Страница 11 из 19
– Вот этого на приемах точно не надо повторять, – фыркает черный котяра насмешливо буравя Рыжую взглядом. В его глазах читается «но ты же повторишь, недотепа».
Птица бурчит нечто вроде «я прослежу», просит прощения у всех присутствующих, и их отпускают с миром. Принцесса идет по коридорам, просто не зная, что говорить и как извиняться перед Ксень. Она её подставила и опозорила. Только что.
По щекам текут пока что незамеченные злые слезы. В голове как-то горько молчит Ян. Так, словно понимает Птицу прекрасно, словно сам был на её месте, а теперь наблюдает за действиями подопечной и не может найти слов, которые помогут. Девушка молча просит его не исчезать сейчас. Остаться, не обрывать связь.
– Ксень… – наконец начинает она и осекается.
Сказать нечего.
– Чего? – Рыжая прикладывает к щеке мокрый платок. – Ты чего такая горькая, как будто сейчас помрешь? Ничего плохого не случилось же… Да и вообще, – тон девушки становится заговорщицким. – Я даже благодарна, что ты меня уронила, и этот театр кошек имени Куклачева отвалил от нас!
– Ксю… – Птица жмурится, выдыхает, прижимает сестру к себе. – Прости. Прости, мне, возможно, придётся это повторить. Прости. Рей-Юна нужно убирать отсюда, и как можно скорее, или нам обеим не жить. Я тоже не железная, я не выдержу тебя позорить все время.
Она заходит в комнату, втаскивает рыжую следом и обнаруживает там Яна.
– Неплохо, – роняет он, глядя на девушек абсолютно нечитаемо. – Очень неплохо сработали. Хорошая команда.
Птица щурится непонимающе: ей слышится в голосе демона… зависть?
Она вдруг вспоминает, как к Яну относится Драссир, понимает, что скорее всего и прочие Лорды думают о нем также, и выдыхает судорожно. Вот оно, значит, как.
– Спасибо, – выдает Ксень, глядя на демона. Глаза у него цепкие, злые, полыхают, как горячие угли. Боли в них столько, что, кажется, она обжигает. Ксень понимает, что он пришел к Птице, потому что… потому что?
– Я пошла переодеваться, – говорит она, понимая, что тут совершенно лишняя. – помни, нам еще к Кайо. Будешь готова – я в комнате.
– Помню, помню, – вздыхает Птица, подходит к демону, тычется лбом ему в грудь. – Спасибо, что пришёл, Ян. И спасибо, что…
– Что? – усмехается Лорд, позволив несносной девчонке себя обнимать.
– Просто. Не знаю. Что существуешь. Это здорово, что ты есть.
– И в этом нет моей заслуги, – фыркает Ян. – Приведи себя в порядок. И помни, что у тебя нет времени на слабость.
Слегка коснувшись кончиками пальцев её волос, он исчезает, оставляя после себя лютую, страшную тоску. Птица обхватывает себя руками, всхлипывает неслышно. Насколько же он одинок, этот древний демон? И кого он прикрывал такими жестокими методами? Птице почему-то кажется, что он не просто кого-то опозорил. Нет, он делал что-то несоизмеримо худшее. Потому что так было надо.
Злобно дернув щекой, она идёт переодеваться. А потом – к сестре.
Ксень находится на кровати уже в спортивной форме. Лежит и о чем-то думает, закинув руки за голову.
– О, быстро ты! – говорит она, обращаясь к Птице. – Что, натуральный блондин уже в закат свалил один?
– Не смешно, – фыркает Птица. – Он всегда один.
Она тяжело вздыхает и машет рукой в сторону двери: дескать, пошли уже. Быстрее начнём – быстрее закончим. Делать не хочется совершенно ничего, в голове липкая пустота, но она все равно собирается устроить сестре быстрый ликбез по одежде. Сходить в тот же магазин, и пусть наберёт себе нормальных вещей, в конце концов. А потом попросить у Яна новый урок. И у Драссира. Пора приходить в форму, потому что иначе…
Она не знает, что иначе. Но уверена, что ничего хорошего. Мелькает мысль попросить взять в команду обучающихся идиоток ещё и Ксень.
«А также Инсен-Рай и Хенну», – раздаётся в голове язвительный голос Яна.
Птице даже ответить нечего, сама понимает, что мысли бредовые.
