Смотри на меня

— Обожаю клубнику! — улыбаюсь, сунув свой любопытный нос в миску, которую держит Шаррэль. — Можно попробовать?

Инкуб слегка заторможенно кивает.

Пока я тянусь за чистой ложечкой, Нардиэль бесцеремонно зачерпывает крем пальцем и тут же его облизывает:

— М-м-м, вкуснятина! Можешь съесть всё, коржи мы уже смазали. Не стесняйся! — щедро разрешает он и многозначительно подмигивает: — Только брата тоже не забудь потом покормить! Что-то он бледноват: не доедает, наверное…

— Нард! — отмирает Шаррэль. — Ты ещё не забыл, что у нас с Зельдом был один учитель по фехтованию? Будешь много болтать, я не хуже его смогу заняться твоим воспитанием!

— А что я? — усмехается младший инкуб. — О тебе же, между прочим, забочусь!

Не понять столь очевидный намёк было бы затруднительно, но, если я и решусь затронуть с Шаррэлем тему его энергетического питания, сейчас не место и не время обсуждать наши взаимные отношения. Да и компания не самая подходящая. И настроение. Я слишком нервничаю перед предстоящей поездкой к художнику. Обстоятельные, спокойные и откровенные разговоры в таком состоянии лучше не начинать. Так что, отрешившись от ехидных ухмылок Нарда, я просто наслаждаюсь нежнейшим клубничным кремом, а демоны тем временем слаженно выставляют на стол пышный омлет с тонко нарезанным мясом, румяные булочки, фруктовый салат, печенье и пирожные.

— Первый раз вижу мужчин, которые могут столько всего приготовить. Тут такая традиция?

— Это всё Рэль! — хмыкает Нардиэль. — Дома почти всегда готовил именно он.

— Или ты, — дополняет Шаррэль, разливая всем чай. — Помнишь, как в десять лет ты тайком испёк торт на мой день рождения?

— Опять? — негодующе подскакивает парень. — Сколько можно вспоминать этот случай?!

— Я никогда этого не забуду! Зелёных шипящих тортов мне с тех пор никто никогда не дарил!

— Он был только чуть-чуть салатовый!

— Зелёный! Он был зелёный, как мой хвост!

— И он не шипел!

— Да от него блюдо чуть не разъело! Ты намешал такого, что…

— Неправда!

Сидя между ними, я из всех сил стараюсь сдерживать своё нетерпение, не ёрзать и не смотреть на часы каждые десять секунд. Вяло ковыряюсь вилкой в омлете. Всё выглядит очень вкусным, но аппетит пропал совершенно.

Совсем скоро я, возможно, увижусь с тем, кого больше всего люблю. С тем, кого так боюсь и хочу здесь увидеть.

Сердце с каждой минутой колотится всё быстрее, ведя обратный отсчёт.

За окном танцуют снежинки.

Размеренный голос Шаррэля, к рассказу которого я прислушиваюсь лишь краем уха, чтобы не пропустить момент, когда от воспоминаний о нашей школе он перейдёт к убеждению своего упрямого брата, льётся тихо и убаюкивающе. Инкуб словно и не собирается ни с кем спорить или куда-нибудь уезжать.

Ожидание тянется невыносимо медлительно.

— … и мы его упустили… Ну всё, Ирочка. Поехали.

— А?

Переход настолько неожиданный, что я, встрепенувшись, оборачиваюсь и замираю, уставившись на Нардиэля, спящего прямо на стуле.

Шаррэль невозмутимо убирает со стола пустые тарелки.

— Что ты с ним сделал?

— Усыпил.

— Как? Магией?

— Нет, обычным снотворным. Ты едешь?

— Да! — торопливо вскочив, делаю пару шагов к выходу, но потом всё-таки останавливаюсь. — Может, хотя бы переложим его на диван в холле?

— Разбудим. Эффект продлится всего минут двадцать, так что нам лучше поторопиться. С Нардом за это время ничего не случится, не беспокойся.

Покачав головой, иду вслед за инкубом.

— Если когда-нибудь я начну с тобой спорить, напомни мне об этом случае, ладно?

— Даже не сомневайся, — усмехается он.

Ненадолго разбежавшись по своим спальням, мы переодеваемся в тёплые вещи и снова встречаемся уже в холле, где Шаррэль первым делом ненавязчиво усаживает меня на диванчик. Пока теряюсь в догадках, о том, что он задумал, инкуб опускается на пол и, медленно погладив по щиколоткам, помогает мне надеть сапожки, заставляя чувствовать себя то ли маленькой девочкой, то ли заботливо лелеемой любимой девушкой. И то и другое странно, но я позволяю.

