Смотри на меня

— Что? — уточняю хмуро.

— У тебя руки вечно перепачканы краской… — развернув мою ладонь, он проводит по едва заметному синему следу, оставшемуся возле большого пальца. — Скажи честно, ты ведь ходишь в мастерскую, да?

— Знаешь — и всё равно спрашиваешь?

— Я не знал. Только сейчас догадался.

— Неужели?

— Да, — улыбка инкуба становится шире и коварнее, а сам он плавно перетекает ближе, прижимается, мягко скользя губами по моей щеке. Подушечками пальцев гладит шею.

— Шаррэль! — выдыхаю, невольно прикрыв глаза.

Голос не слушается.

— М? — невинно отзывается он, переходя на плечо и руку.

— Ты опять!

— Что именно тебе не нравится?

— Хоть ты и на половину инкуб…

— Я не использую на тебе магию очарования, — не прерывая своего сомнительного занятия, демон встречается со мной взглядом. — И никогда не буду. Могу даже пообещать.

— Я, конечно, благодарна, но и без всякой магии… Да перестань, наконец, меня целовать! Мы же прямо сейчас это обсуждаем, а ты всё равно продолжаешь!

— Я не виноват! — нагло врёт этот нахал, ласково касаясь губами запястья, и от этого трепетного прикосновения мои сжатые пальцы слабеют и разжимаются. — Просто у тебя очень красивые кисти.

Щёки невольно теплеют. У Шаррэля сейчас настолько откровенно-чувственный взгляд, будто он делает что-то очень интимное. А я за ним подсматриваю… Странное ощущение. Волнительное, постыдное и в то же время возбуждающее.

— Не надо, Шаррэль! — получается почти жалобно, с придыханием.

— Ты же художник! — демон намеренно горячо выдыхает на раскрытую ладонь, заставив меня всю покрыться мурашками. — Мы оба ценим прекрасное!

— Ты издеваешься?

— Нисколько. Когда я с тобой, я всегда очень серьёзен.

— Я не переживу этот полёт…

Десять часов наедине!

А потом ещё и ночевать у него дома!

— Разумеется, переживёшь! — усмехается, наконец отодвинувшись. — У меня на тебя множество планов… И ещё, Ира. Познакомь меня, пожалуйста, с эльфом, у которого ты занимаешься.

— Не буду!

— Почему?

Из чувства противоречия!

— Хватит меня опекать!

— За кого ты меня принимаешь? — возмущается он с видом оскорблённой невинности. — Я всего лишь хочу учиться у него вместе с тобой! Давно собирался найти какого-нибудь наставника, но не знал, как к этому подступиться.

Не сразу, но я всё-таки вспоминаю, что у Шаррэля в комнате тоже стоит мольберт.

И я, кстати, так до сих пор и не выяснила, что он там рисовал. В последнее время столько событий, что это совершенно вылетело из головы.

— Давно собирался, а сейчас, значит, решился, да?

— Выбрать наставника непросто, но твоему мнению в этом вопросе я полностью доверяю. Уверен, этот эльф отличный художник.

Всё, вроде, так, но откуда же ощущение, что он затеял это не из любви к искусству, а чтобы постоянно быть со мной рядом? Паранойя…

— Познакомлю, но результата не гарантирую. Что за картина у тебя на мольберте?

И тут происходит невероятное — Шаррэль чуть смущённо отводит от меня взгляд!

— Просто набросок.

— Какой? Ну же, расскажи, мне очень любопытно!

Что он там такого нарисовал, что стесняется даже сказать?

— Увидишь! — обещает с дразнящей улыбкой. — Когда закончу, я подарю эту картину тебе!

— И почему это звучит, как угроза? — вздыхаю, с сожалением признавая за ним право не говорить.

Шаррэль, не отрицая, смеётся.

— Скажи хоть, почему перед проверкой ты снял свой кулон? Это же какой-то артефакт, да?

— Да. В школе мне приходится его носить, чтобы даже самые неугомонные ученики не выяснили, что я отчасти инкуб, но здесь попытка скрыть свою ауру была бы воспринята не лучшим образом. Стражу лучше не провоцировать.

Медленно покивав, задумчиво скольжу взглядом по его расслабившимся плечам, прячущейся в уголках серьёзно сжатых губ улыбке и чуть взъерошенной шевелюре.

— Как это возможно?

— Что именно?

