Он меня погубит

– Не боишься, что я сбегу? – Мелена наконец подняла на меня свои огромные ярко-голубые глаза. После нашей сексуальной пятиминутки в самолете смотреть на меня прямо она избегала.

– У тебя красивые глаза, – улыбнулся я. Она снова опустила их смущенно. Блядь! Как же вытравить эту безвольную стыдливость, ненужную покорность и монашеское воспитание! Окей, будем действовать шоковой терапией.

– Разденься! – властно бросил, усаживаясь в плетеное кресло. – Я хочу убедиться, что у тебя не только глаза красивые.

– Что?! – ахнула мышка-малышка. – Но как же… Я ведь замужем…

– А кого это волнует?

Вспомнила! Когда терлась о мой стояк в самолете явно не о муже думала! Мелена – дочь своей матери. Сладкая шлюшка в монашеской упаковке. Уверен, когда разбужу ее чувственность, с члена она больше не слезет. Билл, конечно, жалкое чмо, раз его жена до сих пор краснеет, как доморощенная девственница. И ведь хочет меня. Это я еще в полумраке сада в особняке папаши Берроуза почувствовал, а в самолете убедился. Пять лет прошло, а она до сих пор хочет.

– Тебе помочь? – я даже привстал для ускорения. Мелена отступила к кровати, сглотнула шумно и, повозившись, сбросила пиджак. Крохотные пуговички кремовой блузки не слушались трясущихся музыкальных пальцев, но и она скоро упала на пол. Затем уродливая юбка. Мышка-малышка осталась в чулках, туфлях и лифчике, стыдливо прикрывая ладонями гладкий лобок. От трусов я ее избавил еще в воздухе. Член стремительно увеличился в размерах, остро потершись о белье. Да, лучше бы о бархатную кожу складочек на промежности потереться, смазку ее собрать и водить по всему телу, чтобы Мелена вся стала сосредоточением удовольствия.

– Все сними, – хрипло проговорил я.

– Но…

– Мелена, – с нажимом повторил.

Она сжала губы и потянулась к застежке, через секунду белый повседневный бюстгальтер упал к ее ногам. Мышка-малышка попыталась прикрыть грудь, но я пальцем велел не делать этого.

Мой взгляд ощупывал и ласкал, мягко скользя от тонкой шеи к острым розовым соскам, к крутому изгибу бедер и треугольнику между стройных ног. Мелена была хороша. Сиськи крепкие и стоячие, фигурка подтянутая, ягодицы упругие – трогал, знаю.

– Подойди! – скомандовал я. Мышка-малышка осталась стоять, воинственно вздернув подбородок. Хорошо, сам подойду. Остановился так близко, что напряженные соски коснулись белой сорочки. Неспешно провел линию меж грудей и обхватил правую, взвешивая на руке.

– Ну что, – склонился, шепнув ей в губы, – я все еще не заслужил пощечину? – и больно ущипнул тугую горошину.

Мелена вскрикнула и замахнулась. Я перехватил тонкую ладонь и рассмеялся. У котенка все-таки есть коготки в пепельной шерстке! Я прихватил ее губу, лаская коротким поцелуем, затем вздохнул в ухо:

– Я велю сжечь эти вещи.

Мелена задрожала и пошатнулась, когда отступил от нее. Я снял пиджак и накрыл острые плечи, пусть полелеет последние дни свою стыдливость.

– Каким ты стал… – не без горечи обронила она.

Да, я вернулся из ада и стал чудовищем.

– Таким меня сделали, – холодно бросил, пресекая разговор на данную тему.

– Оденься, в гостиной тебя будет ждать прислуга.

Я не успел выйти, услышав надрывный телефонный писк.

– Отец… – испуганно посмотрела Мелена.

О, о ней все-таки вспомнили!

– Ответь, – разрешил я. Мышка-малышка осталась стоять, не смея даже взглянуть на экран.

– Хорошо, давай я. Нельзя ведь заставлять волноваться папочку Гордона, – сказал с издевкой.

