Смотри на меня

Нет, нет! Даже думать об этом не буду!

— Просто хотелось бы знать правду.

Хотелось бы ему! Одной очаровательной улыбки мало, чтобы заслужить искренность!

— Всё указано в документах.

Мой сухой тон явно намекает, что кое-кому здесь больше не рады. Учитель, судя по короткому тихому смешку, прекрасно всё понимает, но обижаться и уж тем более уходить что-то до сих пор не спешит.

— Где твоя семья?

— Никого нет. Я здесь одна.

— Не одна! — исправляет настойчиво. — Даже если ты сирота, на время обучения директор считается твоим опекуном… Но, честно говоря, мы с Риллдом оба считаем, что у вампиров слишком редко рождаются дети, чтобы их «потерять».

И что с того?

— Разве школу должны волновать мои семейные отношения?

— Нет, — медленно признаёт он. — Думаю, не должны. Однако мне искренне не понятно, как ты оказалась здесь, да ещё и без необходимых лекарств. Сколько это всё длилось?

— Что именно?

— «Аллергия», — поясняет иронично. — Сколько ты была «на диете»?

— Чуть больше двух месяцев.

Недоверчиво вскинув брови, лэсс откладывает листы с печатями в сторону и уже без всяких шуток вытаскивает из кармана штанов чёрный бумажный пакетик:

— Твои таблетки.

— Где вы их взяли?

Откуда у него такая специфическая вещь? Он же сам не?…

— У знакомого.

— Сколько я вам за них должна?

— Да перестань! — фыркает, чуть не закатывая глаза. — Я не собираюсь брать деньги с «ребёнка»! — я прямо-таки слышу эти кавычки, и с трудом преодолеваю желание поморщиться. — К тому же, они ничего мне не стоили. Просто спрячь это понадёжнее и пей, как только почувствуешь жажду. Сразу же. Нельзя же так себя изводить!

Мне не хочется ничего у него брать. Не хочется быть в долгу.

Но здравый смысл перевешивает.

— Спасибо, — благодарю, забирая пакетик с раскрытой ладони.

— Будем считать это компенсацией, — улыбается он и чуть отходит, предупредительно пропуская меня к шкафу.

Причём именно к моей половине.

Не сразу заметив эту странность, машинально делаю шаг и только потом замираю, осознав, что именно может означать такая осведомлённость.

— Вы уже были у нас в комнате? — спрашиваю прямо.

И не просто был, а рылся в моих вещах!

Внутри всё кипит, и я не уверена, что не сверкаю сейчас красными вампирскими глазками, в то время как его ответный взгляд спокоен, хоть и очень остёр.

— Извини, — сознаётся со вздохом.

«Извини», значит?..

Эта невинная невозмутимость — последняя капля! Я от вчерашнего-то ещё толком не отошла, а он уже сваливает на меня и допрос, и дополнительные занятия, и даже новость о том, что посторонний мужик, какой-то демон-извращенец, рылся в моих вещах! Инкуб! Существо, которое к девушкам вообще нельзя подпускать!

— Тогда я ещё сомневался на твой счёт и посчитал нужным проверить, — поясняет меж тем лэсс.

Будто это его оправдывает…

От мысли, что кто-то вроде него шарил по моим полкам, лазал по карманам, открывал ящик с нижним бельём, может, даже доставал, перекладывал, пытаясь найти тайник, накатывает брезгливость. Я очень уважительно отношусь к чужому пространству и личным вещам, так что вторжение в мои собственные границы вызывает вспышку удушающего негодования. Как тут удержаться в рамках «учитель-ученица» и не наговорить лишнего?

Мужчина молчит, ожидая неизвестно чего. И смотрит. Смотрит! Его чёртов взгляд в последнее время меня прямо преследует!

Хватит уже!

Убирайся! Прочь из моей комнаты!

— Я ничего не трогал, — произносит тихо.

Врёт и даже глаз, подлец, не отводит!

— Да? — во мне скопилось столько претензий, что от злости вместо слов вырывается почти рычание. — Ни альбом на столе не трогали, ни рисунки мои, ни одежду?!

— Тише! — перебивает, ухитрившись каким-то чудом совместить настойчивость и необычайную мягкость. — Не нужно кричать, хорошо? Я…

Уже нет сил слушать, вникать. Сколько можно? Пусть просто исчезнет!

