Страница 10 из 17
Мы обучались с ней в одно время, поэтому я понимала ее очень хорошо.
«Многие её видят» – Светла подождала, пока мы прочитаем надпись, и тщательно стерла ее.
«Почему?» – тут же возникло на дощечке Кнеши.
Мне тоже было интересно это знать.
«Потому что каждая из нас – маг жизни» – прочитав эти слова, я удивленно вскинула брови и недоверчиво покосилась на нашу повариху. Она немного подумала и приписала: «Кто-то слаб, кто-то силен, как Сонья, но в нас свет, поэтому чистые души и тянутся к нам».
Почувствовав горечь, я посмотрела на остальных, Кнеша украдкой утирала слезы.
Снова тяжело вздохнув, Светла поднялась, в этот же момент двери распахнулись. Юные послушницы затащили мой улов, прогибаясь под тяжестью рыбины.
Сморщив носики, девчушки поспешили на выход. Только серые подолы в проеме взметнулись. Еще бы им не улизнуть отсюда, запах такой.
Следующий час мы потрошили рыбу, срезали с костей мясо, сдирали шкуру. Сметали с полов и частично стен чешую, что летела во все стороны.
Каждая женщина думала о своем.
Поужинав в общей столовой, я вернулась на кухню. Светла поставила передо мной разнос с тремя тарелками. В мутном бульоне плавали толстые плавники и мелко порубленные вываренные водоросли. Воду пленным разносили отдельно.
«Почему я?»
«Не нравится мне тот в дальней комнате» – написала повариха.
«Что с ним?» – не поняла я.
«Сама не пойму, но девочек не пущу. А ты и с мертвым справишься».
Покосившись на грязную печь, я быстренько подхватила разнос. Уж лучше накормить мужчин, чем тереть это. С этими мыслями я неспешно поднялась на второй ярус.
Похоже, все пленники спали.
Открыв решетку, я оставила тарелку в первой комнатке, затем во второй – Счастливчику, и тихо подошла к третьим дверям. Открыла и вошла.
И чем этот бедолага Светле не нравится?
Первое время постоялец этой камеры вел себя агрессивно, а теперь, казалось, и вовсе не дышит. Отвернувшись к стене, мужчина крепко спал. Длинные сальные волосы свисали с матраса.
– Отойди от него немедленно! – раздался бас за спиной.
Сделав несколько шагов назад, я схватила разнос и вылетела из камеры. Только закрыв дверь, вдруг поняла, что не обязана была подчиняться. Развернувшись, возмущенно уставилась на северянина. Он стоял у решетки и прожигал меня взглядом серо-голубых холодных глаз.
– Никогда не заходи к нему? – его голос сделался мягче.
«Почему?» – беззвучно спросила я, но тут же сообразив, что он, скорее всего, меня не понимает, поставила на пол последнюю тарелку с дурно пахнущим содержимым и полезла в карман за угольком.
– Не надо, – остановил он меня резко, – просто медленнее проговаривай слова. А к нему ни на шаг. Заражен он.
Пожав плечами, я оставила уголек в покое и, открыв нишу в решетке над полом, продвинула туда тарелку.
– Почему же ты не открываешь мою дверь? – раздалось надо мной.
Я снова пожала плечам, сама себя не понимая.
– Сегодня ты вернулась очень испуганной. Я видел, как она ударила тебя. Ты тряслась и казалась загнанной в угол. Тобою руководит страх?
«Нет» – возразила я, резко подняв голову.
– Да, – уголок его губ приподнялся. – Да, Сонья. Не смей мне лгать. Страх был столь велик, что ты бросилась на эту падаль в платье жрицы. Что случилось в тумане, моя послушница?
Я замерла и взглянула на свои руки. Что случилось? Прозрела! Развернув деревянный разнос, быстро достала из кармана уголек.
«Вы хотите сбежать?» – поднявшись, я решительно показала ему дощечку.
Прочитал. Призадумался. Окинул меня пристальным взглядом и медленно кивнул.
– Если да, – обхватив решетки руками, он подался вперед, буквально нависая надо мной, – то какова твоя цена за помощь?
Глава 11
Я оказалась не готова к такому пустяковому вопросу.
Плата!
Да, за всё в этой жизни нужно платить.
Но чем? Что я могу предложить ему?
