Тафгай.

Глава 7

Уже на подходе к любимой общаге, я понял, что веселье по поводу первого сентября вылилось на улицу. Потому что метров за пятьдесят я услышал гитару и нестройный рев нетрезвых глоток:

Для меня нет тебя прекрасней,

Но ловлю я твой взгляд напрасно,

Как виденье неуловима

Каждый день ты проходишь мимо...

- Мимо не проходи! – Окрикнули меня пацаны.

– У нас тут это, - один парень очень радостный от первого учебного дня, проведённого в вечерней школе, показал на три трёхлитровые банки, которые стояли под скамейкой.

По цвету содержимое ёмкостей чем-то напоминала мёд. Но то, что это был не мёд, я мог ручаться на сто процентов. Это было настоящее советское баночное пиво – производство, разливка и разбавка исключительно отечественная, без всякой иностранной интеграции.

А я повторяю вновь и вновь:

Не умирай любовь!

Не умирай любовь…

– Иван тобой тут интересовались, - доверительно сообщил мне черноволосый парнишка с моего этажа, когда я подошёл поздороваться.

- Из академии наук? – Решил уточнить я.

Мужики тут же поймали ха-ха и перестали терзать плохо настроенную гитару, у которой под гриф был просунут простой карандаш, а переднюю деку украшали две ГДРовские наклейки с красивыми тётками.

- Новый классный руководитель спрашивал, грозился прийти на производство с разборками, - ответил мне черноволосый.

- Рисковый мужик, наверное, - хмыкнул я. – Лады! Передайте, что загляну на днях. И это, чтоб в одиннадцать ноль-ноль были у меня по койкам. Иначе спущусь сюда и сам разнесу всех по палатам.

- А может с нами? – Робко предложил гитарист.

- В зявазке, - буркнул я.

Когда я поднялся на крыльцо и скрылся за дверью, мне стало интересно, что про меня народ местный думает, я остановился и прислушался к разговору под пивасик.

- Говорят, Иван целый стакан бензина на спор выпил, - поведал один голос. – И после этого у него с головой не порядок.

- Да не пиз…и! – Ответил другой. – Не бензина, а одеколона. И не на спор, а просто, чтобы догнаться. Но головой-то он точно двинулся.

- Мужики у нас полчаса осталось, - заволновался третий голос. – Давай уже разливай!

На вахте, неожиданно для меня, не в свою смену дежурила не злая бабушка, а добрая и послушная Катюха.

- А я твои упражнения делала, - заискивающе заулыбалась женщина.

«Чё смотришь, веди её кипятильник чинить - срочно! – Заголосил во мне чужой мозг. – С кобылкой-комсомолкой облом вышел по твоей вине! Теперь как ночью спокойно спать?»

Я кисло улыбнулся и, пытаясь унять сексуального маньяка во мне, медленно пошёл на лестницу.

- А ты, правда, мужа мне найдешь? – Остановила меня внезапным вопросом Катя.

- Есть один хороший мужик на примете, но он в разводе, и женщин побаивается, - ответил я, стараясь как можно быстрее покинуть неспокойное место.

- После одиннадцати-то зайдешь? – Этот вопрос вахтёрши долетел, когда я уже ускорившись, добежал до второго этажа.

«Зайдем после отбоя, куда мы денемся, - не успокаивался мой чужой мозг. – Не в женскую же общагу через окно карабкаться!»

«Это мы ещё поглядим!» – шикнул я на него.

В комнате молодой специалист Василёк, разложив на столе какие-то схемы и чертежи, яростно теребил себя за волосы. Я зашел, переоделся, выпил пять сырых яиц, отварил макароны с тушёнкой. Сдвинул бумаги будущего изобретателя автомобильного колеса в сторону, и поел. А сосед всё так же смотрел в одну точку на чертеже.

- Чё там, тараканы случайно линию какую-то важную отъели? – Попытался я развеселить парня.

