Неудачник — книга вторая

Глава 20

– Откуда у человеческой самки может взяться нежность к такому, как я? – спросил демон. – Лафреи в ваших глазах должны выглядеть злобными уродами. Жалость ещё могу понять, хотя и она оказалась неожиданностью.

– Ты не злобный, а хороший, – сказала смущённая Алина, – и пострадал из-за Колина. Он тоже тебя жалеет.

– Жалеет, – согласился лафрей, – и ещё боится. Если умру, он тоже почувствует жалость, но пополам с облегчением из-за того, что не придётся меня убивать. То, что убил, когда дал настойку, не в счёт. Можешь сказать, чтобы не боялся. Каждый раз, когда твой мужчина делится силой, чтобы я мог отсюда уйти, он открывается, и я давно мог ему навредить. Не делаю этого только из-за тебя. Ты чеши, не надо бояться моих слов. Скажи, чтобы он не вызывал ни одного лафрея. Вам повезло со мной, но вряд ли такое везение повторится. Нас не зря все боятся, а я не хочу, чтобы ты испытала горе. Если ваши правители жаждут лёгких знаний, пусть поручают это кому-нибудь другому. Держи, это мой подарок.

– Что это? – спросила Алина, забирая у лежавшего на кровати демона два шарика.

– Убери их и чеши, – сказал он. – Можешь даже просто гладить или положить ладони мне на лицо... Шары – это устройства связи. Твой мужчина знает, как ими пользоваться. Куда бы его ни послали, вы сможете поговорить. Не будьте идиотами и не отдавайте их своим правителям, потому что это последнее, что я принёс из своего мира. Больше вы такого не получите, а сами если и научитесь делать, то очень нескоро.

– Спасибо! – поблагодарила девушка, спрятала подарок в кармашек платья и продолжила гладить лафрея. – Дорш, неужели тебя нельзя вылечить? Вы так много знаете...

– Тебе не понять, – не открывая глаз, сказал демон. – Это болезнь не тела, а души. У меня нет сил и желания что-то менять, а другие радости жизни поблекли и кажутся такой ерундой... Не хотел говорить, но, так и быть, скажу. В моём мире уже знают, что вы опять занялись вызовами, и нашли способ с этим бороться. Создали заклинание, которое меняет наше восприятие запахов. Изменения небольшие, но их достаточно, чтобы не сходить с ума от вашей настойки. Сейчас этому заклинанию подвергают всех, а меня ждут с распростёртыми объятиями.

– Значит, ты не сможешь вернуться? – спросила Алина, у которой на глаза навернулись слёзы.

– Всё хорошо. Не бойся, я не доставлю вам беспокойства. Сказал, чтобы вы знали и не лезли в наш мир. Наши не ограничатся одним запахом. Любой из лафреев с готовностью отдаст жизнь ради того, чтобы раз и навсегда отучить вас делать вызовы. Способов очень много... Если открыть портал в звезду, на месте этого дворца останется куча оплавленных камней. А есть миры с паразитами...

«Ты где?» – связался с Алиной Грас.

«Сижу с лафреем, – ответила она, – Колина вызвали в службу канцлера».

«Мне некогда вас учить, этим будет заниматься Гербер. Это сильный и опытный маг. Он сейчас с девушками на полигоне, и ты должна быть там же. Лафрей пил свою настойку?»

«Пил».

«Вот пусть и дожидается Колина. Я с ним свяжусь и потороплю».

– Я должна уйти, – сказала Алина, – но скоро придёт Колин.

– Иди, – согласился лафрей. – Так даже лучше.

Он дождался её ухода и ушёл в учебную комнату. Открыл ящик стола, достал небольшой пистоль, взвёл курок и, приставив ствол к виску, нажал на спусковой крючок.

Первым, кто обнаружил тело, был Клод. Он пришёл поговорить с Грасом, а заодно встретиться с Колином. Главный маг с кем-то работал, а друг отозвался и сказал, что занят, но скоро освободится.

– Зайди в мои комнаты и проследить за лафреем, – попросил он. – Алина на занятиях, а демон там один. Поболтайте, пока меня нет.

