Страница 140 из 142
- Вы – скромны… Так вот, Ваши работы в последнее время всё больше направлены на выяснение не только способов более уверенного управления воздушными шарами, но и причин оного, а также на поиск способов длительных путешествий по воздуху. Без сомнения, столь кропотливая работа в этой области должна повлечь за собой и художественный рассказ именно об этой части мироздания.
- Бог ты мой, так Вы не только прелестны, но ещё и весьма образованы и просто умны, сударыня!
- Вы флиртуете со мной? – улыбнулась девушка.
- Я сообщаю очевидные факты! – церемонно поклонился Аникита.
Молодые люди одновременно не выдержали и засмеялись.
- И что Вы думаете, Катя, если позволите мне себя так называть, каковы перспективы моих исследований? – ещё смеясь продолжил разговор учёный.
Девушка в отчёт благосклонно кивнула и ответила:
- Мне видится, что именно работа со сжатием, охлаждением и нагревом газов – ключ к пониманию процессов движения корпускул. Впрочем, так же думал и великий Ломоносов.
- Вы читали труды Ломоносова?
- И даже неопубликованные работы! Алкивиад Афанасьевич мне благоволит.
- Вы знаете самого́ Пискунова! О!
Так, молодые молодые люди непринуждённо болтали и болтали. Бал уже закончился, а они никак не могли наговориться… Гайдуки, которые сопровождали младшую дочь Екатерины Великой, своё присутствие не демонстрировали, продолжая тихо оберегать покой предмета охраны, именно так, как велел им сам государь.
⁂⁂⁂⁂⁂⁂
- Забавный он, этот твой прапорщик, Збышек. – с задумчивой полуулыбкой медленного проговорил огромный подполковник Соломин, — Чем-то на покойного Ваську Самойлова похож, взгляд такой же – словно куда-то далёко-далёко смотрит…
- И ты, Матюха, такой же был! Просто со стороны себя ты не видел. – отвечал другу Прондзинский.
- Наверное, брат. Но только вот, всё одно, как мальчишку этого увижу, Ваську вспоминаю. Должны были мы с тобой в бою погибнуть, а вот он жить. Такую карьеру ему прочили в науке, разве ж так могло случиться, а?
- Сам много об этом думаю. Вот судьба-то… Ладно, слышал, Академия наук готовит издание его трудов?
- Слышал, Збышек, слышал. Три тома целых… А ты сына-то его видел?
- Не довелось – его жена в Петропавловске осталась жить, а я туда не доехал. Только отписались мне из канцелярии наместника, что ни в чём недостатка Самойловы знать не будут. А сама Анна-то его по-русски писать пока не научилась, что тут сказать…
- Да и мне тоже так отписались. Вот будет у меня время, непременно съезжу к ним, посмотрю на Василия Васильевича!
- Да когда ты, Матвей, такое время найдёшь? Служба же! Только после отставки, но, поверь моим словам, быть тебе генералом! Расскажи-ка мне лучше, что ты там в Варшаве на сейме видел? Чай не просто так тебе за Польшу Святого Иоанна дали.
- Можно сказать, что и просто так… Румянцев мне орден выхлопотал за то, что я удачно Замойских уговорил не вылезать сейчас с предложением польской короны Павлу Петровичу – государь сильно не желал этого.
- Да уж, сейчас тянуть в Россию всех этих пруссаков, поморян, силезцев, да и поляков недосуг. В их дрязгах навсегда можно застрять, пусть они пока промежду собой разберутся, а нам вон с Литвой, Галицией, Мемельским краем возится ещё долго, да и Курляндия ещё далека от нормальных порядков.
- Ты прям как природный русак говоришь, Збышек! – усмехнулся Соломин, — Где же твоя польская шляхетская гордость?
- Там, где-то, сзади осталась! – засмеялся в ответ Прондзинский, — Вот, гостил я у родни в Польше – поверишь, чуть с ума не сошёл. Мне здесь уже милее и спокойнее. Да и что, мало им, что ли, того, что Польше бо́льшая часть Пруссии отошла? Так что, всё по чести сделано – обмен земель сейм без лишних вопросов одобрил.
- А что им не одобрить, коли почти все дворяне с переданных Польше территорий в Россию отъехали? На сейме они новые земли делили, земли богатые да обустроенные! – покачал головой Соломин.
- Что, и конституцию новую приняли и даже молодого Яна Велёпольского в короли избрали без споров?
- Да, своего короля никто сам поставить сил не имел, ещё мы им конституцию вполне удачную предложили – коронный совет, голосование по провинциям, все могут вполне привычно интриговать и там, а король просто для вида. Нам тоже хорошо – в совете митрополит Варшавский, русский генерал, да и среди прочих советников наши сторонники всегда есть…
- Ох, Матвей, с твоих слов всё просто выходит, а тебе орден дали, да и полк под команду гренадерский, а Румянцев целого Андрея получил. – хитро посмотрел на друга Прондзинский.
- Ну, брат, всего и не расскажешь… Да и не знаю я многого! Чего я? Всего-то батальонный командир, пусть и в варшавском гарнизоне… — развёл руками гигант-подполковник.
- Ладно, а как думаешь, император Франц чего приехал и как банный лист к государю прилип? Мало ему почти всей Силезии? Ещё что хочет?
- Как чего? За то, что Мекленбург, Брауншвейг и Бранденбург потихоньку под нас идут, он будет креди́ты просить – тяжело сейчас Австрии войну вести.
- Так Франц же теперь во всей империи самый главный! Ему нетрудно всех под себя подобрать, Тугут его непременно это сделает, а Германия – это такая сила!
- Ну, может, император просит, чтобы мы с Францией не торговали, или чтобы сами в войну полезли. – подал плечами подполковник.
- Государь же на такое не пойдёт! – удивлённо помотал головой Прондзинский.
- Ну, торговаться-то святое дело! Может, император Франц Баварию хочет прибрать, как дядюшка его желал. Мы же сейчас главные в Европе, без Павла Петровича никто здесь даже чихнуть не решиться.
⁂⁂⁂⁂⁂⁂
- Ванька! Никитин! Бог ты мой! Какая встреча!
Как Смолянин углядел его в толпе на Соборной площади, где только что проповедовал сам патриарх? Истинное чудо! Старые знакомые крепко обнялись и долго держали друг друга в объятьях.
- Степан Еремеич! Господи! Как же ты меня углядел-то в такой толпе?
- Ох, Ваня! Веришь ли, только о тебе вспомнил, как, глядь, ты стоишь-крестишься! Сначала, думаю, чудится! Борода, вон, какая пегая! Залысины! А стать-то она прежняя!