег чирик, сняли часы, цепочку. Россыпь карточек ко двору не пришлась: Хурма перестарался, допросить жертву не представлялось возможным. Живой мужик, дышал, но долго без сознания ещё проваляется, возможно до утра, а там в больничку поедет.
После грабежа следовало спешить, менять район действий. Обычно за одну ночь банда трёх-четырех человек успевала опустить на бабки. Здесь, как мне Грубер объяснил, следовало действовать на стыке районов, принадлежащих к разным отделениям полиции. Обули лоха в одном районе, а обналичивали карты (если они были) в другом, и там же охоту продолжали. Под утро возвращались домой, расслаблялись водочкой, веществами. Мне метрономы запретили употреблять и то, и, в особенности, другое. Я вынужденно оставался трезвенником, да меня никто насильно выпивать-колоть-курить-глотать и не заставлял. Обычно отрубив смену с ними, я уезжал к себе. Дня на два в неделю банда брала себе выходной, шаталась всем составом по кабакам, порола проституток, собирала дань. Если я хотел, то присоединялся к ним, если нет – никто меня не неволил.
В один, для Грубера, из выходных дней, в четверг, мы отправились в китайский кабак "Восточный ветер", подкрепиться. Только стемнело и город опустился в золотой бульон межвременья, мигающего между знойным светом июльского дня и духотой спелой летней ночи, мы подъехали на двух машинах к ресторану. Бандиты навеселе, ну а я просто в прекрасном расположении духа. Выгрузились, двинули к входу. Тайфун. Налетел, закрутил. Проспали мы нападение. На банду Грубера напала враждебная группа конкурентов за сферы влияния на районе. У Грубера с их вожаком счёт не был закрыт с малолетки. Вражда с детства.
Меня вырубили, долбанули битой по макушке, выбив из реальности на минутку. Что-то часто я в последнее время стал выпадать из памяти. Многие нюансы концовки для меня пропали, не сохранялись на плате долговременной памяти. Ни одного приземления на парашюте не помню, подробности схваток на ринге вспомнить тоже не могу. Нюансы ускользают на меня, как будто внутреннее напряжение вышибает пробки, лампочка сознания перегорает. Нехорошие симптомы. Как бы дураком не стать.
Череп выдержал удар, голова трещала, вся боль выходила через впечатляющую воображение шишку, появившуюся за время моего беспамятства по-над ухом. Нечего разлёживаться на тёпленьком асфальте, когда моих дружков мутузят почем зря. Грубера с его людьми снесли в угол стоянки и там, между железными прутьями ограды и стеной дома, зажали. Мелькали биты, сверкали ножи, стучали кастеты. Уличная потасовка во всей красе. Выстрелов из травмата не хватало, но так правильно. Услышав грохот пальбы, обязательно нашёлся бы сердобольный дядя или тётя, сразу же бы накапавшие в полицию. Поэтому драка продолжалась в относительной тишине. Хрюкали, пыхтели, зубами скрипели и терпели.
Растерев лицо, встряхнувшись, мне удалось подняться. Нацепив на пальцы подаренный мне психом Гриней кастет, я на цыпочках, стараясь не шуметь, подкрался к врагам сзади. Повезло – меня не заметили. Хук сзади по затылку одному, второй хук другому, успевшему повернутся на пол-оборота, в челюсть. Два тела в ауте. Ура! Наши воспряли духом и, получив передышку, оправившись, пошли в атаку. Прикончили конкурентов за минуту. Запинали ногами до бесчувственного состояния. Забрали у них оружие, деньги, золото. Надо валить, ехать в другой кабак, здесь оставаться не фарт. А Клякса всё никак не закончит. Выбрал себе врага, лежащего неподвижным кулём, да давай ногами его обрабатывать. Не бить, а гвоздить, затаптывать. Бонч его еле оттащил от тела. Может, и насмерть забил конкурента, бес мстительный. Подлый Клякса, к нему спиной не поворачивайся.