Раздражённо отворачиваюсь. Закрываю глаза.

Пусть он уйдёт…

— Я не уйду.

Игнорируя намёки, демонюка обошёл меня и теперь снова стоит напротив, пытливо вглядываясь в глаза.

Молча.

Это молчание выматывает окончательно.

- Чего вы ко мне привязались?! Что вам ещё нужно!?

Нервы сдают.

Ни выставить его, ни уйти я не могу. Ничего не могу. Снова.

Раздражение кипит. Бессилие давит, заставляя чувствовать себя отвратительно беспомощной. Кажется, я распахнута перед этим чужим мужчиной, который постоянно лезет не в своё дело и, если сейчас он захочет сделать мне больно или хотя бы просто будет небрежен, сломает.

Гадкие ощущения.

— Я на тебя не нападаю, не нужно от меня защищаться. Просто дослушай, пожалуйста, — его речь очень плавная и текучая, отчего слова почти против моей воли проникают в уставший разум. Наверняка это какой-то их демонический трюк, но я даже рассердиться по-настоящему уже не могу. — Ты права. Я посмотрел рисунки и заглянул в шкаф. Заглянул! Нигде не рылся, ничего не брал и точно уж не подкладывал. У меня и в мыслях не было тебя оскорбить. Это просто работа, понимаешь?

Нет. Ничего я уже не понимаю. И понимать не хочу.

— Отдыхай. Если захочешь, сегодняшнее занятие в четыре, в тренировочном зале.

Лэсс Рин’тар, наконец, уходит, а я чувствую себя совершенно опустошённой. Совершенно! До самого донышка. Разговор с ним отнял все мои силы — физические, душевные, эмоциональные… Внутри вакуум. Даже злости не остаётся.

Да, я понимаю, что он здесь именно потому, что ищет хозяйничающего в школе хищника.

Понимаю, что основания подозревать меня тоже имелись.

Пожалуй, я бы даже терпимо отнеслась к тому, что демон посчитал нужным проверить личные вещи, если б мне, хотя бы, позволили при этом присутствовать!

Ещё и эта «беседа с директором»… Сейчас, конечно, она видится иначе, ведь, по сути, никто не пытался мне навредить, и даже таблетки заранее приготовили… Но напряжение последних недель всё-таки сказывается. Всё так переплелось, что я понять не могу, что должна чувствовать. Слишком ещё свежо, слишком сумбурно.

Глава 9

Шумно выдохнув, прикрываю глаза и выстраиваю в голове воображаемую стену, отгораживаясь ею от мыслей о вчерашнем происшествии в кабинете директора и навязчивом лэссе Рин’таре.

Хватит раскисать! Пора заняться делами!

В первую очередь, пользуясь тем, что Майрин спит, привычно делю запас вампирских таблеток на части и прячу их в шкаф. Не верится даже, что иссушающей жажды отныне не будет… Это же абсолютно другая жизнь! Другая! Новая! И, что бы там ни думали себе разные демоны, я намерена прямо сейчас начать ей наслаждаться!

К тому же, сегодня — суббота, а значит — самое время завести новое знакомство! Мастер, написавший портрет восхитительной эльфийки, уже должен быть дома.

Несмотря на конец осени, погода стоит почти по-летнему тёплая. Очень кстати, учитывая, что ни пальто, ни куртки я так до сих пор и не приобрела. Собираясь сегодня же исправить это упущение, нахожу среди вешалок абрикосового цвета платье, практичное и достаточно плотное, чтоб не продрогнуть в нём на гуляющем по городу ветерке. Волосы заплетаю в косу и сворачиваю небрежным пучком. Готова.

На улице поют птицы и буйно цветут розы, насыщая влажный воздух восхитительным ароматом. С ясного неба ласково светит солнышко.

Красота…

Как же чудесно чувствовать себя человеком! Дышать полной грудью, не боясь внезапно превратиться в оголодавшего монстра!

Улыбка сама собой наползает на губы, и прохожие, совсем незнакомые люди, приветливо улыбаются в ответ. Это так приятно, что ничто, ничто, включая ушлого воришку, едва не стащившего мой кошелёк, и целое ведро воды, вдруг вылитое передо мной из окна того самого дома, где в прошлый раз упал цветочный горшок, не в силах испортить хорошего настроения.