Сын врага

====== Глава 1. Заменённый наследник ======

— Это невозможно… Яд не мог так скоро попасть в кровь! — Чанакья потерянно разглядывал лежащего на его руках мёртвого младенца, пытаясь выискать в неживом тельце хоть какие-то признаки жизни. — Я так торопился! Я извлёк его из чрева Дурдхары почти мгновенно! Почему же он мёртв?!

После перерезания пуповины малыш сделал несколько вздохов, а потом его скрутило судорогой, и он затих. Чанакья положил ребёнка на постель рядом с остывающим телом покойной матери. Вишнугупта снова и снова нажимал двумя пальцами на грудину мальчика, из последних сил надеясь заставить биться умолкнувшее сердце, но всё было бесполезно. Наконец, отчаявшись, ачарья оставил младенца в покое, в ярости отшвырнул в сторону свой меч-посох, а затем стукнул кулаком по постели.

— Почему всё пошло не так? — бормотал он. — Я точно рассчитал дозу яда и время, необходимое для спасения. Он должен был выжить!

Чандрагупта стоял рядом и бесстрастно наблюдал за учителем, слушая его слова, но не понимая их значения. Происходящие вокруг него события нынешний повелитель Магадхи воспринимал словно нескончаемый дурной сон.

— Ладно. Ничего не исправить, поэтому горевать нет смысла. Нам нужен другой ребёнок, — Чанакья поднялся на ноги и пристально посмотрел на Чандрагупту. — В том положении, в котором ты находишься, тебе необходим законный наследник прямо сейчас. Промедление смерти подобно.

Чандрагупта встряхнулся и пошатнулся. На миг ему стало жутко от лицезрения собственной опочивальни: посреди залитого кровью ложа, повернув голову на бок, лежала разрешившаяся от бремени отравленная Дурдхара со вспоротым на скорую руку животом, а рядом покоился её первенец, скончавшийся от того же яда, что и мать. Подступивший ужас внезапно сменился нездоровым чувством эйфории. Чандрагупта понимал, что с ним что-то не так, подобных противоестественных чувств не должно присутствовать ни в одном нормальном человеке, но плакать не получалось. Наоборот, хотелось с облегчением вздохнуть, словно он сбросил неподъёмную ношу.

Учитель сказал: махарани Дурдхару по ошибке отравили люди Дхана Нанда, хотя их настоящей целью являлся, конечно, Чандрагупта. Звучало убедительно. Но тогда почему учитель сейчас заговорил про дозу яда и время, необходимое для спасения? Как он мог рассчитать и то, и другое, если Дурдхару отравил кто-то другой?

Сосредоточиться и поразмыслить об этом не получалось. Мысли сбивались и путались. Эмоции скакали, словно дикие лошади по лесу. Чандрагупта сдался. Видимо, с ним неладное творится от пережитой боли, и его внутренние страдания приняли такую вот странную форму…

— Где мы возьмём другого ребёнка, ачарья? — наконец, беспомощно вымолвил он. — Ради этого мне придётся снова жениться, ждать девять месяцев…

— Нет, — перебил его Чанакья. — Бесспорно, при случае ты снова женишься, — он даже не заметил, как Чандрагупта вздрогнул, услышав о перспективе нового брака, — но не сейчас. Я сам подберу тебе подходящую партию. Однако если свадьба ещё подождёт, ибо надо соблюсти приличия и пережить хотя бы год траура, то наследник тебе нужен прямо сегодня! Если кто-нибудь проведает о том, что ваш с Дурдхарой сын мёртв, это возродит надежду в бунтарях, мечтающих о возвращении на престол Дхана Нанда. Твои права непременно должны быть закреплены. Сам пойми: есть большая разница между сыном какого-то лесного кшатрия и отцом царевича, являющегося наследником Нандов! Сына Дурдхары мы никак не можем потерять.

— Но он уже потерян, — Чандрагупта печально смотрел на мёртвого малыша, вскользь подумав о том, что этот ребёнок — счастливчик. Ему нет необходимости жить в мире, полном лжи. Едва родившись, он снова ушёл наслаждаться светом в небесные миры.

— Ничуть, — тонко улыбнулся Чанакья. — Ты опять недооцениваешь своего учителя. Я заранее подготовил для тебя запасной вариант.

— Запасной? — голова отказывалась быстро соображать. Мысли поворачивались медленно и неохотно, словно плохо подогнанные колёса телеги.