— Тебе это действительно нравится? — спрашиваю, глядя на него сверху вниз.

— У тебя красивые ножки, — подкупающе-искренне улыбается Шаррэль, кончиками пальцев поглаживая мои колени. — Аккуратные ступни, маленькие милые пальчики…

«Фетишист!» — фыркаю мысленно, чтобы не слишком поддаваться его непосредственному обаянию. Трудно не растаять, когда мужчина смотрит с таким неприкрытым восхищением, постоянно окружая вниманием и заботой.

— Знаешь, — доверительно шепчет он, не отпуская мой взгляд, — мне так понравились туфли, в которых ты была на балу… Пообещай, что когда-нибудь наденешь их, и мы ещё потанцуем. Вдвоём.

Ласковые поглаживания и затягивающие омуты его зелёных глаз отвлекают, но я сейчас слишком нервничаю, чтобы позволить себе в них раствориться.

— Хорошо. Если я вернусь в школу, мы потанцуем.

Поняв, что затея не удалась, Шаррэль опускает голову. Я чувствую его стыд пополам с тревогой и неуверенностью. То, что он сделал… это против наших с ним правил. Конечно, это была ещё не инкубья магия, но где-то очень близко, на грани.

— Ирочка, — обнимает, прижавшись щекой к моей груди. — Не будь такой упрямой, пожалуйста.

— Давай просто съездим туда, — прошу, машинально гладя его по спине. — Для меня это очень важно.

Крепче сжав руки, демон медленно выдыхает.

— Съездим, — через силу уступает он. — Но потом нам нужно поговорить. Пообещай мне! Есть кое-что, что я давно пытаюсь тебе сказать, и, независимо от результатов поездки, не отстану, пока этого не сделаю!

— Обещаю. Я в любом случае не хочу тебя потерять, Шаррэль.

— Что ж… Нет смысла оттягивать.

Поднявшись, инкуб помогает мне надеть пальто, накидывает чёрную кожаную куртку, и мы тихонько сбегаем из его собственного дома. Быстрым шагом проходим подъездную дорожку, калитку в воротах и сразу же сворачиваем направо, в сторону центра.

— Нужно поймать карету. Ехать придётся за город.

Дома это не особо бросалось в глаза, но на фоне белого снега я замечаю, что Шаррэль действительно бледнее обычного. От недосыпа, нервов или… может, Нард и не кривлялся вовсе, советуя его «покормить»?

Проклятье… Что я буду делать, если Шаррэль вновь заведёт себе кого-то, вроде той Эллатеи?

Я вовсе не желаю ему мучиться от голода и не собираюсь вмешиваться в его отношения с девочками «по контракту», но одна только мысль о том, что моего инкуба будет касаться другая женщина, что он будет ласкать её столь же трепетно, как меня, будет улыбаться ей, как всегда улыбался лишь мне одной, вызывает бурный протест.

Не хочу! Понимаю, у нас не те отношения, чтобы его ревновать, но даже так, я, оказывается, совершенно не хочу им делиться!

Когда это началось? После полёта на дирижабле? Или когда Эллатея бесцеремонно ворвалась в его комнату и попыталась шантажировать? А может быть, раньше, когда я только увидела их в кафе? Не знаю… Но я настолько привыкла, что Шаррэль ласков только со мной, что отдавать его другой женщине ни за что не хочу. Не важно, зачем! Он нужен мне весь, и тут не может быть оговорок! Пусть, не навсегда, но я хочу стать единственной!

Единственной для инкуба… Это даже звучит смешно.

Не говоря уж о том, что я чересчур замечталась и настроила планов.

Демон, даже не подозревающий о том, какие революционные мысли зреют у меня в голове, спокойно идёт рядом, без всяких просьб подстроив свой шаг под мой.

Решительно беру его за руку.

— Что такое? — от неожиданности он даже чуть сбивается, но тут же поудобнее перехватывает мою ладонь, почти спрятав её в своей, затянув в тёплый рукав. — Замёрзла?

— Нет… Просто мне так захотелось.

— Всё будет хорошо, — ободряюще улыбается он, решив, что дело в волнении.

Я не спорю.

Сейчас неподходящее время для серьёзных бесед, ведь я пока и сама не знаю, что произойдёт завтра. Да что там завтра! Я даже не знаю, что случится, когда мы приедем к дому художника, написавшего тот портрет! Увижу ли я Тимура, или нам откроет совершенно чужой мужчина?