Страница 10 из 105
Но так бывает, — напомнил я себе. Метасендер — всего лишь устройство. Он делает выкладки на основании данных. А данных может быть недостаточно. Их можно исказить — намеренно или случайно.
Тикю — необычный мир, — говорил старший оператор, имени которого я так и не узнал. — Магия делает его непредсказуемым. Здесь всё не то, чем кажется.
— Здравствуй, Владимир, — сказала Белый Лотос, — сделав пару аккуратных маленьких шажков в мою сторону. — Успел отдохнуть?
— Здравствуйте, — голос подростка дрогнул. Хякурэн слегка усмехнулась — наверняка многие люди, при общении с ней, испытывали волнение. — Спасибо, что спасли нас.
Я имел в виду вертолёт с ракетами.
— На самом деле, мне следует извиниться, — она опустила тонко подведённые веки. Длинные ресницы легли на бледные щёки, и у меня опять, как давеча в ванной, защемило в груди. — Надо было догадаться. И сразу отправить сопровождение. Простите, принц, — она слегка наклонила голову, подвески в причёске мелодично звякнули. — Это моя вина. Я не должна была подвергать вашу жизнь опасности.
Не зная, как себя вести, я бросил беспомощный взгляд на Соболева.
— Володя прекрасно понимает: вы сделали всё, что могли, — пришел на выручку князь. — Приношу вам благодарность за спасение внука, госпожа Хякурэн. Я ваш должник.
— Иметь в должниках господина Соболева — слишком большая честь для такой, как я, — если и были в её голосе нотки иронии, то очень умело скрытые. — Я всего лишь выполняла свою работу.
Я затосковал: эти двое могли бесконечно придаваться словесным играм, а я должен торчать рядом и пытаться соответствовать.
Но тут послышался мелодичный звон: Янака стучал серебряным ножичком по бокалу с шампанским…
Все собрались в центре зала: я, Фудзи, Соболев, Белый Лотос… С облегчением и радостью я увидел Коляна: одетый в просторный смокинг, сейчас он напоминал бизнесмена средней руки. Фужер с шампанским в его лапище казался игрушечным.
Водитель Соболева дружески мне подмигнул. Я в ответ чуть улыбнулся.
По возвращении на Ёшики тебе светит только офисная работа, Чёрный Лис.
Ну и фиг с ним. Когда ещё это будет…
Давно доказано: гормональный фон влияет на принятие решений. А сейчас мой мозг просто КУПАЛСЯ в озере из подростковых гормонов.
— Мы собрались, — торжественным голосом начал Янака, — Чтобы отпраздновать воссоединение семьи, — он бросил взгляд на Соболева, затем — на меня. — Спустя долгих десять лет, мой добрый друг Алексей-сан обрёл наследника, — Янака многозначительно помолчал. — Семья — это очень важно, господа, и вы все это знаете, — теперь он посмотрел на Хякурэн. Девушка в ответ улыбнулась. — Каждый из нас мечтает иметь продолжение в своих детях. И о том, чтобы дети были достойны того наследия, которое мы им оставляем. Так выпьем же за отцов и детей. За ту пропасть, что всегда лежит между ними. И за мост, который каждый, кирпичик за кирпичиком, должен выстроить в своём сердце.
Я осушил свой бокал одним махом.
Неплохо. Чуть кисловатое, на мой вкус, но в целом — очень хорошее шампанское. Чувствуется, что сделано оно как положено: из виноградного сока, выдержанного в бочках, а не сублимировано из сухого порошка, выданного субмолекулярным принтером…
Мне очень хотелось поговорить с хякурэн. Но её тут же оккупировал Фудзи, причём, по лицам обоих можно было догадаться, что говорят они вовсе не о светских пустяках.
Ко мне подъехал Соболев.
— Рад, что с тобой всё в порядке, — сказал он так, словно действительно считал родственником.
— Полагаю, импровизированный спич Янаки был предназначен для меня, — не зная, куда деть пустой фужер, я вертел его в руках. — Напоминание об обязательствах, и всё такое.
— Итиро Янака много лет служит моей семье, — сказал князь. — Нет, не так: Итиро Янака много лет является ДОБРЫМ ДРУГОМ семьи Соболевых. Когда моя дочь объявила, что выходит замуж за принца Антоку… — лицо его чуть потемнело, но Соболев тут же овладел собой. А я не сразу сообразил, что он говорит о моём отце. Точнее, об отце Володи. — Они вместе учились. В Москве. Наташа поступила на факультет международных отношений. К тому времени она прекрасно знала японский — культура Ямато её завораживала. Кимоно, хайку, кодекс буси-до… И когда она притащила на семейный ужин молодого, подающего надежды дипломата из Страны восходящего солнца… Я не удивился. Можно сказать, это была судьба. А судьбе, да будет тебе известно, мешать нельзя — она может жестоко отомстить… Так вот: когда я узнал, что мальчика зовут Томохико Антоку, я чуть не пошел наперекор этой капризной даме. Судьбе… Но быстро понял, что дочь переубедить не удастся. Наташа выросла вся в меня. Если что-то решила — ни за что не отступит. Мне не хотелось отпускать единственную дочь на острова, где она будет совершенно одна… Я, к сожалению, не мог оставить государственный пост, чтобы сопровождать её. И тогда Итиро Янака предложил свою помощь. Тогда он был человеком одиноким, но очень любил детей — Наташа выросла у него на руках. Если кто и мог стать ей на чужбине наперсником, другом, — тем, на кого дочь могла опереться в трудную минуту… То это был он.
— Но тем не менее, он не смог уберечь вашу дочь от гибели.
— У нас, на Руси, говорят: человек предполагает. А Судьба располагает. Двадцать лет моя дочь прожила в браке. Двадцать лет она была счастлива, воспитывая двух прекрасных сыновей. Двадцать лет длилась эра мира и процветания наших государств: Томохико Антоку оказался прекрасным наместником. Наташа не ошиблась, выбирая мужа.
— А потом пришли Фудзивара, и всё рухнуло, — я нашел взглядом Фудзи. Глядя на него, трудно было поверить, что его родственники являются жестокими кровожадными тиранами…
— Ёмэй — человек старой закалки. Настоящий самурай. Он помнит времена, когда слово даймё значило очень много. Когда хозяин мог одним движением брови лишить жизни любого на своей земле. Традиции для него значат гораздо больше, чем договор с гайдзинами.
— Но Государь не может взять, и просто назначить другого Наместника, — заметил я. — Политика.