Чумные псы. Оттепель

Двое древних синхронно отвешивают легкий поклон сперва зрителям, потом друг другу.

И без предупреждения переходят в атаку. У Шелдара его ятаган, у Ариж – парные кинжалы, наподобие тех, что носит с собой Аргона. Движутся они настолько быстро, что девчонки едва успевают следить. И то, Ксень думает, что шианцы придерживают скорость, чтобы они могли увидеть хоть что-то.

«Законы физики? Не, не слышали!» – думает она и продолжает смотреть. Оба древних дерутся без магии – только на силе, скорости и технике. Ариж больше упирает на ловкость: кружит вокруг более рослого противника, как юркая лисица, то наскакивает, то уходит в оборону – выматывает.

Шелдар бьет коротко, методично, он похож на паровой молот: сила в движении, которую не остановишь, – или уворачивайся, или будешь размазан. Его ятаган мелькает размеренно, даже монотонно, но удары страшные – это Ксень видит, и радуется, что ни один из них не попадет в цель, ибо бой учебный.

В какой-то момент Ариж отлетает к стене, но не врезается в нее, а пружинит, делает рывок вперед – и мечет ножи, которые где-то прятала до этого. Шелдар отскакивает назад, отбивая их один за одним ятаганом, а последний перехватывает рукой и швыряет обратно. Ариж взбегает по летящим в нее ножам, словно по лестнице, перехватывая кинжалы другим хватом, но в этот момент Шелдар бросает в нее ятаган. Оружие пролетает мимо шеи, срезает бусину с одной из косичек и увязает в стене под потолком, куда прилетело из-за невероятного угла броска. Ариж мягко падает на мат и поднимает руки – признает поражение.

– Это тот самый удар, который отбить невозможно, – шепчет Кайо девчонкам, которые роняют челюсти в прямом смысле. Так и замерли с распахнутыми, как шкатулки, ртами.

– Очень сильно нихрена себе, – сипит Птица. – Слышали ли они что-то о физике? В курсе ли они, что бегать по летящим ножам невозможно? Осознают ли, что попрали своей дракой Ньютона, и он вертится в могиле аки вентилятор? Как мне этому научиться?

Последняя фраза Птицы настолько не сочетается с её предыдущей речью, что удивлённо поворачивает голову даже Шелдар. Несмотря на то, что он ушёл в показательный игнор Птицы. Девушка, которая никаких несоответствий не видит, молча пожимает плечами. И мечтает увидеть спарринг Шелдара и Яна. Или Драссира.

«Будет иметь смысл, если они с Ариж будут вдвоём», – холодно отвечает Ян. – «Осторожнее в раскопках. Среди реликтов древних эпох можно найти что-то действительно опасное. Элинор, например».

Птица хочет спросить, что за Элинор, но вместо нити связи уже стоит глухая стена, и она закатывает глаза. Ян в своём репертуаре, конечно.

– Пока, на вашем уровне – никак, – говорит Шелдар. – Сперва подтяните хотя бы… основы. Чтобы первая наша тренировка не закончилась для вас травмами. Если выйдете хотя бы на уровень Хенны – жду всех троих.

И удаляется, держа маску на лице, а под ней – морду кирпичом. Ариж поднимает разбросанное повсюду оружие и тоже сваливает, но перед этим поднимает маску и одобрительно подмигивает девочкам: вроде как, молодцы, так держать!

– Мне жопа, – сообщает Птица. – А потом моей жопе жопа. Но если я научусь бегать по летающим ножам, то меня все устраивает. Зато наша ледяная скала оттаивает. Приятно видеть.

Она все ещё бесится на то, как сильно и тупо спалилась. Хотя ни Драсс, ни Ян её за это даже не ругали по-настоящему. У Птицы ощущение, как будто Лорды просто махнули на все рукой и решили следить за этим балаганом.

– Бегать можно и по ножам, и по чему угодно, – говорит Кайо. – И да, если вас когда-нибудь начнет тренировать Стальной Волк, вам полная жопа. Но оно того стоит, уж поверьте.

Ксенька вставляет свои пять копеек:

– А про Ньютона… ну да, он наверное, вертится, и все потому, что когда он писал свои законы физики, он не знал о магии. И знаете, что? Так ему и надо!