— Как твоя внешность соотносится с расой? Овар ведь сказал, что демоны не бывают рыжими.

— Настоящие, те, которые столетиями блюдут чистоту крови, — да, не бывают. Так уж повелось, что раньше демоны были сплошь темноволосы, а золотистыми и рыжими, как правило, рождались теийцы, наши исторические враги. Во времена вражды, появление среди демонов рыжего ребёнка расценивалось, как возможное предательство, связь с Теийей, и резко осуждалось. Это настолько въелось в кровь, что даже сейчас, когда война, казалось бы, давно уже завершилась нашей победой, многие демоны по привычке продолжают неприязненно коситься на своих рыжих соотечественников.

— Да-а, — вздыхаю, покачав головой. — Инертность мышления — страшная вещь. Нигде от неё спасения нет.

— На самом деле, всё не так плохо. Молодое поколение демонов реагирует на всё гораздо спокойнее: причуды и нравоучения старших их совершенно не интересуют. Так что, думаю, через пару десятилетий проблема решится сама. А пока мне отлично живётся в Антэрде.

Глава 23

После обеда, пытаясь скоротать оставшиеся до прибытия в Нимэш семь часов, мы с Шаррэлем отправляемся на прогулку.

Узкий коридор с прикрученными на стены старинными светильниками, лёгкое покачивание корабля, доносящееся снаружи поскрипывание снастей настолько настраивают на морской лад, что, выйдя на палубу, я почти ожидаю увидеть вокруг бескрайнее море, вдохнуть пропитанный солью воздух. Но мы — летим. Волшебный корабль парит над землёй, на расстоянии в несколько сот метров, и кажется, висящие над самой головой растрёпанные облака куда ближе, чем оставшиеся внизу снега. Если влезть на самую высокую мачту, их, наверно, можно будет потрогать рукой.

Несмотря на время года и большую высоту, ни холода, ни ветра на палубе не ощущается, только лёгкая свежесть.

Кроме нас, других пассажиров не видно. Лишь у правого борта, заложив руки за спину, прохаживается давешний улыбчивый блондин в форменной голубой мантии, да на корме кто-то из матросов натягивает удерживающие паруса верёвки.

— Идём со мной, — зовёт Шаррэль, решительно двинувшись к носу.

Обойдя прикрытый крупной сеткой большой сверкающий арбалет, мы поднимаемся по ступенькам короткой лесенки и оказываемся на маленьком пятачке, совсем рядом с разрезающим ветер витым рогом. Здесь, чтобы взглянуть вниз, даже не нужно наклоняться за борт, и чувство полёта становится ещё явственнее. От него перехватывает дыхание, и сладко ноет под ложечкой.

Оценив восторженный вид, Шаррэль с улыбкой целует меня в макушку. Обнимает, прижав спиной к своей тёплой груди, и мы надолго замираем, молча любуясь игрой резвящихся рядом с кораблём призрачных духов сильфов, проплывающим внизу облетевшим лесом, вздымающимися за ним могучими горами, быстрой порожистой рекой и приютившейся на её скалистом берегу живописной крохотной деревушкой, зелёными, несмотря на зиму, долинами и великолепными кристально-голубыми озёрами.

С наступлением темноты приходится вернуться в каюту. Пока идём по коридору, дверь одной из комнат внезапно распахивается, едва не сбивая меня с ног. Спасибо вампирской реакции — увернулась.

— Не задело? — обеспокоенно спрашивает Шаррэль.

— Нет, я просто…

— Шаррэль? — удивлённо окликает виновница происшествия.

Рука инкуба замирает у меня на плече, став внезапно очень тяжёлой.

— Ольдисс, — без особого восторга констатирует он.

Догадываясь, что увиденное мне, вероятнее всего, не понравится, всё-таки перевожу взгляд на женщину, а в следующий миг замираю, поражённая контрастом её облика. Гладкие, волосок к волоску, белые локоны обрамляют нежное лицо. Розовые губы чуть приоткрыты. Щёки тронуты лёгким румянцем. Пушистые ресницы трепещут… Она невероятно красива. Но ужасное, прямо-таки кричащее о своей пошлости запредельно короткое ярко-красное платье свело на нет всё очарование.

— Какая неожиданная встреча! — мурлычет она, игриво касаясь пальчиком чувственно-полных губ. — Решил, наконец, вернуться домой, милый?