Страница 14 из 19
…а панна…
– Стоп, – Себастьян понял, что если не остановит добровольного помощника, то рискует оказаться в курсе всех прегрешений, больших и малых, сотворенных жильцами доходного дома нумер три. – Погодите… это вы все…
– Задкумтировал! – бодро отчитался дворник. – В псмнном виде!
– В письменном – это хорошо… а что вы скажете про пана Кругликова…
Дворник поскучнел.
Огляделся.
И наклонившись к Себастьяну – а росту Никита Фролыч был преизрядного, да и по сложению вполне мог бы заменить колонну входную – проговорил тихо:
– Он с Хольмом знается.
– Да неужели?
А перегаром от Никиты Фролыча не пахло. Знать, не злоупотребляет.
– Ненадежная личность, – от возбуждения и речь дворника предивным образом выправилась. – Наших малюет… прости Вотан…
Он сплюнул.
– Откудова деньги? А денег имеет… ковер давече купил. Шерстяной. Еще шифоньеру. Стульев три.
– Почему три?
Дворник пожал плечами. Тоже, видать, не знал.
– Зеркало… и костюм новый. Два.
Новый костюм, само собою, преподозрительное обстоятельство, да… голуби раскурлыкались. Они топтались, пихая друг дружку, подбираясь к самым ногам дворника.
– Пн Крглков, – Никита Фролыч заговорил громким шепотом. – Пржде скуп был…
…скуп.
…сие Никита Фролыч доподлинно знал, потому как все жильцы к нему относились если не по-доброму, то с уважением, уважение сие выражая по-разному, кто словом добрым, кто чем посущественней. Вот пан Узняков из пятое и злотнем порой жаловал. Не каждый день, само собою, но когда во хмелю являлся, тогда он делался буен, все грозился… чем? А ничем, просто грозился, кидался ботинками, а одного разу желал на портику забраться и деве срамное предложение сделать, но сверзся, едино чудом шею не свернул. Да и как, чудом, Никитой Фролычем был пойман, спеленут и в дом отнесен, отдан на попечение законное супружницы, которая хоть и видится особой тихой, скромной, да себе на уме… за той раз он ажно три злотня дал, да и так… а вот Кругликов, тот вечно ходил, будто бы все вокруг ему обязанные. Никогда-то не поприветствует, ни о здоровьице не спросит, да и вовсе глядел, будто на вша…
А тут намедни явился с бутылью сливянки.
Мол, окажи любезность, подмогни комоду снесть. Куда? А из дому… и забрать дозволил, хотя комода эта была почти новою. Скрипела чутка. Дерево рассохлось, так его присобрать – дело недолгое. У Никиты Фролыча руки откудова надо растут. После еще приходил со старым ковром, но уже без сливянки. И еще табуреты вынесть. Меблю менять желал. И в квартирке ремонту учинить. К нему из «Баржету» с образцами приходили, а в «Баржете» цены немилосердные, обои-то красота, верно, но все одно дорого выходит. Подешевше отыскать можно…
…прежде-то пан Кругликов копеечке счет знал. Одевался скромно, заказывал костюмы у Льва Гольцева, который хорошо шьет, но не так, чтобы отменно, ему до батюшки еще шить и шить, а потому берет недорого. Когда и вовсе готовое платье покупал. Рубашки вот по газете выписывал, полдюжины за злотень. И стирал сам, потому как прачка за тонкое полотно отдельно берет.
…ел всегда просто. Не ленился на рынок хаживать уже к концу дня, когда многое дешевше взять можно. И торговался знатно, Никита Фролыч сам видел. И главное, брал-то не меды, но сальцо там с прослоечкою, не чинясь и желтым, которое вовсе за медни отдавали. Капусточку квашену. Хлеб. В местечковой булочной дороже, зато всегда свежий, а он на угол ходил, скупал к вечеру нераспроданное…
– Вт, – Никита Фролыч перевел дух, видимо, подобные пространные речи были ему вновинку. – А тут кфт купил. Шкдных.
– Шоколадных, стало быть…
– Цвтов… астр…
…астры осенью были дешевы, но все одно этакие траты в характер покойного не вписывались, если, конечно, Никита Фролыч не преувеличивал. Себастьян честно пытался вспомнить свое впечатление о покойном, однако оного не было.
Человек.
Обыкновенный.
