Страница 9 из 19
– Смешно то, что столь сильный маг уничтожает собственные способности, – откликается Драссир.
И ждёт, спокойно глядя на девушку. С холодным ожиданием и абсолютной уверенностью, что Ксень сейчас перестанет притворяться слабой и зажжет наконец магический свет. А Ксень пытается еще раз, теперь уже с поправками на то, что ей показала Птица. И – с тем же результатом.
– Я не уничтожаю свои способности, их нет у меня, – говорит Ксень. – Хоть я сто раз попытаюсь, ничего не произойдет. Просто я теоретик – что-то прочесть в книге и понять я могу. Но повторить на практике – это не про меня. Вот совсем. Зато я никому не угроза – ни Птице, ни вам всем. И это даже хорошо: никто не посадит на трон магического королевства девчонку без способностей. Императрицей после Аргоны станет Птица, темный никого не накажет. А я и так чему-нибудь выучусь, например, водить космический корабль, буду помогать и поддерживать, и никто из-за меня не будет огребать…
– Ах ты ж идиотка! – ахает Птица. – Решила себя закопать, чтобы нам дорогу дать? Я тебе что говорила? Попробуешь такое отчебучить – сдамся Повелителю! Не смей! Или ты сильная, или тебя жрут! А я не всегда буду рядом, меня могут убить в любую секунду, поэтому ты обязана быть сильной! А если ты не хочешь, чтобы меня убили, ты должна быть сильной вдвойне! Ну что, мне звать его и заканчивать этот балаган, или ты наконец зажжешь этот чёртов свет?!
Её трясёт, и по щекам текут слезы, но смотрит она уверенно, цепко и зло. Она и правда готова выполнить свою угрозу, а тенью стоящий сзади Драссир явно не собирается препятствовать. Только смотрит горько и устало, принимая чужие выборы.
Ксеньку передергивает: не может она допустить, чтобы ее сестра…
– Не пробуй даже! – шипит она в ответ – Успокойся и сядь на место! Ты нам живая нужна! Мне прежде всего! И никому! Я! Тебя! Убить! НЕ! ДАМ!!! – она орет на последней ноте, срывается на высокий визгливый фальцет, и свет слетает у нее с ладони, принимая форму огромного шара, такого яркого, что Драссир прячет глаза за веками. Шар переливается, бросая причудливые блики на стены и мебель.
– Убедилась? – хмыкает демон. – Есть у тебя силы!
– Притуши, а? – просит Птица, жмурясь и нервно поглядывая на демона.
Ему в этом полутемном доме свет и вовсе не нужен, значит подобная яркость причиняет боль куда более, чем у людей, чувствительным глазам. Впрочем, Лорд спокоен, и даже поднимает веки, щурясь лишь слегка.
– Как в прошлый раз? – интересуется девушка, поворачиваясь к полкам.
– Удиви меня, – изрекает демон. – Все, что здесь есть, в твоём полном распоряжении. Кстати, портал позволит тебе уйти, в том числе, сюда.
– Это приглашение?
– Как пожелаешь, – хмыкает Драссир. – Тебе решать.
Ксень сжимает шар в ладони, и он гаснет, но не сразу, а постепенно.
– Вы оба – непоследовательные странные личности, – говорит она нервно. – Вы мне устроили концерт, что сейчас пойдете и сдадитесь Темному, а теперь кофе пьете? Ладно, я могу такого ожидать от Птицы – она все же моя сестра, и ей меня раскрывать надо. А вот ты, – она смотрит на Драссира. – Мог же убедить и ее и меня, что нет у меня сил. И Птица бы дольше прожила, и тебе бы не пришлось получать наказания. Ты упускаешь выгоду, а еще меня называешь сумасшедшей!
Драссир вскидывает бровь насмешливо под матюки разбившей какую-то баночку Птицы.
– Свет включи, – просит он. – Или никакого кофе не будет. А это меня расстроит.
Он внимательно смотрит на девушку, пока она и вправду не зажигает свет потусклее.
– Я не ищу выгоды в личных отношениях, – наконец холодно говорит он, и это, кажется, весь ответ.
– Принято, – говорит Ксень, и уже второй шар в ее руке угасает бесславно и окончательно. – Вы все-таки очень странные личности со странной логикой. Но знаете что? Меня абсолютно устраивает, что в этом обществе все чокнутые! Я сама чокнутая и иногда этим даже горжусь!