Больно прикусив нижнюю губу, вглядывалась в ледяные глаза северянина. Он ждал ответ. Меня снова окутал густой аромат шиповника, очаровывая, напоминая о маленькой землянке на небольшой поляне и о детстве. Растерявшись, я глубоко дышала, вбирая в себя одурманивающий запах. Передо мной стоял странный чужак, но его взгляд…
Он завораживал.
Пленял.
Влюблял.
И подчинял.
«Моё тело» – шепнула я одними губами.
– Что? – он хищно прищурился, но это меня не насторожило и не напугало.
«Я отдам тебе своё тело. Невинность, если такая плата хоть сколько-нибудь ценна» – мне духу не хватило сказать это, поэтому я написала угольком и, набравшись смелости и приглушив стыд, показала ему.
Он молчал, но этот взгляд. Бессильная жалость, зло и твёрдая решимость. Вздрогнув, я поняла, что мои глаза застилают безмолвные слёзы.
Северянин покачал головой.
– Доверие, – он поднял руку и осторожно провёл костяшками пальцев по моей скуле. – Больше мне пока ничего от тебя не нужно.
Отведя взгляд, я смяла ладонью подол испачканного влажного платья.
Издевается он, что ли! Кому оно нужно – доверие послушницы?!
Я ведь и так сказала, что помогу сбежать.
Что за грязные игры.
– А ещё немного веры, девочка моя. Ты плохо скрываешь эмоции. Открытая душа. Но это ничего. Справимся, – он присел на корточки. – Не бойся меня Сонья? Мы заключим сделку. Но тебе придётся точно сказать, что ты ждёшь от меня.
Стерев рукавом постыдную надпись, уставилась на грязную ткань платья.
Ну, да. Кому нужно моё избитое, изуродованное шрамами тело!
Я ещё никогда не ощущала себя такой гадкой. Грязной.
Слезинка всё же сорвалась с моих ресниц и покатилась по щеке.
«Я знаю, что уродлива…»
Он накрыл громадною мозолистой ладонью мои губы, не дав договорить.
– Ты безумно красивая, Сонья. В твоих глазах целый мир. Они чисты и столь глубоки, что я боюсь в них утонуть. Но я не насильник, и ничего против твоей воли или в уплату долга брать не стану. Улыбнись мне, маленькая храбрая послушница.
Вскинув бровь, я взглянула на него. В ответ он, склонив голову набок, пристально разглядывал меня. На его лице заходили желваки. Ярость, я видела её в его глазах. Протянув руку, пленник поднял мою ладонь и пригладил большим пальцем подживающие порезы от верёвок. Его лицо подёрнулось туманною дымкой.
– Смелее, Сонья, – северянин вскинул голову. – Ради тебя я готов на многое, если не на всё. Какова твоя просьба, моя маленькая послушница? Ну же, озвучь её.
Осторожно выдернув испачканную угольком руку, я отошла от мужчины и подняла дощечку.
«Убей их всех» – выводя каждую букву, я старалась сдержать эмоции, что давили на горло.
Перед глазами стоял белоснежный, поросший зелёным мхом алтарь и земля вокруг, усеянная маленькими косточками. Пустые глазницы крошечного черепа и ворон. Чёрные тени и ненавистное лицо Верховной.
Развернув дощечку, я нашла в себе силы и показала надпись северянину.
Он утвердительно кивнул, его не смутило моё желание. А я ведь просила его совершить страшную вещь.
– Подойди ко мне, Сонья, – он поднялся. – Не бойся, я никогда не обижу тебя.
Замерев, отошла на шаг.
Нет, мною двигал не страх, а нечто иное.
Запах шиповника усиливался, усыпляя бдительность. Сделав глубокий вдох, я пошатнулась.
– Сонья?
Покачав головой, я попыталась улыбнуться.
– Почему? – в его голосе появилась сталь. – Откуда в тебе этот трепет передо мной? Разве я сделал что-то дурное?
Ухватившись за грязную манжету пальцами и оттянув её, я старательно стирала все надписи с дощечки. Сама не понимала себя.
Что за странное влечение?
Откуда эти чувства?
Их не должно быть. Он чужак. Я не знаю его. Но при этом готова прижаться к его груди и забыться, растворившись в нём. Словно он лучик света.
И это пугало.
Я запуталась.
«Я сошла с ума» – засмеявшись, обхватила голову руками.
– Нет! Нет, моя девочка. С тобой всё хорошо. Сонья, как же мы поможем друг другу, если ты даже подойти ко мне не можешь? Взгляни на меня. Где та малышка с веслом, что не побоялась порки.