– Пошли, короче, нас Кайо ждет, – говорит Ксень, вставая с кровати и прикрепляя миник так, чтобы его не уронить. Она в последнее время слишком привязалась к устройству, и теперь без него чувствует себя некомфортно.
Кайо сидит на тренировочной стене скалодрома, на самом верху, как кошка, и посматривает вниз. В руке у нее стакан с трубочкой.
– А вот и вы, – даже по голосу слышно, что она улыбается. – я уж думала, не придете сегодня. Ксень, что с лицом?
– Пришлось показушно падать перед шпионом, – пожимает плечами девушка. – получилось, что лицом в стакан. Стакану не понравилось, и вот он раскололся, а у меня царапина.
– Ох уж этот «шпион», – женщина раздраженно шипит и спрыгивает вниз, совершенно игнорируя более чем трехметровую высоту. Приземляется легко и плавно, и совершенно будничным тоном говорит: – Ой, я забыла там стакан. Вот незадача. Принесет мне его кто-нибудь?
Ксень переглядывается с Птицей:
– Давай наперегонки? – она сегодня не против пошалить и выплеснуть напряжение, а скоростной штурм скалодрома для этого как нельзя лучше подходит.
Птица задумчиво щурится. Её тянет отказаться, потому что в любой момент может напомнить о себе астма – слишком перенервничала сегодня. Но Ян в её мыслях предвкушает интересное зрелище, и девушка сперва втягивает лекарство, а потом хмыкает:
– Поехали. Если чо, у меня сейчас не приступ. Я так, превентивно.
– Тогда стойте, где стоите, – улыбается Кайо. – Бегите к скалодрому на счёт три. Раз, два, три!
Девчонки срываются с места. Птица добирается до скалодрома первой, и некоторое время держит лидерство. Ксень лезет следом, в голове ее – азарт и веселье. Сегодня ей не страшно – ее принимают. И это хорошо. Им будет трудно, но не труднее, чем лезть по этой штуковине…
Ксень не запоминает, когда ей становится легко. По ощущениям – на ногах просто вырастают крылья, и эти крылья поднимают ее вместо мышечных усилий.
Кайо с земли смотрит, как Ксень, аки пушинка, поднимается все выше, пока, наконец, не достигает вершины и не хватает стакан.
– Интересно, она в курсе, что только что освоила левитацию? – говорит призрак самой себе.
Птица это все равно слышит. Останавливается передохнуть, смотрит вниз и сообщает:
– Очень вряд ли. Кто её обрадует?
Встряхивает головой и продолжает восхождение. Она-то пока освоила только светлячков да пеленг, поэтому читерить не получится.
Ксю сидит наверху и выглядит радостной, но все равно тяжело дышит.
– Как это так вышло? – спрашивает она, едва Птица забирается наверх. – Ты же вроде впереди была!
Кайо в три прыжка заскакивает наверх и забирает свой стакан.
– Это называется магия, ребёнок, – она хихикает и делает очередной глоток газировки. Судя по цвету, апельсиновой. – Отлично справилась! Теперь лезьте вниз, и бегом десять кругов!
Пробежка дается Ксень с трудом. Она начинает дышать так, словно сейчас упадет, на третьем круге. Птица спокойно трусит в одном темпе и дыхание ее спокойно до самого конца пробежки. Ксю помнит, что надо бежать не быстро, а ровно, старается держать умеренную скорость и ровный шаг, но это не помогает. К концу кросса она падает на спину и лежит, обливаясь потом.
– А ты вот даже не запыхалась, – говорит она Птице. – И не вспотела. Как ты это делаешь?
– Не знаю, в прошлый раз сложнее было, – девушка садится рядом. – Мне как-то… Норм. И хорошо, меня все устраивает.
Она тоже откидывается спиной на маты и понимает, что несмотря на отсутствие физической усталости, вставать она не хочет совсем.
– Боевкой сегодня не страдаем? – говорит Кайо. – Думаю, нет. У вас магия опять в раскачку пошла, несколько дней будете вялые, зато будете находить в себе нечто новое. Вот директор школы мне спасибо скажет, – и женщина довольно хихикает.
В этот момент в дверь входят двое в характерных масках. Судя по черному одеянию первого и дрэдам с бусинами у второй, это те самые двое из катакомб.
– Зато мы можем посмотреть показательное выступление, – говорит Кайо и выглядит донельзя довольной. – Наблюдайте, детишки, сейчас грандмастера нам покажут! Ведь покажете?