По местным меркам из успешных, известных даже. И заказов, если Себастьян не ошибался, у него хватало. Значит, не бедствовал, но все одно был скуп… по натуре?
Или вынужденно?
Ничего, Себастьян разберется…
…и со скупостью.
…и с тратами этими… шоколад и цветы… что-то ему не нравилось этакое сочетание, ладно бы еще само по себе, так ведь голову, чай, не за астры отпилили.
Ключ от квартирки Никита Фролыч выдал. Оно-то, конечно, по правилам ключ этот должен был в сейфе управляющего храниться на всякий случай, однако служил Никита Фролыч при доме давно и без нареканий, а потому доверием облечен был немалым.
– Вы ткмо задним ходом, – смущаясь, попросил он. – Мыли парадное-с… а вс бтнки грзные…
Себастьян оценил.
И ботинки.
И холл просторный, светлый. И фонтанчик малый с золотыми рыбками, и диванчики с обивкой новомодной цвета беж. Уж на что скуп был покойный, да только квартира в этаком доме стоила немало.
Можно было бы и попроще отыскать.
Скажем, без телефонного аппарату, который, блестящий и солидный, с окованным под серебро рогом, возвышался на тумбе.
Широкая лестница.
Красный ковер.
На каждом пролете – вазы с цветами. Запах сдобы и пряностей.
…если съезжать, то сюда…
…на время, само собой, потому как лучше всего, конечно, свой дом иметь, но пока подыщешь подходящий, пока ремонту затеешь на свой лад, пока мебель подберешь. Не ютиться же молодой жене в прокуренной конурке? Местные апартаменты приличны и воеводе будут по карману.
– Чтоб тебя, – Себастьян добавил пару слов покрепче.
Жена…
Надо было посадить… до выяснения… глядишь, сутки в камере и поспособствовали бы приведению в чувство… правда, вони было бы…
Что ж ему подлили-то, что так корежит?
…а за домом сад городской начинается, удобственно будет детишек выводить.
– Да твою ж…
Себастьян остановился, сделал глубокий вдох.
Помогло.
Он очень надеялся, что к вечеру эта дурь повыветрится. А если нет… ему придется туго. Но главное, не поддаваться. Себастьян слишком молод, чтобы гробить себя женитьбой.
…дверь была заперта.
Добротная такая дверь. Дубовая. На массивных петлях. С замком уважаемой фирмы. Ключ провернулся легко. Дверь отворилась беззвучно.
Пахнуло… знакомо.
Не цветы.
Не пряности.
– Поставьте оцепление, – Себастьян с наслаждением вдохнул тяжелый спертый воздух.
– Втна рди… – Никита Фролыч охнул, побледнел, но остался на месте. И шею вытянул, силясь разглядеть что-то. Запах и он ощутил, и сообразил, верно, что произошло нечто сверхординарное, что, быть может, никогда бы не должно было случиться в месте столь приличном.
Из-за двери видно было плохо.
– Ведьмак где?
Послали за стариком уже давно, но жандарм лишь руками развел: не прибыли-с.
И что делать?
Ждать?
Рискнуть?
Себастьян прислушался к себе.
Тихо… даже желание жениться несколько ослабло. Конечно, куда ему жениться, если у него жилья приличного нет.
…а квартирка-то освободилась. И цену за нее драть не станут. Попробуй, отыщи жильца, чтобы не пугливый и не брезгливый, Себастьян аккурат таков…
…не о том.
…темнота? Не слышно… и стоит ли себе верить в состоянии измененном? Стоит. Иначе он на пороге до ночи грозится проторчать, если не дольше.
– Ты, – он поманил жандарма, который от этакой чести несколько побелел, но ослушаться не ослушался. Совсем мальчишка, из новых, кого Себастьян взял, закрывая вакансии, а то ж старики ловко придумали, взяли да поделили место промеж собой, от и вышло на каждого по полтора округа. Толку-то с той работы… – Встань здесь и никого не впускай. Если вдруг услышишь что-то, унюхаешь там… или покажется… тогда ждите ведьмака. Разрешаю пригнать пинками.
Себастьян крепко сомневался, что пожелание это будет исполнено.
– А ты позаботься, чтобы сюда не лезли любопытствующие…
А любопытствующие будут, и думать нечего. И странно, что лестница пуста. То ли время раннее, то ли жильцы еще не заметили полицейский экипаж, но это ненадолго…