– Привет из преисподней, – весело произнес в телефон. Берроуз замолчал, яростно сопя в трубку, затем на меня полился поток оскорблений и угроз. Я здорово посмеялся, прежде чем отрезвить его: – А теперь ты послушай, жирный ублюдок: если дернешься – все твои многомиллионные откаты сразу же лягут на стол налоговой, а если рискнешь прилететь на Кайманы – живым я тебя отсюда не выпущу. – Мне не нужно было, чтобы Гордон начал суетиться раньше времени и уходить в подполье: пусть думает, что, лишившись жирного куска своих капиталов и дочери, выплатил мне долг. Поэтому я шутливо добавил: – Я всего лишь развлекусь с твоей красавицей дочуркой, от нее ведь не убудет, – сказал с усмешкой, а сам на Мелену смотрел, серьезно и долго. Да, она обречена стать разменной монетой, но я хотел, чтобы мышка-малышка знала: то, что будет между нами, много больше, чем тупое порево. В конце концов я и ее освобожу от деспота отца.

– Я заберу его, чтобы тебя не отвлекал, – засунул телефон в карман и уже в дверях обернулся: – По поводу побега: с этого острова без моего ведома не сбежать. Но что-то мне подсказывает, что ты еще будешь умолять меня оставить тебя при себе.

Я оставил Мелену обживаться и свыкаться с мыслью, что теперь она принадлежит мне, а сам полетел в Джорджтаун. У меня еще много дел. Неожиданные подарки для Гордона Берроуза еще далеко не закончились.

Я приехал в «Глобал-Юнион» и сразу отправился к отцу.

– Вернулся, – произнес он, приглашая меня пройти в кабинет. – Сара, принеси нам кофе.

Мы плотно закрыли двери и опустились в низкие кресла в софт-зоне. Отец закурил, шумно вдохнув запах любимых кубинских сигар. Я, как не парадоксально, в тюрьме избавился от никотиновой зависимости. Я вообще перестал от чего-либо зависеть. Теперь зависят от меня. Но запах хороших сигар, отменный виски и красивые женщины до сих пор доставляли мне удовольствие.

– Ты привез к нам девчонку Берроуза? – сухо констатировал отец.

– Я же сказал, что лишу их собственности. Всей.

– Она ведь замужем.

– Да, за ничтожеством.

Отец нахмурился, но спросил ровно:

– Ты собираешься принуждать ее к сожительству?

Я громко расхохотался, но это не беззаботный смех счастливого человека – это острое стекло по натянутым нервам ударило.

– Мне не нужно принуждать ее. Малышка Мелена сама ноги раздвинет и душу на блюдечке вручит, – шутливо ответил, затем мрачно и твердо добавил: – Я сделаю все, что придется. Я поклялся.

– Марк, сын, не позволяй ненависти сделать тебе хуже, чем ты есть.

– Поздно, – я поднялся и сжал его плечо, – она уже сделала.

Отец обеспокоенно покачал головой. Я предложил обсудить дела. С мышкой-малышкой сам разберусь, здесь мне советчики не нужны.

Следующие четыре дня мы подготавливали новый удар по Гордону Берроузу. На этот раз по бизнесу. Это должно стать грандиозным событием. Удар под дых. Но требовалась тщательная подготовка и планирование. Слишком велики могли быть последствия, если что-то упустить. Ничего, я подожду, чтобы потом громко посмеяться. Посмеяться последним.

Вернувшись на виллу, Мелену не обнаружил. Сальма выразительно подняла брови и кивнула в сторону пляжа. Я прошел через буйно цветущий сад и удивленно застыл. Моя мышка-малышка задорно смеялась, бегая по мокрому песку со щенком на длинных лапах. Он заливался восторженным лаем; она то бросалась в воду, то убегала от него по суши. Пес в море заходить не решался, но заливисто поддерживал веселье.

Я сбросил футболку и расстегнул ремень джинсов. Мелена готова – значит, пора начать игру.

Глава 3

Мелена

Я ошалелым взглядом провожала широкую спину своего похитителя. Что это было?! Как вообще такое могло произойти со мной?! Опустила глаза на ноги в чулках, только сейчас осознавая, что стою практически голая, в одном пиджаке! Боже, казалось, что с той минуты, когда утром вышла из дома прошла целая жизнь. Еще вчера Марк Нортман был воспоминанием, а сегодня он целует и обнимает меня, втягивая в какую-то дьявольскую игру.

Я запахнула пиджак, шумно втянув жгучий мужской аромат: что-то пряно-острое с ноткой свежести, волнующее и опасное, как и сам хозяин.

– Мисс, можно войти? – я услышала деликатный стук в дверь, сопровождаемый приятным женским голосом.

Господи, я же не одета! Что обо мне подумают!

– Минутку, я… – что же я? – Минутку.