— Тарини, — Чанакья лучезарным взглядом одарил своего растерянного ученика.

— Чем она поможет, если давно мертва? — при одном упоминании покойной жены Дхана Нанда мысли почему-то мгновенно прояснились. Зато от лицезрения Дурдхары, стремительно покрывающейся поверх смертельной бледности зеленовато-бурыми пятнами, его замутило.

— Неправда, — мягко промолвил Вишнугупта. — Ты никогда не задумывался о том, что Дхана Нанд не смог бы нанести своей супруге смертельный удар. Да, она потеряла много крови и едва не погибла, а он, пребывая в расстроенных чувствах, решил, будто Тара умерла. Царский лекарь давно был подкуплен мною и работал на меня. По первому моему требованию он готов был подтвердить что угодно. Решив, будто он убил жену, Дхана Нанд оставил её тело на полу опочивальни и уехал на битву, которую проиграл, после чего был изгнан тобой за пределы Магадхи. Ни он, ни его верный аматья Ракшас так и не узнали, что случилось с телом Тарини. Да царь и не спрашивал о ней… А я в общей суете, поднявшейся после изгнания последнего из Нандов, приказал тайно увезти раненую Тарини из Паталипутры и спрятать в Поураве. Всё это время за ней присматривали служанки, понятия не имевшие о том, за кем ухаживают. Им лишь сообщили, что истекающая кровью беременная женщина некогда помогала спасти из темницы их ныне покойного царя Малаякету и мужественно защищала тебя. Большего им не дозволено было узнать. Сейчас Тарини полностью здорова. Она по-прежнему тайно, никуда не выходя, живёт на женской половине дворца среди обычных служанок вместе со своим новорождённым сыном.

— Сыном?! — вяло удивился Чандрагупта.

— Несмотря на пережитый ею страх и глубокую рану под нижним ребром, она сохранила ребёнка. Её чрево оказалось не задето. Сыну Дхана Нанда, о котором наш изгнанный царь ничего не знает, сейчас исполнился ровно месяц от роду. Но этот ребёнок вполне сойдёт и за новорождённого, ибо он появился на свет чуть раньше срока и выглядит крохотным и слабым. Я позабочусь о том, чтобы его вскоре привезли сюда. Завтра утром мы его предъявим в сабхе. Нареки его Биндусарой. А я возьму на себя сочинение душещипательной истории о том, как в последний момент мальчик был спасён из чрева царицы Дурдхары, отравленной собственным братом. Клянусь, твой сын станет любимцем народа! Ему будут сочувствовать, а где сочувствие — там и преданность.

Чандра стоял и слушал своего учителя с таким видом, словно в него ударила молния. Чанакья наконец заметил это.

— Что с тобой? Тебе нехорошо? — спросил он.

— Вы хотите отдать мне сына Дхана Нанда? — дрогнувшим голосом уточнил Чандрагупта.

— Да.

— Вы хотите, чтобы я принял сына своего злейшего врага, воспитывал его, любил, будто родного, и лгал ему всю жизнь о том, кто его настоящие родители?!

— Да, — нетерпеливо кивнул Чанакья, всё ещё не понимая. — Что не так с моим планом? Он безупречен.

— Он… омерзителен! — выкрикнул царь Магадхи, теряя самообладание. — Вам, — он направил трясущийся палец на своего учителя, — всё равно, каково будет мне видеть его лицо каждый день?! Смотреть, как он растёт и всё больше напоминает своего настоящего отца! Я видеть не могу Дхана Нанда, а вы подсовываете мне его сына на всю оставшуюся жизнь?! Да я скорее усыновлю ребёнка прислуги!

Чанакья схватил Чандрагупту за плечи и встряхнул.

— Какая тебе разница, если ты уже женился на сестре врага и зачал с ней ребёнка?

— Я согласился на это исключительно ради блага Индии!

— Усыновить ребёнка Дхана Нанда тебе тоже необходимо ради блага страны!

— Нет, — Чандра вырвался из рук ачарьи. — Никогда. Не убеждайте меня, учитель.

— Каков упрямец! — вспыхнул Чанакья. — Твой родной сын тоже напоминал бы Дхана Нанда, потому что в нём текла бы кровь его сестры! Так какая разница: воспитывать племянника врага или сына врага?!

— Для меня разница есть! И преогромная! Кроме того, мать ребёнка ещё жива, и Тарини не захочет отдать своего единственного наследника кому-то, я уверен в этом!