Герцогиня

Клер привыкла, что мать вечно командует многочисленной прислугой в их большом доме на Пятой авеню, особенно когда ожидался большой прием. Клер часто останавливалась, чтобы полюбоваться орхидеями, украшавшими стены и каминные доски.

Ее родители мало занимались дочерьми, полностью вверив их заботам гувернанток. А Клер и Отродью нетрудно было откупиться от своих надсмотрщиц, и они жили так, как хотелось им самим. Саре нравилось общество. Она походила в этом на мать и часто сопровождала Арву Уиллоуби на светские рауты и приемы, где все восторгались ее красотой.

Клер же не жаловала подобные мероприятия. Ей нравились библиотеки и музеи, она любила разговаривать с людьми, знающими свое дело. Мать возмущалась, когда старшая дочь приглашала на чай пожилых профессоров, занимающихся древней историей. Арва без конца ехидничала по поводу прожорливости маленьких худосочных господ.

— Я люблю умных и образованных людей! — возражала Клер.

Арва и Джордж были слишком поглощены своими делами, чтобы заниматься детьми. Но однажды, после тягостной беседы с управляющим, жизнь семьи Уиллоуби резко изменилась. Не стало дома на Пятой авеню, продали и дом на севере. Яхта отца исчезла, как и почти все имущество, совершенно изменился стиль жизни.

Так что Клер просто обязана была что-то сделать для семьи. Если она выйдет замуж за Гарри и станет герцогиней, все опять вернется на свои места. Родители получат то, чего больше всего хотят, а младшей сестре наверняка встретится богатый аристократ, который будет ее обожать.

Клер глядела в окно и улыбалась. Она ужасно боялась замужества, но Гарри так быстро все решил! Старинная поговорка, что влюбиться в богатого так же легко, как и в бедного, подтвердилась: полюбить герцога оказалось совсем просто.

На третий день их пребывания в Париже пришли книги, которые Клер заказала еще в Лондоне. Она читала их в перерывах между примерками и постоянными нравоучениями и вопросами матери: «А дамы будут приседать перед тобой в реверансе, когда ты станешь герцогиней?», «А передо мной — твоей матерью?», «А как ко мне будут обращаться — „Ваша светлость“?» Клер быстро надоело объяснять матери разницу между членами королевской семьи и просто аристократами; ей очень не хотелось говорить Арве, что у нее, даже когда она станет матерью герцогини, не будет никакого титула.

Заказанные Клер книги были посвящены истории семьи Гарри — рода Монтгомери. Девушка узнала, что это очень старинный род, а его шотландская ветвь называется клан Макарренов. Когда-то главой клана была женщина. В начале XV века один из представителей рода Монтгомери женился на девице из клана Макарренов и взял ее имя. Потом Монтгомери все чаще женились на Макарренах — пока не стали отдельным кланом. В 1671 году Карл II пожаловал семье герцогский титул. Было много версий, почему он так расщедрился. Некоторые считали, что причиной тому были долгие годы верной службы. Хотя кое-кто злословил, что один из Макарренов согласился жениться на очень уродливой и злобной женщине, которую многие считали единокровной сестрой короля.

Получив титул, члены семьи долго не могли решить вопрос о том, как себя называть. Следует ли им называть себя Макарренами, а герцогство — Монтгомери, или наоборот? Рассказывают, что в конце концов они просто бросили монетку. И теперь Гарри был герцогом Макарреном, а его полное имя звучало так: Генри Джеймс Чарльз Альберт Монтгомери.

В эти дни в Париже Клер иногда казалось, что она вот-вот упадет в обморок от усталости, вызванной бесконечными примерками и приготовлениями к свадьбе, но больше всего ее утомляла и раздражала бурная светская жизнь матери, в которой она вынуждена была принимать участие. Утешало только то, что в конце пути ее ожидал Брэмли.

Ночью, несмотря на усталость, Клер часто не могла уснуть и читала книги о семье Гарри, романы Вальтера Скотта, его рассказы о красоте Северной Шотландии и отваге мужчин, живущих в тех краях. Клер засыпала и видела во сне заросли вереска и полки воинов, каждый из которых был похож на Гарри.

