Дитя дракона (ЛП)

— Калиста! Беги, Форрест, беги! — кричит она, все еще подпрыгивая.

— Дженни! — кричу я, подыгрывая ей и произнося фразу из ее любимого старого фильма.

Я хватаю Лэйдона за руку и тяну его за собой, пока бегу вниз по дюне к своим друзьям и другим выжившим. Лэйдон не сопротивляется, но и не спешит. Я вижу, как его глаза бегают вокруг и рассматривают, оценивая все, что он видит, и решая, друзья это или враги.

— Достаточно, — говорит Розалинда, поднимая руку, когда мы находимся примерно в тридцати футах.

От неожиданности я спотыкаюсь и останавливаюсь.

— Что? Что происходит? — спрашиваю я, когда мужчины, стоящие с ней, направляют свое оружие на Лэйдона.

Лэйдон стоит неподвижно, но я чувствую, как напрягаются его мышцы под моей рукой. Он готов к действию, гораздо более готов, чем могло бы показаться любому, кто его не знает.

— Что это? — говорит Розалинда, указывая на Лэйдона.

— Ну, «это» не «это», это «он». И он спас мне жизнь.

Розалинда сужает свои глаза, а мужчины рядом с ней крепче сжимают свое оружие. Напряжение растет, и я не понимаю, почему они так реагируют.

— Это проклятое чудовище, еще одно! — говорит Гершом рядом с ней. — Убейте его, пока он не убил нас.

— Нет! — кричу я, и рука Лэйдона напрягается еще сильнее под моей хваткой.

Он делает шаг вперед и шипит, держа одну руку на своем оружии. Дело пахнет жаренным.

— Черт возьми, Калиста, — говорит Лана, выходя из корпуса корабля.

Она оглядывает Лэйдона с ног до головы, затем, многозначительно покачивая бедрами, идет мимо вооруженных мужчин прямо к нему. Она кладет руку ему на грудь и улыбается.

— Мы приземляемся в аду, и тебе удается заполучить самый лакомый кусочек человеческой плоти, который я когда-либо видела. Как у тебя это получается? — Лана поворачивается ко мне: — Он хорош? Ты уже заявила на него права?

Я шокирована и смущена ее вопросами и открытостью. Лэйдон бросает на нее взгляд, но не сводит глаз с мужчин и их оружия. Гнев бьет меня, как удар под дых, когда она прикасается к нему, и мне приходится бороться с желанием оттолкнуть ее. Это, определенно, не поможет разрядить ситуацию.

— Отойди, Лана, — приказывает Розалинда.

— Розалинда, что происходит? Что случилось? — спрашиваю я.

— Очень многое. Где ты была все это время?

Никто не встречается со мной взглядом. Когда я подхожу к каждому, они смотрят вниз или куда-то вдаль. Лана не отводит взгляда от Лэйдона и, клянусь, облизывает губы. Джоли хмурится, когда я подхожу к ней, и начинает что-то говорить, но тут же захлопывает рот.

Они все ждут, что я скажу.

— Я потеряла сознание. Это Лэйдон, он… местный. Он… — я запинаюсь, не зная, что сказать. Я не могу просто сказать им, что у нас был секс. Они и так напряжены. Я не хочу, чтобы они предполагали что-то неверное. Мои щеки горят, слишком горят, и я не знаю, что сказать.

— Он что? — спрашивает Розалинда.

Все больше людей выходят из-под обломков. Я вижу, как Амара забирается на ящик и властно смотрит вниз на всех нас. Мэй проталкивается сквозь толпу и направляется ко мне, затем останавливается, неловко оглядываясь по сторонам. Гершом встает рядом с Мэй и в защитном жесте заслоняет ее. Все идет так неправильно!

— Послушайте, там есть город, он заброшен или… ну, в основном заброшен, и мы можем отправиться туда, и я думаю, что мы можем…

— Город? Что? Где? Там есть вода? А монстры там есть? Есть ли еще такие, как он!

Дюжина голосов звучит одновременно, задавая вопросы и восклицая. Это какофония звуков, с которыми я не могу справиться. Я замолкаю и больше ничего не хочу, кроме как найти место, где можно спрятаться. Я никогда так не скучала по своей тихой лаборатории, где никто не кричит, и никто не беспокоит меня больше, чем сейчас. Я делаю шаг назад и обхватываю себя руками. Они все говорят одновременно, и некоторые из них проталкиваются вперед, тянутся ко мне.