– Да вы задрали со своей светомузыкой! – орет Птица, которая из-за неожиданной темноты врезалась головой в полочку. – Сама включу!
К потолку взмывает десяток разноцветных искр, и девушка с довольным вздохом закапывается в приправы. Разбитую баночку она даже не подумала убрать, попросту забыв о ней, и демон лёгким движением пальцев испаряет находящиеся слишком близко от её ноги осколки.
– А ты меня драться не поучишь? – вдруг спрашивает Птица. – Ну типа я буду на тебя нападать, и, может, когда-нибудь даже достану!
– Как скажешь, – хмыкает демон. – Мне не сложно. Буду брать с тебя оплату кофе.
– Это я тебе платить должна за то, что ты позволяешь мне все это, – парирует Птица, и голос её позорно дрожит.
Передернув плечами и пообещав себе в ближайшее время разобраться с собственным психическим состоянием, она возвращается к поиску специй.
– Вот ты и будешь платить вкусным кофе. И разговором. Кстати, Рыжая, могу учить и тебя, в обмен на беседы. И тоже буду задавать дурацкие вопросы о быте светлых и смертных. Что скажешь? – демон снова надевает маску «а нам на вас начхать», но Ксеньке уже понятно: ему настолько одиноко и не с кем поговорить, что он готов даже изучать светлых и смертных. А еще – что она не против общаться с демоном, и характер у него под колючей маской вовсе не плохой.
– А я говорю – жду тебя в гости в любое время, и на вопросы поотвечать тоже не против.
Птица что-то восторженно пищит и, сгрузив специи на стол – вымытая ступка стоит там явно для неё, и она не может это не заметить – повисает у демона на шее. Тот смеётся, проводя ладонью по её волосам, и неожиданно крепко прижимает к себе. На миг девушка думает, насколько было бы проще, если бы она влюбилась в Драссира. Но управлять сердцем она не умеет, поэтому нагло устраивается у демона на коленях, подтягивая к себе все необходимое, и кивает Ксень на кресло напротив. Тёмный хмыкает, но позволяет ей делать что заблагорассудится.
Ксень усаживается, и Птица варит Драссиру кофе, и себе тоже кофе, с тем самым перцем, и даже – с молоком и сахаром – для Ксень. И всё трое просто болтают ни о чем, о книгах, кино – оказывается, демон собирает коллекцию земных фильмов, но смотреть их ему не с кем!
Ксень понимает, что их возьмут в фильмопросмотровое рабство на неопределенный срок, и ей нравится эта мысль.
Кофе действует на нее как снотворное: она начинает клевать носом и выпадать из болтовни. Птица тоже выглядит усталой, и Драссир отправляет их порталом обратно в спальню Птицы.
Ксень ползет было к себе, но слышит Птичье:
– Ночуй тут! – и забирается на свободный край кровати – огромной, на такой можно семерых уложить.
– Научи меня одеваться, – бормочет она, засыпая. Сквозь сон едва слышит согласное бормотание Птицы и засыпает с улыбкой впервые за несколько недель.
Ее греет осознание того, что Аргона, Кайо, сестры, Инс – все с ней. И Драссир теперь тоже – его молчаливый присмотр она ощущает сквозь дрёму, а может, ей кажется. И она спит, улыбаясь и свесив до пола руку, густо усыпанную веснушками.
Глава 3. Убежище/Глоток спокойствия
Утро начинается для Птицы с падения с кровати. Ксень, оказывается, спит беспокойно и пинается только так. Так что сестру она в какой-то момент предсказуемо спихивает. Правда, Птица не в обиде: она смотрит на часы, думает, решает дать рыжей ещё полчасика сна и ползёт в сторону душа, продумывая, как учить это недоразумение комбинировать вещи. Затея кажется невыполнимой, но ради такого стоит и постараться. Да и потом, вдруг у Ксю есть все задатки стилиста, просто она задавила их в себе? Так что Птица заказывает завтрак и будит сестру.
– Давай, нам скоро к орионцам. А ты пока расскажи мне, что тебе из цветов нравится. Любимые сочетания, все такое.
Рыжая умывается холодной водой, смывая остатки сна. Она раскрасневшаяся и необычно-веселая сегодня.
– Ну, я люблю синий, голубой, черный, серебристый… – говорит она. – Вообще, я люблю много какие цвета, но эти – больше всего.