Смотри на меня

Ну-ну! Умрёт он от любопытства…

— Лишь бы я от твоих вопросов не умерла, — бормочу ворчливо.

Шутки в тот же миг оказываются забыты.

— Тебе что-то угрожает? — обеспокоенно подаётся навстречу инкуб.

— Ничего серьёзного, думаю. Просто мелкие неприятности.

— Уверена?

Я пожимаю плечами.

— Не очень. Мы с неприятностями разминулись до того, как я в полной мере смогла оценить их масштаб.

— Тира… — строго поджимает он губы.

— Даже не спрашивай!

— Да почему? — не выдержав, учитель начинает взволнованно мерять шагами комнату, раз за разом натыкаясь то на стол, то на шкаф, то на меня и в конце концов просто останавливается напротив, встав настолько близко, что я без труда могу разглядеть в его глазах искреннее беспокойство. — Почему ты не хочешь сказать? Если у тебя неприятности, я помогу!

Уже очень давно никто не говорил мне таких слов. Я даже начала забывать, как это согревает и успокаивает.

— Чего ты улыбаешься? — вздыхает безнадёжно. — Я серьёзно!

— Я верю.

Правда верю. Знаю, глупо, но прямо сейчас он, вроде бы, искренен.

К тому же, даже если это просто слова, на мои планы они никак не влияют.

— В самом деле?

— Да. Просто сейчас нет необходимости что-то предпринимать.

— А когда будет — скажешь?

Он настолько рядом, что я чувствую, как сочно-терпкий аромат его кожи медленно заполняет мои лёгкие. Ощущаю этот вкус на языке.

— Ты наседаешь, — от внезапно проснувшейся жажды шёпот выходит хриплым, и я отвожу взгляд, опасаясь выдать себя собеседнику.

Откуда опять голод?! Таблетки же должно было хватить на месяц, не меньше!

Демон хмурится, однако и не думает отходить, продолжая изводить меня укоризненным взглядом. Сейчас его трудно заподозрить в очередной провокации, так что, по-видимому, он даже и не догадывается, какой эффект производит. С одной стороны, это радует, но с другой… Как долго вампиры могут обходиться без воздуха? Мало того, что я уже не дышу, так вдобавок ещё испытываю очень настойчивое желание закрыть глаза и зажать уши, чтобы не цеплять взглядом аппетитный изгиб шеи и не слышать сильных ударов его сердца.

— Ты ничего не рассказываешь! — обвиняет инкуб наконец.

Это звучит настолько по-детски обиженно, что смех сдержать невозможно.

От моего веселья его лицо смягчается, и учитель всё-таки выпрямляется, перестав нависать, словно молчаливый укор.

Жажда, как по волшебству, пропадает.

— Обязательно приходи завтра на тренировку, Тира.

— Приду, — пожимаю плечами.

— Хорошо. А дракона продашь?

— Дарю! — легко улыбаюсь я. — С учителей денег не беру!

— Спасибо! — смешливо фыркает лэсс Рин’тар. — Твоё привидение уже готово?

— Не уверена, но, кажется, это медведь. Такое бывает?

Вылившись на бумагу, смутные образы приобрели вполне узнаваемые очертания, но откуда в школе медведь?

Взяв протянутый лист, он довольно кивает:

— Оборотень.

— Это что-то даёт?

— Разумеется. Найти нужную информацию гораздо проще, если знаешь, о ком искать. Спасибо. Архивом займётся библиотекарь, а мне, пожалуй, пора.

— Снова патрулировать третий этаж?

— Да. А ты отдыхай, призрак сюда больше не сунется. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи.

Улыбнувшись на прощание, он уходит.

Я же, с наслаждением скинув туфли, меняю платье на любимую пижаму, заплетаю волосы в косу и сажусь готовиться к завтрашним урокам. Понедельник — и сам по себе не простой день, а уж если в расписании стоит законоведение — неприятности обеспечены. Госпожа Ниэтта по понедельникам отчего-то особенно зверствует.

Наши с ней отношения вообще не заладились буквально с первого взгляда. Едва увидев сухощавую высокую женщину, ворвавшуюся в класс столь решительно, что подол длинного платья развевался, как настоящее боевое знамя, а многочисленные бусы брякали и звенели, словно зубы какого-нибудь хищника, я сразу заподозрила, что она необычная. Даже по меркам этого мира. Сама же преподавательница, строго взирая на меня сквозь стёкла тонких очков, видимо, размышляла о чём-то ещё менее лестном, потому как сразу недовольно поджала губы и с тех пор неизменно пытается «засыпать». Что я ей сделала? Ума не приложу… С другими она хоть и требовательна, но к каждому слову всё-таки не цепляется.