- Что? – Он, наконец, поднял голову. – А? Здорова. Ошибся в расчётах, - всхлипнул «без году неделя» инженер.

- Да, к нам в цех ваших ошибок каждый день с десяток приходит, ничего, где надо просверлим, шлифанём, фрезернём, чего сейчас убиваться-то? – Я подмигнул Васильку. – Тебе нужно просто отвлечься. Ты мне вот что расскажи, у вас в конструкторском бюро работает такая комсомольская активистка: глаза – во! Грудь – такая хорошая и аккуратненькая, попка – сочная. Волосы тёмно-русые где-то чуть ниже плеч. И ещё, по совместительству - заместитель секретаря комсомольского комитета нашего завода.

- Яна Снегирёва, - расплылся в мечтательной улыбке совсем молодой специалист. – Звезда нашего КБ.

- В том смысле, что много интересных технических решений предлагает? – Задал я вопрос на уточнение.

- В том смысле, что красивая, принцесса, - Василёк расслабленно развалился на кровати. - Одевается всегда так, что глаз оторвать нельзя. А духами от неё пахнет, м-м-м, исключительно французскими.

- И кто же такую красоту еб, - я запнулся на полуслове. – То есть с кем она встречается?

- Ну, уж не с такими как ты и я - голодранцами, - вмиг загрустил мой сосед. – У неё родители – шишки, а встречает её у проходной на своей машине сын самого главного человека в городе. И цветы почти всегда охапками шлёт на работу. А она ходит рядом с нами, простыми инженерами и посмеивается. Я ведь из-за неё и напортачил сегодня, отвлёкся.

Василёк выговорившись снова углубился в чертежи.

А я хоть и устал, как чёрт после гиревого спорта, долго уснуть не мог. Снилась мне сначала врачиха, затем Зинка, потом Катька, ну и конечно кобылка-комсомолка. Что характерно все в неглиже! И все лезли ко мне целоваться, ну и я тоже не терялся. Мне семь раз объяснять не надо, с какой стороны женщину брать. А потом выскочила Светка, дочка физорга, с деревянным веслом в руках и давай им размахивать. Всех разогнала, и мне тоже прилетело за компанию в лоб. На этом сон с эротическими вставками оборвался, я тихо выругался, встал с кровати, натянув трикошки, взял банное полотенце.

- Ты куда? – Вдруг пробудился Василёк.

- В душ схожу, охлажусь, - пробурчал я.

«Заодно и кипятильник починим», - загундел под ухо мозг моего нового тела.

***

На заводе до обеда рабочая обстановка была тихой мирной и спокойной. И пока мой организм сам что-то там сверлил и фрезеровал, периодически посматривая в чертежи, я обдумывал несколько вопросов. И самый глобальный – нужно было с работой что-то решать. Ведь вот так стоять изо дня в день за станком, наблюдая со стороны как мои рабочие руки сами собой трудятся, я долго не смогу. Вникать же в технические тонкости профессии фрезеровщика вообще не хотелось. Мне бы в руки клюшку, на ноги коньки, а на голову каску, вот тогда бы я показал чего стою на самом деле. Ну, нельзя быть счастливым по жизни проживая её, скользя по течению, в роли кого-то другого.

Вопрос более мелкий – вахтёрша Катя. Опять не удержался этой ночью, как следствие целый час подсобное помещение использовалось не по назначению. Потом в душевой кабинке руки очень горячей и ненасытной женщины тоже мне не спинку тёрли. Если срочно не найду ей мужика, то в дальнейшем за себя ручаться не смогу. Это конечно пока сам холостой, то есть без постоянной подруги.

- Иван, - ко мне подошёл Казимир Петрович. – Ты давай закругляйся, во-первых: пошли на обед, во-вторых: притормози ты чуть-чуть с производственным рвением. Второй день стоишь за станком и как робот - долбишь без передышки. Другие мужики уже обижаются.

- Извини, задумался, - виновато пробубнил я. – Завтра принесу будильник, чтобы точно отсекать полезное рабочее время от бесполезного.