Страница 3 из 8
В 1960 г. Рональд Коуз показывает, что система гарантированных законом прав выступает «более действенным средством достижения эффективного использования ресурсов, чем более традиционный рецепт экономистов»[12].
С начала 1970-х гг. вместе со значительным расширением поля исследований, выполняемых на стыке «экономики и права», расширяются и методологические практики авторов. Наблюдается переход от понимания и применения юридических структур в качестве рамок экономических исследований к увеличению влияния экономического анализа на исследования в правовой сфере.
В частности, в 1990 г. Роджер Боулз в работе «Экономика и право» применил достижения экономического анализа к правовой проблематике и разработал правила ответственности при несчастных случаях для защиты от потенциального ущерба[13].
Неоспоримым является необходимость отказа от «кабинетного» творения юридических правил, когда полученный результат в виде сконструированного нормативно-правового блока погружается в океан социально-экономической реальности с последующей констатацией положений о том, что нормы законодательства не работают и даже выступают в качестве барьеров для процессов, которые они должны были обслуживать и обеспечивать.
Возможности преодоления неудовлетворительного положения видятся в переходе к правовому проектированию с выделением предварительных стадий: на начальной стадии проводится комплексное исследование социально-экономической реальности, выявляются возможности уточнения режима правового регулирования, моделируется желаемый социально-экономический процесс с соответствующим механизмом юридического регулирования; на экспериментальной стадии в ходе наблюдений выполняются апробация и корректировка элементов регулирования.
Нет сомнений, что подобный порядок сложен, дорог и занимает много времени, но он с лихвой окупает все затраты с введением улучшенного механизма правового регулирования в масштабах страны.
Долг исследователя – мыслить самостоятельно и подвергать оценке мысли других людей. В 1857 г. Шопенгауэр отмечал: «Совершенно естественно, то явление, что мы занимаем всегда оборонительную позицию и относимся отрицательно ко всякому новому взгляду на предмет, о котором мы имеем уже установившееся суждение. Такой взгляд враждебно вторгается в законченную уже раннее систему наших убеждений, нарушает приобретенное через нее спокойствие и побуждает к новым усилиям»[14].
Разработка и принятие юридических форм подготавливаемых нормативно-правовых актов испытывает влияние множества позиций не только истинных, но и ложных. Особенно это положение характерно для переходной экономики, когда основополагающие идеи предлагаемых изменений воспринимаются упрощенно и одномерно, юридические правила и регламенты подготавливаются без должного учета реальных условий и видимых перспектив, без понимания фактического социально-экономического порядка, побудительных мотивов участников регулируемых правоотношений. В сфере исследований, очерченных проблематикой правового регулирования налогообложения добавленной стоимости, подобная практика распространена достаточно широко.
Историческая методология открывает возможности определения не только того, какие последствия выявляют отдельные факторы, действующие в экономико-правовом поле современной реальности, но и какие глубинные причины порождают и какие явления характеризуют рассматриваемые состояния, на основе последовательности исторических периодов.
Очевидно, что современные юристы могут получить от исторических изысканий большую пользу в сравнении с коллегами, предпочитающими простые приемы исследования, когда прошлому историческому опыту не придается значения. То, что учет исторических обстоятельств представляется необходимым решением в познании нашего собственного положения, утверждали многие авторы:
– Г. Гуго и Ф. Савиньи в своих сочинениях неоднократно вели речь о неблагоприятном влиянии поверхностных устремлений рационалистической философии, игнорировании истории и строительстве здания права из собственных мыслей заново и по своему произволу без последовательного анализа и критики составных частей исторического опыта[15];
– Ф. Шеллинг в 1803 г. предлагал применение к праву философского и исторического исследования для решения задачи «конструирования» государственного механизма[16];
– П. Фейербах в 1804 г. отмечал, что «все позитивное право подчинено великому и вечному закону причинности; как нечто, имеющее происхождение, оно есть продукт времени и связано с предшествующими событиями неразрывной цепью причин и следствий»[17];
– Й. Шумпетер в 1918 г. указывал на важность изучения налоговой истории: «Дух народа, его культурный уровень, его социальные структуры, поступки его политиков – все это и многое другое написано в его фискальной истории»[18].