Когда семейство Уиллоуби вернулось из Парижа, Гарри уже ждал Клер. Он проводил ее до экипажа с герцогским гербом на дверце и тоном, не допускающим возражений, заявил родным Клер, что они едут в Лондон вдвоем. Клер готова была закричать от радости. Наконец хоть на какое-то время она избавится от материнских наставлений. Сев в карету, она обнаружила, что Гарри украсил ее алыми розами. Взяв из его рук бокал шампанского, девушка улыбнулась. Ей вдруг захотелось, чтобы Гарри поцеловал ее, обнял и прижал к себе. Она хотела, чтобы он развеял все ее сомнения.

Но он только проговорил, улыбаясь:

— Я соскучился. А вы, думали ли вы обо мне?

— Все время, — быстро ответила Клер, глядя на его широкие плечи.

— Но что же вы делали все это время вдали от меня?

— Покупала платья и читала. А вы?

Гарри улыбнулся ей, держа в руке бокал вина. Он вовсе не собирался откровенничать, ведь свое время он делил между любовницей, несколькими актрисами и лошадьми, на которых просадил уйму денег. Что ж, он женится на наследнице огромного состояния, так что какое значение имеет, сколько он проиграл.

— Я думал о вас, — ответил молодой герцог, и то, как он это сказал, заставило сердце Клер затрепетать.

Чтобы успокоиться, она выглянула в окно.

— Моей матери не понравится, что мы остались с вами наедине.

— Я думаю, она позволит вам все, если только это закончится браком.

Клер посмотрела на него с удивлением.

— Я выхожу за вас замуж, потому что люблю вас, а не из-за того, что хочу стать женой герцога.

— Правда?.. — спросил Гарри, улыбаясь, и, глядя на его веселое лицо, Клер забыла обо всем. — Кстати, что нового вы узнали о той истории… ну, той, о которой все время говорите? Как там называется это место? Калло… или что-то в этом роде?

— Каллодин? Но это было…

— Да, да, большая, очень большая битва… — Он наклонился, взял ее руки в свои и стал нежно перебирать пальцы. — Когда я думаю о женитьбе, то представляю себе не войну. Надеюсь, дорогая, вы не станете читать мне лекций по истории, когда мы поженимся?

Только воздушное кружево манжеты разделяло их руки.

— Я с нетерпением жду мгновения, когда мы останемся одни, в спальне… — Гарри произнес эти слова совсем тихо ей на ухо.

Клер затаила дыхание, когда Гарри наклонился к ней. Она понимала, что не должна позволить ему таких вольностей, но ведь они скоро поженятся! Из книг, которые ей не следовало читать, но она их тем не менее прочла. Клер в общих чертах воображала себе то, что происходит после церемонии бракосочетания.

Но вот их губы слились, и все мысли исчезли. Если бы не неожиданная остановка кареты, молодые люди могли бы зайти очень далеко. Выходя из кареты, Клер хмурилась. Когда Гарри прикасался к ней, ей хотелось бы испытывать к нему больше любви и нежности…

В последовавшие затем две недели Клер была так занята, что даже не могла побыть наедине ни с Гарри, ни со своими мыслями.

Однажды он появился в арендованном семьей Уиллоуби доме и сообщил, что покидает Лондон и возвращается в свое поместье в Шотландии. Клер хотелось задать Гарри тысячу вопросов — о его матери, о других членах семьи и о том, чего они от нее ждут, — ведь теперь она его невеста… Но девушке не удалось вставить ни слова: Арва щебетала с Гарри, не давая перебить себя. Уходя, Гарри поцеловал Клер руку и учтиво простился с миссис Уиллоуби. Клер едва сдерживала слезы, убегая в свою комнату. Целая неделя пройдет, прежде чем они вновь увидятся. А она так торопилась начать новую жизнь…

Глава 2

Клер ловко взобралась на лошадь, перекинув правую ногу через луку дамского седла и приняв поводья из рук грума. Они прибыли в Брэмли накануне поздно вечером, после долгого утомительного пути из Лондона, занявшего четыре дня вместо трех. Изрытые ямами дороги, стада овец, то и дело преграждавшие путь и задерживавшие их экипаж. Мать не переставала ворчать и жаловаться, а отец и Сара играли в карты. Клер едва сдерживалась, чтобы не закричать. Казалось, никто не понимает, как важен их первый визит в Шотландию. Джордж Уиллоуби поднимал голову от карт только для того, чтобы посмотреть на дорогу и провозгласить, что окружающий их пейзаж довольно пустынен.