Страница 92 из 105
— Так же, как император Томохико не смог оказать сопротивления после смерти старшего сына, — прошептал Фудзи.
На меня он не смотрел. Но я подумал о том же самом. Протянул руку и положил её на руку Фудзи. И легонько сжал.
Я сделал это неосознанно. Просто почувствовал, что так будет правильно.
Мой порыв не прошел незамеченным для Любавы. Правда, говорить она ничего не стала, только легонько приподняла бровь. Я не смог определить: одобрила она моё поведение, или осудила.
И тут же разозлился. Какое мне дело до мнения посторонней девушки?..
Мы говорили, а лимузин тем временем ехал по улицам Москвы. Он тронулся в тот же миг, как за нами закрылась дверца, но делал это настолько плавно, что ни толчков, ни поворотов мы не замечали.
— Скоро будем на месте, — объявила мадам Салтыкова. — Спецгруппа уже готова, ждут только нас.
— Зачем?
Вопрос вырвался неосознанно. Разумеется, я отдавал себе отчёт в том, что в аквапарк меня не пустят одного. Или даже в сопровождении Любавы…
Дети.
Этот фактор менял всё.
Шива очень тщательно выбирал место дислокации. Он прекрасно знал, что на здание, полное детишек, никто не сбросит бомбу. Не пустит усыпляющий или парализующий газ. Или, учитывая специфику Тикю, не пришлет когорту сэнсэев с файерболами.
— Чтобы согласовать действия, — просто ответила госпожа секретарь.
— То есть, вы дадите мне действовать самостоятельно?..
— Если бы решала я — нет, — отрезала Салтыкова. — Я бы заперла обоих принцев и… девушку в своём лимузине, как в несгораемом сейфе, и дала спецназу выполнить его работу. Но оказывается, князь Соболев дал слово своему внуку, — голос её сделался ироничным и слегка ядовитым. — Поспособствовать в поимке Шивы… И он выполнил обещание. В данном случае тем, что надавил на государя Святослава, а тот в свою очередь — на меня, — она сделала эффектную паузу, вытащив из сумки пудреницу и поправляя макияж. — Так что вы идёте, Курои.
Она протянула мне очки в золотой оправе. Я молча взял их и сунул под ткань костюма на груди, в потайной карман.
Говорить было не о чем. Очевидно: в интересах Салтыковой предоставить мне все возможные шансы для успешного проведения операции.
— Я тоже иду, — Фудзи уже облачился в стэллс-костюм.
Он нисколько не стеснялся, даже не попросил никого отвернуться.
Я думаю, принцу настолько не терпелось сорвать с себя грязное, пропахшие страхом и болью тряпьё, что он даже не подумал о приличиях.
И вновь я усмехнулся: Фудзи просто выбросил одежду. Открыв окно, ловко запулил ком в ближайшую урну. При известной доле везения, а также претерпев чистку и глажку, его вещи вполне могут начать новую жизнь на каком-нибудь блошином рынке, где бедные студенты охотятся за стильными и модными шмотками… Кто-то будет дорожить тёмно-синим пиджаком в мелкую полоску, беречь туфли из воловьей кожи, которые мой друг принц выбросил ни секунды не сомневаясь.
Если я останусь в Тикю, я тоже смогу вести жизнь, достойную принца.
Мысль была неожиданная. Настолько, что я даже задохнулся. Одной из вбитых насмерть директив был приказ после задания возвращаться в Корпус.
Посланникам попадаются не только неблагополучные миры. Иногда мы бываем в поистине райских уголках, откуда не вернётся ни один человек, в здравом уме и доброй памяти.
Но выучка и воспитание чрезвычайного посланника обходится Корпусу в кругленькую сумму. Которую мы возмещаем своим трудом и беспрекословным подчинением. Если каждый, найдя мир по сердцу, будет в нём оставаться навсегда — Корпус попросту перестанет существовать.
— Два принца в одном помещении с террористами, — пробормотала Салтыкова, не глядя на Фудзи. — О чём ещё можно мечтать?
— Тётя, вы же не думаете, что я пропущу всё веселье, — голосом Любавы можно было резать сталь.
— Девочка моя…
— Я ведь тоже могу позвонить папе, — Любава мило улыбнулась и потянулась к телефону. — Вы же понимаете, тётя: чтобы в дальнейшем придать событиям нужную окраску, очень хорошо будет, если там окажусь именно я. Пресса будет в восторге. Спасение детей и всё такое.
— Не думал, что ты настолько тщеславна, любовь моя, — поддел Любаву Фудзи.
— Если бы ты, Костик, учился так же хорошо, как я, — конечно же, Любава мгновенно задрала нос. — Ты бы понимал, что это не тщеславие, а дальновидность. В сложившихся обстоятельствах я должна сделать всё, чтобы моя семья выглядела гораздо лучше.
— Всё-таки ты необыкновенная девушка, — восхищённо промолвил Фудзи. — И знаешь, очень хорошо, что у тебя есть четыре самых обычных, почти ничем не выдающихся старших брата.
— Ты прав, — она даже улыбнулась. — То, что у меня есть целых четыре старших брата — просто ОЧЕНЬ хорошо.
Если б я понимал тогда, о чём они говорят! Если б я имел возможность уединиться на минутку, включить интуицию чрезвычайного посланника, и хорошенько проанализировать ситуацию…
— Мы на месте, — объявила мадам Салтыкова. — Вы, трое. Надевайте маски и включайте невидимость. Пока всё не кончится, никто, я повторяю, НИКТО не должен знать, что в стэллс-костюмах — именно вы. Это приказ, — она оглядела нас всех, по очереди, а потом взгляд её смягчился, и госпожа секретарь добавила: — Ну всё, выметайтесь. Ни пуха ни пера.