История предлагает знания, которые невозможно получить в современных условиях и относительно которых юристы и экономисты, как правило, недостаточно осведомлены. В отношении исторического прошлого исследователи сталкиваются с различными ситуациями: когда приходится прилагать значительные усилия для поиска первичных данных; когда во множестве отдельных случаев доступ к необходимой информации о конкретных исторических сведениях обеспечивает более подробные данные в сравнении с аналогичной информацией современности. Отмеченные обстоятельства при изучении процессов принятия решений в сфере законодательства и альтернативном тестировании выдвигаемых гипотез часто требуют дополнительных усилий и исторических навыков. Но полученные результаты достойно обогащают историческим измерением пространство экономико-правового исследования, позволяя осуществлять более качественное моделирование и учет потенциально возможных тенденций в проблемных областях.
При этом необходимо указать на ограничения в применении исторических интерпретаций, которые состоят в том, что «исторические исследования “иллюстрируют” теоретические выводы и “согласуются” с ними, но не подтверждают или доказывают их правоту»[19]. Поскольку накопленный опыт всегда связан чрезвычайно сложным переплетением событий, когда работает бесчисленное множество факторов, и его невозможно наблюдать непосредственно, а лишь в тех или иных мозаиках прошлого, то логично, что история не в состоянии подтвердить предлагаемую теорию и не существует неоспоримых исторических доказательств.
Историческая составляющая методологии исследования основана на утверждении возможности использования не только наблюдаемых и поддающихся измерению фактических данных, но и таких субъективных явлений, как идеи, цели, мотивы человеческой деятельности.
Например, речь может идти об эволюции идей налогообложения оборота и добавленной стоимости в контексте проверки их состоятельности относительно направляющих целей и ценностных приоритетов, а также утверждения о том, что «подлинная история человечества – это история идей. Идеи порождают общественные институты, политические изменения, технологические методы производства и все то, что называется экономическими условиями»[20].
Задача исследователя состоит в выявлении тех мотивов, которые управляют действиями, приводящими к общественно значимым результатам. Первичный аналитический материал он добывает «из истории в узком смысле этого слова, то есть из изучения событий в их связи и последовательности»[21]. Для возможно более полного объяснения рассматриваемых социально-экономических феноменов авторы также используют знания естественных, в том числе прикладных (технологии), и не экспериментальных (математика, логика) наук.
12
Coase R. The problem of social cost. Journal of Law and Economics. 1960. Vol. 3 (1). P. 1–44.
13
См.: Панорама экономической мысли конца ХХ столетия / под ред. Д. Гринэуэя, М. Блини, И. Стюарта: в 2 т. Т. 2. СПб., 2002. С. 955–970.
14
Шопенгауэр А. Собр. соч.: в 6 т. Т. 5. М., 2001. С. 48.
15
Например, Ф. Савиньи указывал на «прискорбное воздействие философии Вольфа на науку права» (Savigny F. Vom Beruf unserer Zeit für Gesetzgebung und Rechtswissenschaft. Vorrede der zweiten Ausgabe 1828. III. Aufl.); Г. Гуго воздал должное пробуждению исторического духа юриспруденции (см.: Hugo H. Daniel Nettelbladt / Civilistisches Magazin. Bd. II. S. 1ff.).
16
См.: Schelling F. Vorlesungen über die Methode des Akademischen Studiums. 1803. L. 10.
17
Feuerbach Р. Uber Philosophie und Empirie in ihrem Verhaltnisse zur positiven Rechtwissenschaft. Eine Antrittsrede, 1804. S. 42ff.
18
Schumpeter J. Die Krise des Steuersstaats // Zeitfragen aus dem Gebiet der Soziologie. 1918. Vol. 4.
19
Уэрта де Сото Хесус. Социализм, экономический расчет и предпринимательская функция. М. – Челябинск, 2008. С. 440.
20
Мизес Л. Теория и история. Челябинск, 2013. С. 167.
21
Гумилев Л.Н. Древняя Русь и Великая степь: в 2 кн. М., 1997. Кн. 2. С. 137.