Страница 3 из 15
– Беллерофонт, – отозвалась Ривер. – Полубог из древнегреческого мифа. Сын Посейдона. Ездил на крылатом коне Пегасе. Убил Химеру – огнедышащее чудовище с головой льва, телом козла и хвостом змея.
– А. Этот.
– Ты про него слышал?
– Нет, но он, похоже, настоящий герой. Убивал монстров, и все такое.
– Но Беллерофонт, как и многие герои, зашел слишком далеко, – сказала Ривер. – Он возгордился, решил, что после победы над Химерой его место на горе Олимп, рядом с богами.
– У нас что, какая-то лекция про древние сказки? – спросил Джейн, в отчаянии качая головой.
Не обращая на него внимания, Ривер продолжила:
– Зевс послал муху, чтобы она жалила Пегаса в полете. Пегас сбросил Беллерофонта, и тот упал на Землю, приземлился в колючий куст и ослеп. Остаток дней он провел в одиночестве, униженный и жалкий. Боги карают людей, которые пытаются стать равными богам.
– И какова мораль этой истории? – спросил Мэл.
– А должна быть мораль?
– Ты, похоже, намекаешь, что я повинен в грехе гордыни.
– Нет, ни в малейшей степени. Но когда прилетим на Беллерофонт, будь готов грохнуться на землю.
– Что?
Ривер, сидевшая на мостике, посмотрела на Мэла сверху вниз. Поймав проникновенный взгляд ее огромных глаз, он почувствовал, что она знает больше, чем все остальные. Подобное ощущение возникало у него не раз, но не переставало его пугать. Ученые Альянса покопались в мозгах Ривер, подарили ей возможности, которые можно назвать сверхчеловеческими. Эти способности – телепатия, предвидение, невероятная боевая выучка – проявлялись постепенно, и сколько их у нее, оставалось неясным. Однако за них пришлось дорого заплатить: Ривер стала ущербной, психически нездоровой. Иногда ее удивительный разум мог справиться с любой, даже с самой непреодолимой проблемой; но с такой же частотой он сам их создавал.
– Что? – переспросила Ривер.
– Нет, это я первым спросил: «Что?» Повторять за мной нельзя. Ты должна ответить на мой вопрос. Как я грохнусь на землю?
– Я так сказала?
– Ну вот, начинается, – заворчал Джейн. – Маленькая мисс Жуть пудрит нам мозги. Опять.
Что-то бормоча себе под нос, он вышел из грузового отсека.
– Ривер, – мягко сказал Саймон, – если ты знаешь, что произойдет, скажи нам.
Ривер недоуменно нахмурилась.
– А я знаю, что произойдет?
– На Беллерофонте.
– Беллерофонт. Полубог из древнегреческого мифа. Сын Посейдона. Ездил на крылатом коне Пегасе. Убил Химеру…
– Про это ты уже говорила. Можешь рассказать нам еще что-нибудь?
– Нет, Саймон, не думаю, – озадаченно ответила Ривер.
– Точно?
– Абсолютно.
Ривер словно не помнила то, что сказала всего полминуты назад. Скорее всего, она действительно это забыла. Внезапно Ривер вскочила и, хлопнув Саймона по руке, крикнула:
– Ты водишь! – и выбежала из грузового отсека.
Пожав плечами, Саймон отправился вслед за ней.
– Я догоню тебя, Ривер.
– Не догонишь! – донесся ее певучий насмешливый голос. – У тебя никогда это не получается!
Мэл и Зои переглянулись.
– Что скажешь? – спросил Мэл. – Наш личный хрустальный шар нас о чем-то предупредил.
– Нужно быть готовыми к тому, что на Беллерофонте нас ждут неприятности – на тот случай, если Ривер попала в точку.
– Я тоже так думаю. Заметь, меры предосторожности следовало бы принять, даже если бы на борту не было мадам Нострадамус.
– Почему?
– Потому что у нас всегда неприятности, черт побери.
3
На самом деле, все обошлось: им улыбнулась удача, и никаких неприятностей у них не возникло.
Дюрран Хеймер владел одним из поместий, кластеры которых парили над морями Беллерофонта, благодаря комплексам конических антигравитационных генераторов. Эти дисковидные, практически неотличимые друг от друга поместья напоминали огромные листья кувшинок, подвешенные в воздухе.
