Страница 130 из 142
На главных театрах военных действий всё было сложнее, но тоже вполне удачно. Пруссаки и их союзники начали движение к польской границе сразу же после объявления войны. Армия противника шла по двум основным направления – к Познани, где их ждал король Станислав, и к Данцигу, который был им нужен для установления прочной связи с Восточной Пруссией, там, в Кёнигсберге, собиралась третья армия, но она пока не была готова к наступлению. Ещё более двадцати тысяч пруссаков подошли к датской границе с запада, отвлекая на себя армию моего зятя.
В Познани захватчики соединились с силами, пришедшими к Понятовскому, и направились напрямую к Варшаве, где собралась генеральная конфедерация, официально объявившая короля низложенным, в связи с изменой государству. После завершения рокоша[15], должен был созван конвокационный сейм[16], потом пройти выборы, но пока именно конфедерация считалась законным правительством Речи Посполитой, и её устранения было первоначальной целью союзников.
Русскую армию за серьёзного соперника наши враги не считали, полагая, что против них может быть выставлено не более шестидесяти тысяч человек, включая верных мне поляков. Фельдмаршал Мёллендорф[17], которому Фридрих-Вильгельм поручил командование основной армией, вёл более ста двадцати тысяч человек и уже заранее считал себя триумфатором. Для него оказалось больши́м сюрпризом, что до реки Нотець[18], где его поджидал сам Вейсман, дошли чуть более семидесяти тысяч его солдат – две из пяти прусских колонн попали под удары русско-польской армии, которая вполне воспользовалась медлительностью противника.
Именно Отто определял, где и когда произойдут сражения. Имея в подчинении таких умных, активных и опытных генералов как Карпухин, Меллер и Мекноб, он бил на опережение, громя противника по частям. Посчитав, что уже достаточно ослабил врага, генералиссимус собрал все свои силы в кулак и начал битву.
Самое глупое в этой ситуации: почти до конца сражения пруссаки не понимали истинной численности нашей армии, считая, что имеют преимущество. Между тем против них стояли почти вдвое превосходящие их войска, а уж пушек у русских было едва ли не в пять раз больше. Такой быстрый и решительный разгром армии, которая должны была дойти, по крайней мере, до старой русской границы шокировало Европу – даже война с Францией замерла. Хотя к тому были и другие причины.
⁂⁂⁂⁂⁂⁂
- Я удивлён, Лазар! Удивлён! – почти кричал на своего приятеля Файо, — Ты знаешь, что даже в Париже уже люди умирают на улицах? Голод заставляет людей идти на преступления и делает их беззащитными перед болезнями! А что предлагает Комитет общественного спасения? Гильотину для всех, у кого есть деньги! Каждый день ко мне идут богатые торговцы и просят помочь скрыться! Что, от этого становится больше хлеба? Что происходит?
- Мне самому хотелось бы понять, Анри… — тихо отвечал ему Карно, с грустной улыбкой слушавший друга, — Робеспьер совсем сорвался с цепи. После измены Дюмурье немцы бьют нас везде, где только захотят. Я предлагаю меры, а их отвергают. Наши генералы могут побеждать, но им мешает невероятный апломб комиссаров Конвента, считающими себя лучшими генералами, торговцами, хлебопёками, даже любовниками, чем кто бы то ни было. Да ещё и нехватка пороха, продовольствия, а ещё ружей, пушек, пороха, продовольствия не улучшает наше положение.
- Ежедневно из Франции бегут тысячи людей, которые могли и желали оставаться французами, но якобинцы готовы их убить, и они спасают свои жизни и жизни своих семей. Сегодня ко мне приходил метр Маршан, тот виноторговец, что поставлял вино к празднику, когда тебя избрали в Конвент. Помнишь его, Лазар?
- Конечно, друг мой! Я покупаю у него вино. Он величайший ценитель этого напитка…
- Маршан просил укрыть его от казни и спасти его семью. За ним пришли, и он чудом бежал…
- Но почему он не пошёл ко мне? Я бы его…
- Он был у тебя, Лазар. Его не пустили в твой дом.
- Как же так?
- Твои слуги и охрана, Лазар, уже как бы не твои…
- Бог мой! Куда мы идём?
- Тебе не кажется, друг мой, что уже будет лучше, если немцы избавят нас от этого безумия?
- Нет… Нет, Анри – это не выход!
- Да, не выход, Лазар… Но где же он, где?
⁂⁂⁂⁂⁂⁂
Взрыв случился в июле, или по революционному календарю в месяце термидор. Пишегрю, решивший нанести удар по врагу у Арраса[19], был арестован комиссаром Каррье[20], заподозрившем генерала в измене. Следствием этого поступка было отступление французов, а потом офицеры освободили своего генерала. Пишегрю смог превратить поражение в победу, самолично три раза поднимая войска в бой и погибнув в очередной атаке. Вести об обстоятельствах, сопровождавших победу при Аррасе, дошли до столицы, терпеть это больше было нельзя.
Армия, оскорблённая до глубины души, поддержала заговор. Генерал Моро ввёл войска в Париж и окружил Конвент. Робеспьер и его сторонники сами стали жертвой гильотины, а к власти пришли силы значительно более разумные. Лазар Карно занял пост главы Вре́менного Верховного Комитета или Диктатора, сосредоточившего в своих руках всю власть в стране до победы над врагом и проведении новых выборов.
Новое правительство немедленно отменило все ограничения на внешнюю торговлю, начало террор уже против якобинцев, поручило флоту Леванта прорвать блокаду с моря, дало дополнительные права «генералам Франции», как назвали пятёрку командующих, в чьих руках теперь было будущее государства. Моро, Массена, Жубер, Журдан и Келлерман[21] смело начали менять мир.
Что было стало причиной? Историки и социологи будущего, скорее всего, скажут о невероятных силах, закипевших во французском обществе после освобождения третьего сословия. Политики предположат, что всему виной отказ ирландцев и моряков поддержать из Бретани наступление ненавистных англичан. Военные задумаются о победах Вейсмана, которые показали слабости немецких армий: медлительность в принятии решений и передвижениях, а также не очень уверенное использование ими артиллерии. Конспирологи найдут причину в русских кораблях с порохом и припасами, прорвавшимися во Францию. Наконец, большинство найдёт искомое в гении генерала Моро и Лазара Карно…