Лафрея не было в комнате отдыха, но он не мог без силы уйти в свой мир, поэтому Клод продолжил поиски. В учебную комнату он вошёл, когда осмотрел остальные. Из открытой двери пахнуло сгоревшим порохом и чем-то неприятным. Тельце демона лежало возле стола, а содержимое его головы заляпало окно и часть стены. Поискав, Клод нашёл пистоль. К этому времени появился Колин.

– Всё-таки сделал мне напоследок гадость! – сказал он, осматривая загаженную комнату. – Но хоть не пришлось это делать самому.

– Не вздумай сказать такое при Алине, – предупредил Клод. – Поссоритесь и надолго. Она относилась к лафрею очень тепло, да и мне его жаль.

– Думаешь, мне не жаль? – спросил друг. – Только ты жалеешь издалека, а меня он уже достал со своими капризами! Алина не понимает, на что он способен, а я уже плохо сплю! И убивать не хотел, хотя с нетерпением ждал, когда всё закончится. Пользы от него уже не было, а приходилось поить настойкой и потом развлекать! Я из-за него уже два месяца никуда не выходил, если не считать выходов порталами!

– Он помог тебе сохранить жизнь и дал знания, а ты отплатил отравой. Я всё понимаю и не осуждаю, но твои неприятности – это мелочь по сравнению с полученным. После знакомства с Дербом и твоим лафреем я стал иначе относиться к вызовам и больше не собираюсь вызывать ни одного демона. А этого нужно достойно похоронить и всё здесь убрать до прихода Алины. Не возражаешь? Вот и займись, а я пойду к Грасу.

Он дошёл до комнат главного мага и был пропущен охраной. Грас был в гостиной и не повёл гостя в комнату отдыха.

– Через десять минут я должен быть у императора, поэтому садись и излагай, что у тебя за вопрос, – сказал он Клоду. – Если тебе мало этого времени, поговорим позже.

– Я хотел посмотреть в библиотеке книги по магическому изменению животных и выяснил, что их нет даже в закрытой части. Они были, но кому-то выданы без записи.

– Зачем тебе это? – спросил Грас. – Хотел заняться со своим конём?

– Ну да, – ответил Клод. – В эту заразу входит на удивление много силы, но потом он не хочет её отдавать. Связываюсь и пытаюсь убедить, что дам ещё, а он меня, можно сказать, посылает! Кто сказал, что лошади умны?

– И ты решил сделать его умнее. Сразу скажу, что ничего не выйдет. Да, их можно сделать не дурней человека, но за два-три поколения. Можно уложиться в пару лет, но результаты будут скромней, а у тебя нет и этого времени.

– С моим уже ничего не сделаешь. Я сбросил в него половину своих сил, так теперь не могу применить даже ментальную магию, потому что он как-то её блокирует. По-моему, вы говорили, что это невозможно.

– Говоришь, половину сил... – задумался Грас. – Есть ещё один способ, но учти, что это секретная информация. Тебе говорю только потому, что натолкнул на одну идею. У нас ведутся работы по внедрению в зверей и птиц человеческого сознания. Внедряем копии, а человек остаётся жить.

– И что получилось? – заинтересовался Клод.

– С крупными животными результаты оказались неудачными, потому что люди почему-то не уживались в звериных телах. Начинались отклонения в поведении, и в конце концов всех умертвили. Вот со звериной мелочью всё получается превосходно. Они не могут удержать полноценную личность, но достаточно умны, понимают речь и не страдают из-за своей неполноценности.

– А что за идея? Я вроде не говорил ничего особенно умного.

– Ты сказал, что твой конь сознательно использовал силу, – напомнил Грас. – А теперь представь, что мы берём молодого коня, подсаживаем в него личность мага и накачиваем силой. Не знаю только, как он будет ею пользоваться без магического зрения...

– Это как раз ерунда, – сказал Клод. – Мне Дерб на прощание показал, как его открывать. Можно быстро, как это делал он, а можно без рукоприкладства дня за три. Я уже второй день пробую с женой. Думаю, что точно так же подействует и на лошадь.

– А почему молчал? Почему из тебя всё приходится вытягивать?

– Просто не дошли руки, – смутился юноша. – Все мысли были связаны с конём.