Мэл и Зои посадили один из двух шаттлов «Серенити» на платформу, расположенную во владениях Хеймера, и торопливо вытащили из корабля контейнер, к которому Мэл прилепил бирку с надписью «Особый груз для мистера Хеймера – Совершенно секретно». Вскоре шаттл снова взмыл в воздух. Задерживаться не было смысла: заметив их, кто-то мог вызвать полицию.
Выглянув из окна кабины, Мэл увидел, как из особняка вышел человек – не Хеймер, а какой-то слуга в красивом жилете и фраке. Приложив ладонь к глазам, человек проследил за удаляющимся шаттлом, а затем обратил внимание на контейнер. Прочитав надпись на крышке, он пошел обратно в дом – вероятно, за хозяином.
Мэл еле заметно улыбнулся. Когда Дюрран Хеймер откроет ящик, у него будет настоящий шок. Он без проблем поймет, от кого он и что он означает. Мэл надеялся, что Хеймер надолго запомнит этот урок. Раздражение, а может, отчаяние, заставило его – в сущности, законопослушного гражданина – зайти на неизведанную территорию, и Мэл, который действовал на ней каждый день, показал ему, насколько она опасна.
Они уже были на полпути к «Серенити», когда на связь вышел Уош.
– Мэл, входящее сообщение от некоего Станислава Лямура, – сказал пилот. – Переключить его на тебя?
– Ага, валяй.
Через секунду экран на консоли шаттла вспыхнул. На нем появилось исключительно красивое лицо Станислава Лямура.
– Капитан Рейнольдс, миссис Эллейн Уошберн.
– Мистер Лямур, – отозвался Мэл. – Давно не виделись.
– Привет, – сказала Зои.
Их первая и единственная встреча состоялась несколько месяцев назад на далекой пустынной планете под названием Фетида. Чтобы вернуть долг Инаре Серра, своей подруге, Лямур помог команде «Серенити» выбраться из переделки, прислав ей на выручку свою личную наемную армию. Лямур был человеком крайне редкого типа – честным богатым бизнесменом.
– Да, действительно, – ответил Лямур. – Хорошо выглядите, капитан.
– Вы тоже.
Это было не совсем так: Мэл прекрасно видел, что с Лямуром что-то произошло. Он вспомнил добродушного и учтивого человека, которого встретил на Фетиде – человека, который считал жизнь бесконечно приятной. А вот этот Станислав Лямур был совершенно другим, крайне мрачным.
– Чем могу помочь? – спросил Мэл. – Если вам нужна Инара, то вы, очевидно, не слышали, что она уже не с нами. Она вернулась в дом Мадрасса.
Эти слова он произнес дрогнувшим голосом. Инара покинула «Серенити» вскоре после событий на Фетиде. Причины этого Мэлу не были вполне ясны, но ему казалось, что они связаны с ним и с его дурацкой убежденностью, что между ним и Инарой ничего нет. Именно в тот момент, когда он уже собрался признаться ей в своих чувствах, Инара объявила ему, что уезжает. Вот это называется «не вовремя» – или, точнее, «откладывать все на потом».
– Но, может, вы к нам с деловым предложением? – с надеждой спросил Мэл.
– Нет, ваша догадка верна: это связано с Инарой, – ответил Лямур, – но совсем не так, как вы думаете. Капитан Рейнольдс…
– Зовите меня «Мэл».
– Хорошо, Мэл. Скажите, что вам известно о состоянии Инары?
Внутри Мэла что-то оборвалось.
– Что, простите? О каком состоянии?
– А… – Лямур помрачнел еще сильнее. – То есть вы ничего не знаете.
– Нет, я понятия не имею, в каком она состоянии, и я буду крайне вам признателен, если вы просветите меня на этот счет.
– Мэл, я вынужден перед вами извиниться. Я думал, что она вам рассказала.
– Что. Она. Мне. Рассказала. – Слова Мэла летели в экран словно пули.
Лямур помедлил – очевидно, набираясь храбрости.
– Мэл, Инара умирает. У нее рак. Врачи говорят, что жить ей осталось не больше месяца.
4
У Станислава Лямура были дома во всех уголках галактики, и в том числе на Беллерофонте – в северо-западной части самого крупного из трех континентов планеты, посреди пятидесяти акров идеально благоустроенной земли стоял двухэтажный особняк, и, как оказалось, сейчас Лямур жил именно в нем.