– Ох, прям стальной прям волк? Сколько пафоса, – Птица фыркает. – Ауф, блин! Хотя ему можно, конечно. Я бы, если честно, таки устроила боевку, но мне сегодня ещё с Яном заниматься. И мне представить страшно, что он для меня приготовил.

В голове мелькают картинки тренировочного поединка Лорда с Шелдаром, и выражение лица снова становится мечтательным.

– Хватит там залипать на то, как ловко древние ножами орудуют, – Ксень, по обыкновению, угадывает, о чем задумалась сестрица, и выдает: – Я бы еще в тренажер полетный завернула. Мне Аргона показала многое, но далеко не все!

Кайо хихикает:

– Летай, ребенок! Если станете хорошими пилотами, научу фокусу, который обещала… если, конечно, с вашими кораблями оно возможно!

– Отлично, – кивает Птица. – Пошли, Ксю. Тогда и мне покажешь основы. Благо, ещё не вечер.

Хочется ляпнуть что-то едкое, в стиле «на кого хочу, на того и залипаю», но она вовремя сдерживается. Хотя перестать почти невозможно.

– Ну погнали, – улыбается Рыжая.

На перекус, передых и поиски тренажера уходит около получаса. А потом Ксень садится на место первого пилота, а Птица занимает кресло второго. Ксенька показывает, чему научилась: взлет, полет по прямой, повороты, восьмерка…

– Посадку пока сама не освоила, – признается она. – но взлет, он почему-то проще. Вот, попробуй!

И передает управление второму пилоту.

Птица трижды разбивает корабль. Потом ещё раз пять. На десятую попытку взлететь приходит посмотреть Ян. Наблюдает глазами девушки, что-то язвительно комментирует, а потом перехватывает управление телом – Птица и пикнуть не успевает.

– Повелителю стоило обратить внимание на рыжую, – говорит он, показывая правильные движения. – Она хотя бы учится всему сама. Ты же абсолютно никчёмна. Надеюсь, твоего ума хватило на то, чтобы запомнить, что я делал, и повторить. Или…

Что «или», Птица и думать не хочет. Подозревает, что что-то крайне неприятное и связанное с черной кожаной плетью. Когда Ян уходит, она краснеет от обиды и стыда, трясущимися пальцами берет штурвал – и идеально взлетает. При попытке сесть, правда, снова разбивается, но этого ей Ян не показывал. И Ксень тоже.

– А я говорю, посадка труднее, – говорит рыжая. – Мне Аргона показывала, показывала, уже на пальцах буквально, а нет – все равно или не долетаю до посадочной полосы, или клюю в нее носом с размаху…

Ксю смотрит на почти плачущую Птицу и продолжает:

– Не слушай его, много он понимает! Стебет твое умение водить, но ему сколько лет? Тысяча? Больше? Вот пусть заткнется и молчит – у него просто больше опыта, вот ему и легко. А мы еще только учимся!

– Да меня учи, или не учи, итог один всегда, – машет рукой обречённо Птица. – Вот уж в чем мне очень много антиталанта отсыпали, так это в управлении всякими штуками. У меня даже с этим аттракционом проблемы – ну знаешь, где куча машинок, автодром, что ли… Ладно, проехали. Я в норме.

По ней, конечно, чётко видно обратное. Ян ухитрился задеть болевую точку, и отлично по ней протоптаться. Не то чтобы девушка обижена на него, но ей просто хреново.

– Давай вместе попробуем посадить? – говорит Ксень. – Типа, страхуем друг друга, если что?

Блондинка кивает, выводит «корабль» в космос и уже вместе они разворачивают его и ведут на посадку. На сей раз дело идет чуть лучше, и корабль приземляется, правда, система немедленно выдает что «повреждено правое крыло и задние двигатели», но это мелочи – они сели!

– Ладно, может я и не настолько безнадежна, – усмехается блондинка, слегка повеселев. – Давай ещё раз?

Они повторяют попытку ещё много раз, пока не удаётся посадить корабль нормально. Гордая Птица рапортует Яну, что у них получилось и они молодцы, но натыкается на глухую стену.

– Какого… Он что, настолько во мне разочаровался? – она смаргивает слезы и непонимающе смотрит на Ксю. – Так у меня не в первый раз ничего не получается… Черт. Гребаная слабачка.

Она лупит себя по щеке, чтобы хоть как-то унять желание орать, и нервным шагом идёт к повару. Заказывает абсент и хлещет прямо из горла.

– Будешь? Это вкусно.