Страница 111 из 119
Когда действие препарата ослабла и ответы лже-Кулагиной, а по-настоящему Агнешки Ставицкой, стали более осмысленными, я закончил допрос. Тем более по основным направлениям вопросы повторялись и особо важные моменты уточнялись под разными углами. В общем, эту молодую террористку распотрошили знатно.
Кстати, по поводу Катрана, они действительны были напуганы, так как некоторые вещи, меня касаемые, они не смогли объяснить с позиции логики, да и почти обожествление яренскими охотниками вызвало у них нездоровое раздражение, если так можно выразиться. Поэтому любую информацию о Катране, эта Агнешка должна была перепроверять и отправлять в зашифрованном виде куда-то в столицу. Естественно все контакты она выдала, и все это было четко зафиксировано ротмистром. Местного купца, вроде как сочувствующего их делу, как оказалось тоже поляка, но крещеного, они прирезали, когда тот, привыкнув к сытой и спокойной жизни, начал кочевряжиться, когда к нему в дом притащили для допроса и последующей расправы полицейского. Ну и за компанию и жинку грохнули, а вот детей пожалели, – вчера оправили к какому-то дальнему родственнику отсидеться.
Естественно после таких новостей до всех наконец-то дошло, во что они вляпались, и что стоит на кону.
Оставив Агнешку привязанной к стулу, мы вышли из комнатки, остановились в центре подвала, так сказать, для совещания.
– Аристарх Петрович, без обид, но ваша группа под негласным арестом.
– Да понимаю…
– Как вы будете искать предателя, то уже не мои проблемы, главное чтобы все то, что мы тут накопали, донести наверх и не растерять по дороге.
– Господа, – вмешался полицмейстер, который до этого больше отмалчивался, – не знаю как вы, а я обязан просто доложить об этом самому господину Плеве. Дело государственной важности.
И тут всех удивил столичный полицейский.
– Господин начальник департамента государственной полиции будет сегодня вечером. Когда они в столице узнали об убийстве настоящей Кулагиной и от меня об обстоятельствах похищения человека из охраны князя, он сразу сообщил что лично выезжает. Думаю, он прибудет вечерним поездом. Поэтому нам всем нужно будет подготовиться к встрече, – последнюю фразу он уже выдал грустным голосом, видно понимал, что его ждет.
– Что ж, это все прекрасно, и существенно упрощает ситуацию. Господин полковник, – снова обратился ко мне, – вам не кажется что такой источник информации, как эта полячка, нужно как-то сохранить, но при этом, чтоб все ее считали мертвой, убитой в перестрелке. Сделать из нее эдакую Джульетту.
– Очень трезвая мысль, ваше превосходительство. Сейчас я ей вколю снотворное, что подольше проспала, обмажем кровью ее платье и лицо, вынесем ее, прикрыв окровавленной простыней и, как бы случайно продемонстрируем публике, которой тут много собралось. И всем полицейским, кто не был в этом подвале и особенно бойцам вашей группы, Аристарх Петрович, – обратился к столичному полицейскому, который тут же кивнул в знак согласия, – сообщим, что девка была так же застрелена при захвате, оказав ожесточенное сопротивление. Надо чтоб один или два человека из вашей группы ее тоже издалека увидели. Ну а того идиота, что взяли возле дома, вы будете колоть и допрашивать сами, уже без нас. Вряд-ли он знает что-то серьезное – обычный одноразовый исполнитель. Ну естественно никоим образом не показываете, что мы тут узнали. А когда приедет господин Плеве, мы ему тут весь расклад и дадим, чтоб как бы не с пустыми руками встречать.
– Да, согласен. Вполне разумно, – сразу вписался полицмейстер.
Дальше было дело техники, и я в это вообще не вмешивался. Только дождались, когда ротмистр заполнит секретный протокол допроса и все присутствующие при нем распишутся для подтверждения. Потом я, опять переодевшись, не гонять же в пятнистой горке по всему городу, со своими бойцами отправился в дом Трояновой, где нормально помылись и привели себя в порядок перед знаковой встречей в Плеве. Здесь я сменил личину, и снова стал Шерлоком Холмсом, гражданином Новой Зеландии, имеющим российские корни.