Страница 29 из 99
Девушка взмахнула рукой. Порыв ледяного ветра сорвал висевшие на дереве замершие плоды, превратив их в метательные снаряды. А Казуя, если мне не изменяет память, весь бой простоял безмолвным истуканом. Контроль, значит?
Я уклонился в сторону и рывком сократил дистанцию. В ответ на меня дохнуло настоящим сибирским морозом. Потолок ледяной, дверь скрипучая… Тепло ли тебе, пацан костлявый? Или шкурку от медведя дать?
Поскольку холод имел энерго-духовную природу, мои движения сразу же замедлились. Одновременно и атака, и защита. Подойду ближе — рискую замерзнуть к хренам, и тогда никакое бессмертие не спасет от вечного сна в магических льдах. Эту слабость лучше не показывать. Зато можно продемонстрировать один фокус, идея которого родилась буквально прошлой ночью.
Клинки глефы гаснут, я перехватываю рукоять и делаю широкой замах. На самом конце дуги Карачун активирует выросший до двух метров клинок, хлопнув противника по плечу.
— Я проиграла, — со вздохом признала Ичика.
— Скорее ничья, — подсластил я пилюлю поражения. — Я же вырос в России. Если бы не устойчивость моего тела к холоду, то удара мертвой руки, точнее, сакуры, мне было не избежать.
— Отличная идея, — задумалась шинигами.
— Пчхи, — выразил я «всегда пожалуйста».
Казуя, не вылезая из импровизированной шубы, разливал чай. Рядом с теми местами, где полагалось сидеть нам с Ичикой, были положены ещё несколько бывших медведей. Хороший маневр, демонстрация заботы.
— Константин-кун, я правильно понимаю, что твое оружие имеет пока только одну форму?
— Да, — я чувствовал себя не в своей тарелке.
— Но ты же не тренировался десятилетиями, чтобы это выяснить? Значит, всё впереди, — обнадеживающе улыбнулся Казуя.
Я вообще не был уверен, что до вчерашнего дня мне кто-то говорил об эволюции оружия. Как можно прогрессировать самому, я представлял прекрасно. Как можно заставить развиваться Карачуна, особенно если он сам на это не настроен — не очень.
Казуя отпил чай и продолжил. Я понимал, что о самом важном он еще не упомянул. Интересно, что это будет?
— Ты потенциально очень силен. Происхождение, род, семья — всё говорит о том, что ты только в начале пути.
На кой Казуе были знания о моей семье?
— Ты ни от кого не зависишь.
Хорошо, что он не видел сражение Константина Кощеева с омлетом.
— Твоя сила и независимость пригодились бы в наведении порядка в школе и не только. Сам видишь, аякаси решили разбушеваться именно в момент, когда приехал ты. Может, специально тебя ждали, чтобы вылезти, — шинигами-то улыбался, а вот у меня появилось кое-какое соображение, которым я бы пока не делился, конечно.
— Зачем?
— Ты хотел спросить, зачем тебе это? Ну, мы здесь достаточно властные ребята. Взамен мы прикроем тебя во время выполнения твоей истинной цели и окажем актуальную помощь. А там, кто знает. Кстати, что ты думаешь о моей сестре?
Я покосился на Ичику, которая изображала статую маленького медведя. Ох уж эти азиаты и их культурные различия. Как в присутствии человека вообще можно обсуждать самого человека?
— Ну… она милая девушка? — слегка неуверенно отозвался я. — Надёжный боевой товарищ. Смогла выжить в бою против онрё, что уже показатель.
Ичика легко, еле заметно порозовела. После чего опустила глаза.
Чудесатее и чудесатее. Если Казуя знает, какого хрена я забыл в Японии, явно знает и она. Мне что, сейчас предлагают в жены ками?..
В целом, если подумать, для клана шинигами это выгодно. Породниться таким способом с загадочной большой русской семьей. Мы о смерти, вы о смерти, у нас товар, у вас купец, если вы понимаете, о чем мы. Но брак с гайдзином… Это им уже невыгодно. Что-то одно явно перевешивает по причинам, скрытым от стороннего взгляда. Не очень силен я в местечковой политике. Однако если мне предлагают рассмотреть Ичику в качестве кандидатки в жены, мне бы в дальнейшем следовало принимать во внимание интерес влиятельного клана, которому старательно молятся все, кому не лень.
Отмахавшись какими-то формулами вежливости и отчетливо давая сигналы, что я ничего из его монолога не понял, я постарался поскорее закончить встречу. К тому же это дело на текущий день не было последним.
— Сестра. А что ты думаешь о Константине Кощееве?
Казуя не ожидал такого увидеть. Ичика смутилась и начала накручивать на палец прядь волос. Кажется, девушки молились ей чрезмерно.
— Ну… он назвал меня милой… — начала она лепетать странные вещи. — Так что… он тоже неплох? Высокий… прикрыл меня во время атаки… должна ли я приготовить ему бенто в благодарность?
Шинигами модели «влюбленная школьница». Казуя мог лишь горестно вздохнуть. Молитвами людей Ичика и была обычной японской школьницей, которой не чуждо все… обычное.
На воскресенье клуб домоводства назначил выходной урок с барбекю-вечеринкой. Разной степени прожаренности мясо привлекало меня куда больше сватовства. Курица, индейка и рыба (Нагаки-тян особенно отметила, что если рыбу передержать, то получится полная фигня, так не лучше ли сожрать ее сырой) ждали желающих надеть особый фартук и взять в руки двузубую вилку. Вечеринка получилась что надо, но, к сожалению, быстро закончилась: не я один забыл поесть с утра. Мы решили, что поход по забегаловкам — лучшее продолжение отличного воскресного дня.
Раменной владел нестарого вида кот, с которым сразу полезла обниматься бакенэко, уже знакомая мне по ночной встрече на перекрестке. Он провел для нас кратенькую экскурсию по кухне, дал потыкать свежую яичную лапшу и угостил мини-порцией. Рамен уже напоминал нормальный суп, который привлекал хотя бы наличием в нем элементарной курицы. Под шумок я взял две порции. Вот к этим кошачьим можно было бы иногда заглядывать на ужин: клепать рамен семья умела и вкусно, и красиво.