День за днём, шаг за шагом я продвигался по тоненькой линии лезвия бритвы к дембелю. Признаться, под конец я совсем забыл про конец периода, навязанного мне по тайному протоколу веселья. Я забыл, что мне его вообще навязали, и у меня чуть не вылетело из головы – кто меня заставил стать экстремалом и зачем. Реальность для меня поменяла полюса, напряглась электрическим фаллосом, из скучной прогулки – от колыбели до могилы, обернувшись захватывающим воображение путешествием в Вальхаллу с тёмными вехами провалов в беспамятство, отмечающих ступени пирамиды, ведущие в умопомрачительную высь.
Потеря нити повествования жизни, так пугающая меня вначале, вскоре перестала напрягать вовсе, что в свою очередь для нормального человека могло стать поводом для беспокойства, но для меня, преобразившегося из заядлого семьянина в шибанутого пустым мешком по обезумевшей в одночасье голове экстремала, не стало. Дошло до того, что метрономы гонялись за мной три дня, чтобы вручить повестку на получение вознаграждения за законно пройденный этап, названный у них кем-то умным (не Валерой ли, случаем?) Вальхаллой. От денег я никогда не отказывался. Это глупо, в смысле – отказываться, когда заработал, даже если тебе башню на сторону психа свернуло.
Получу бабосики и вернусь в банду, а может, создам свою. Надоело по мелочи работать, чувствую созрел для большого куша. Грабану банк, замочу кого-нибудь (человека я не убивал, а ведь хочется: раньше не хотелось, а после всего – да. Новый уровень), стану героем подполья. Борман – гроза банкиров, новая угроза обществу, герой поколения потерянных душ. Звучит! Сам эпитеты придумал, нафантазировал себе славу: так приятно мечтать, а ещё приятнее, забавнее воплощать мечты в жизнь, а это ой как возможно и ой как не сложно. Руководствуясь махоньким стимулом благополучия семьи, всего лишь стоит захотеть, немного потерпеть, и потом удача поможет найти себя.
До возвращения моих из кругосветного круиза оставалось десять дней, буянить мне осталось недолго. Я не был уверен, удастся ли мне после их возвращения жить так, как я жил в их отсутствии. Моя жена, как я заметил, последние недели не на шутку обеспокоилась моим поведением. Возможно то, что я перестал регулярно по вечерам выходить с ней на связь, или, может быть, интонации моего голоса или нездоровый блеск глаз, когда ей удавалось, застав меня дома, поговорить по Скайпу, её насторожили. Не уверен, но женское сердце подсказало ей безошибочно – пора возвращаться из дальних странствий.
Получив пять толстых пачек денег в кассе «Метронома», я хотел уйти сразу, когда миловидная секретарша генерального менеджера, появившаяся из ниоткуда, попросила меня подняться к боссу. Хрен бы с ним, отчего бы не подняться. Он облажался, я остался жив, отчего же не поболтать с лузером. Раньше в этой роли всегда выступал я, классно поменяться местами с крупье, привыкшим к постоянным выигрышам. Правильно, я выиграл в рулетку у судьбы, как же раньше мне это в голову не приходило. Ну-ну, посмотрим, что мне Валерик скажет.
После тёплого до сахарной приторности приветствия Валера усадил меня в кресло, а сам начал расхаживать по кабинету, рассуждая вслух о моих дальнейших перспективах. Так-так-так, это уже интересно. Вальхалла оказалась не конечной остановкой на пути прогрессирующего злостного экстремала.
– Смысл в том, что границ не существует. Виталий, теперь ты эту истину знаешь лучше меня, – незаметно мы перешли на “ты”. Нормально. Мы с ним дистанционно сблизились. Волшебство, обыкновенное волшебство, связывающее подельников по дерьмовым делишкам. – Подумай, зачем тебе останавливаться на достигнутом, – я улыбнулся, открыл рот, чтобы ответить что-то вроде: "Я и не собираюсь останавливаться", – но Валерик меня опередил: – Вижу, ты хочешь продолжить сам и без рублёвой морковки перед носом. Но зачем? Не в смысле – зачем продолжать, а зачем терять время на поиски, организацию? Наша компания тебе поможет реализовать все твои фантазии, даже те о которых ты сам не догадываешься.