Это уже слишком, я в панике.

Лэйдон выступает вперед, преграждая им путь. Он шипит и раскидывает руки, его хвост хлещет из стороны в сторону, а крылья трепещут на спине. Одной рукой он сжимает рукоять своего оружия, а другой указывает на моих людей. Время замедляется. Все идет наперекосяк. Я здесь с самыми лучшими новостями, а они вот-вот собираются убить его!

— Остановитесь! — кричу я во всю глотку, мой голос срывается, когда крик вырывается из меня. Слезы текут по моему лицу, горло сжимается, и я не могу больше выдавить ни слова. Я качаю головой, и все смотрят на меня. У меня есть только один шанс все изменить, и он прямо сейчас. Я должна остановить это безумие, пока оно не зашло еще дальше. Он не чудовище, он мой друг, даже любовник, но я не могу этого сказать. Я должна заставить их остановиться.

Розалинда выходит из толпы людей, собравшихся вокруг нее. Она такая совершенная, такая властная, ее белый наряд все еще безупречен, тогда как моя одежда испачкана и порвана после моих приключений с Лэйдоном. Я чувствую себя неполноценной в ее присутствии. В ней есть все, что должно быть присуще руководителю и женщине.

Я лабораторная крыса, книжная заучка, не из тех девушек, которые нравятся парням.

Она подходит ближе, пока между нами не остается всего два фута. Мои плечи сгорблены, и я не могу заставить себя поднять взгляд. Она кладет руку мне на плечо, и Лэйдон шипит.

— Друзья? — спрашивает он на своем родном языке, желая знать, не возражаю ли я, что она прикасается ко мне.

Он защищает меня, заслуживаю я этого или нет. Во что я его втянула? Он заслуживает лучшего, чем это. Я планировала привести этих людей в его дом, не спрашивая его мнения. Я думала, что должна спасти их, но теперь не уверена. Я могла бы просто держаться подальше, остаться с ним и позволить им самим разбираться со своей жизнью.

Я оглядываюсь по сторонам и вижу Джоли. Она улыбается мне мягкой улыбкой, полной поддержки и любви. Она изображает объятие, и это наполняет меня чувством вины. Как я могла даже подумать о том, чтобы оставить ее и остальных? Я закрываю глаза и делаю глубокий, успокаивающий вдох, прежде чем попытаться заговорить.

— Друзья, — говорю я на его родном языке.

Это его не убеждает, но он хотя бы не нападает, и я не могу его винить. Я бы тоже не поверила. Это, конечно, не очень гостеприимно.

— Ты с ним разговариваешь? — спрашивает Гершом, повышая голос. — Ты разговариваешь с этим монстром? Да что с тобой такое, черт возьми? Откуда ты знаешь его язык?

— Я не знаю! Ну, разве что несколько слов — он спас мне жизнь. — Я снова в состоянии обороны, в котором совершенно не хочу находиться.

— Довольно, — говорит Розалинда, делая жест рукой и заставляя толпу замолчать.

Гершом крепче сжимает оружие и что-то бормочет, но я не могу разобрать слов. Он смотрит на Лэйдона, и я вижу в его глазах ненависть. Меня тошнит от этого. Я не понимаю, что с ним не так и как он может быть таким. Я смотрю на него, пока его взгляд не встречается с моим, и мне приходится отвести взгляд.

— У нас есть вопросы, — говорит Розалинда. — Но здесь не место их задавать. Все внутрь. Я разберусь с этим, но давай сначала уберемся с жары.

Толпа разрослась, ее наводнили практически все выжившие. Они бормочут и тихо переговариваются, но расходятся, пока не остаются только Розалинда, Лэйдон и я, а также четверо охранников. Я благодарна, что среди тех, кто остался, нет Гершома. Я вижу, как Джоли скрывается в развалинах корпуса и подглядывает из-за угла, и мне приходится подавить смешок, несмотря на серьезность ситуации.

— Розалинда, что случилось? Почему все так озлоблены?

Она смотрит на меня, потом качает головой.

— Давай зайдем внутрь, поговорим там, где прохладнее.

Она поворачивается и идет, и я за ней следом, положив ладонь на руку Лэйдона, чтобы он пошел вместе со мной. Мы вместе входим в прохладный полумрак корпуса.

Глава 17

КАЛИСТА