Хорошо хоть, законоведение идёт третьим, а первые два урока — физкультура и безобидная медитация. Местный физрук, господин Горстаг, — пожилой улыбчивый мужчина с голубыми лучистыми глазами и коротким хвостом жёстких седых волос. Он всегда в отличном настроении. Бегает наравне с нами, прыгает и лазает по канату, да ещё и подбадривает весёлыми шутками, поднимая всем настроение. Ну а медитация… Господин Исоор настолько витает в облаках, что частенько даже на звонки не реагирует, не говоря уж о том, чтобы обращать внимание на учеников. Мы приходим, медитируем или занимаемся своими делами, а потом просто уходим. Так что, думаю, мне вполне хватит времени и проснуться, и собраться с мыслями, прежде чем придётся выступать у госпожи Ниэтты с докладом о церемонии коронации здешних монархов.

Ох, чувствую, несмотря на всю подготовку, получить там хотя бы «хорошо» будет непросто… Об «отлично» даже и мечтать нечего.

Зачитав доклад до того, что почти выучила его наизусть, переключаюсь на физику — простая и понятная тема инерции кажется настоящим отдыхом для закипающего мозга, несмотря на то, что в школе я этот предмет не выносила.

Майрин возвращается с праздника, когда я, с трудом сдерживая ругательства, уже заканчиваю повторять заданные на завтра эльфийские буквы. Остроухие поклонники прекрасного выдумали себе настолько изящную письменность, что арабская вязь не идёт ни в какое сравнение! Сплошные завитки, точки, изгибы и вертикали… Учитывается даже длина линий, поворот карандаша и степень нажима! Спятить можно, пока разберёшься!

— Тира-а-а! — мурлычет Май, кружась по комнате. — Я та-а-ак натанцевала-а-ась! М-м-м… Обожаю день Сияния!.. Жаль только над городом сегодня ничего интересного не появилось. Вот в прошлом году было, мы все даже на улицу выходили… А ты чего такая хмурая? Голова, что ли, болит?

— Готовлюсь. У нас завтра эльфийский.

— А-а-а, — сочувственно тянет она. — Да, страшно вспомнить, как я на первом курсе все эти загогулины запоминала!.. Но знаешь что? В этом и плюс есть!

Скептически взглянув на мечтательно улыбающуюся соседку, прищуриваюсь:

— Дай угадаю. Ты хотела сказать, что, если я когда-нибудь встречу прекрасного эльфа, мои мучения, наконец окупятся?

— Вот именно! Я только так с алфавитом и справилась!

Я даже не спорю. Молча закатываю глаза.

Всё же она безнадёжна…

— Ну что? — фыркает, принимаясь расстёгивать платье. — А ещё ты романы эльфийские сможешь читать прямо в оригинале!

Сомнительное достижение… Никакие слезливые книжки не стоят тех усилий, которые нужны, чтобы хотя бы по слогам научиться читать на эльфийском.

— Давай лучше я тебе помогу и пойдём уже умываться!

Расправившись с её пуговицами, аккуратно придерживаю наряд, чтобы Май случайно не зацепилась заколкой, а после, не мешая переодеться, отправляюсь за щёткой и полотенцем.

День был долгим. Даже всегда энергичная Майрин всё чаще зевает, прикрывая рот ладонью, так что не удивительно, что в ванной мы не задерживаемся, однако, прежде чем уснуть, она тихо спрашивает:

— Тебе ведь не нравится лэсс Рин’тар, Тира? Потому что он — инкуб, да?

— Как учитель он меня вполне устраивает, а остальное — его личное дело.

— Но инкубов и суккубов ты не любишь.

Раньше, имея только знания из учебника, я бы с ней согласилась, но теперь, после произошедшего между мной и лэссом Рин’таром разговора, всё стало не столь однозначно. Несмотря на то, что, судя по поведению, инкубьего наследства там явно больше, это не такая уж и проблема. Оказывается, они тоже вполне способны общаться без всяких эротических поползновений. А раз при нашей встрече чутьё нагов тоже так и не вышло из спячки, значит, как женщина я его не интересую. Любопытному демону просто нравится со мной разговаривать, каждый раз выуживая из вороха слов маленькие сокровища — ответы на одолевающие его вопросы. А все неоднозначные взгляды и прикосновения — ничего не значащие инкубьи привычки.