Драгорн - том IV

С каким-то страхом в глазах зверь медленно выпрямил трясущиеся задние ноги, встав в полный рост. Я хотел его вновь погладить, но не успел, тот несколько раз лизнул мою руку в знак благодарности, тихо заскулив. Удивительно, из его глаз выкатились слезы. Потрепав зверя по холке, глянул на девочку. Та, с громким визгом выскочив из-за дома, подлетев к нему, тут же его крепко обняла за шею, зарыдав.

— Спасибо, спасибо, — пропищала девчонка сквозь слезы.

— Чего дуреха ревешь, — усмехнулся старик, — радоваться надо. Смотри, здоров твой зверь.

— Он не зверь! — Вырвалось у нее. — Это мой друг!

Старейшина с прищуром посмотрел на меня.

— Не простого юношу к нам занесло. Пойдем в дом.

Мы вышли на дорогу, под изумленные и восхищенные взгляды тех, кто наблюдал маленькое чудо. Пройдя немного вперед, свернули влево, затем вошли в большую избу. Старец провел меня в горницу. Усадив за стол, присел напротив.

— Любава, неси пироги, чай, гостя потчевать будем, — крикнул он.

В комнату вошла молодая девушка, поставила на стол блюдо с пирогами. Глянув на меня, засмущавшись, тут же удалилась. Вскоре принесла большой чайник, чашки. Дед сам разлил чай.

— Это таежный сбор, а не то, что вы у себя пьете.

Тут же по комнате стал распространяться густой аромат лесных трав.

— Бери пирожки, есть с капустой, яйцом, луком, — он кивнул на блюдо.

— Благодарствую, — не торопясь съев один, запив его чаем. По вкусу напиток напомнил мне тот, что пил у Беломира, а пирожок оказался потрясающе вкусным.

В горницу вошли еще два старца. Быстро поднявшись, я поклонился. Кивнув в ответ, те присели за стол, напротив меня.

— И как же зовут добра молодца? — оба внимательно меня разглядывали.

— Никита, — представился я, приветливо улыбнувшись.

— Никита, значит, — тот, что слева, налил пришедшим чай. — Ну что же, пусть будет так. Слышали, пока шли сюда, о чуде, что сотворил. — Тот, что сидел в центре, отхлебнул напиток.

— Не один пришел, вижу рация на поясе, — произнёс тот, что привел меня.

Я не стал отрицать очевидное.

— Остальные лагерем стоят на поляне в семи километрах отсюда, ожидают, когда вернусь.

— Мы тоже многое можем, лечим людей, являясь волхвами, но на подобное чудо, что ты сотворил, не способны. — Сидящий в центре многозначительно покивал. — Чтобы за пару минут искалеченного зверя на ноги поставить, нужна большая сила.

— Коль не хочешь рассказывать о себе, поведай, что привело тебя в наши края? Интерес, аль дело имеешь? — Слева сидящий старик откинулся на спинку стула.

Мой поступок не прошел незамеченным, удивил их. Значит, все правильно сделал.

Я посмотрел на каждого из присутствующих. Похоже, тот, что в центре, у них за главного.

— Излагай, выслушаем, подумаем, решим, сможем ли помочь, — добавил он.

— До меня слух дошел, — начал я. — Что есть в этих краях две семьи изгоев, живущие отдельно, в глухой тайге.

— Весьма интересно, — старший из них удивленно посмотрел на меня.

— Можете рассказать, почему это произошло, что с ними не так?

Старцы переглянулись.

— Можем поведать, если молвишь, зачем интересуешься? — произнес старик, который меня привел.

— Хочу посетить их, поговорить. — Прямо так выдавать свои цели я не намерен.

Тот, что в центре, став серьезным, пристально посмотрел на меня. Взгляд у него изменился, сделавшись более цепким, каким-то пронизывающим.

— Тьма завладела телами детей их, скверна появилась, мы не смогли помочь, они сами ушли, не изгоняли их.

Это уже интересно, по всей видимости, дети одаренные.

— В чем скверна? Расскажите, это важно. Может смогу помочь.

Все трое поглядывая на меня, задумались.

— Иными стали. — Крайний справа старик вздохнул. — Исказилось естество. Два брата, один землю шевелить начал, другой воду мутить. Девочка с ветром общается, духов тревожит, Перун недоволен, не должно человеку подобное творить.

— А излечивать людей силой неведомой значит можно? — вырвалось у меня. Вот черт, не удержался от радости. Они говорят об одаренных, дар у детей проявился! Это же земляник, водник и воздушник! Мое предчувствие не обмануло, не зря приехал!

— То угодно Богу, без его ведома подобное не происходит. — Ответил старший из них.

По моему мнению, весьма спорное заявление, но не стану возражать.

— Так отведите меня к ним?

Вновь старцы задумались, несколько раз переглянувшись.

— Сила у тебя великая, случайностей не бывает, значит так угодно Богам. — Старший поднялся, все остальные так же встали, как и я. — Да будет так. Микула дружинник наш сопроводит тебя.

Мой поступок сыграл свою роль. Отлично! Я едва не заулыбался от радости. Мы вышли во двор. А здесь люди стоят, человек двадцать собралось, в том числе и тот мужик, Микула, что ворота мне открывал. Он шагнул нам навстречу.

— Старейшины, это, — он немного засмущался, — разрешите обратиться к гостю.

Поглядев на него, опустив голову, старший помрачнел.

— Знаю, о чем просить хочешь. Не гоже к чужаку с подобным обращаться, он не нашей веры, мы уже проводили последний ритуал. — Старик недовольно покачал головой. — Ладно, коль пришли, сам скажу. — Он повернулся ко мне.

Я с интересом поглядывал на присутствующих. Что-то случилось, люди собрались не просто так, поглазеть на меня.

— Маруна, дочь травницы, подхватила хворь в тайге, что быть не должно. Лес не может принести порчу, мы живем в гармонии с природой, он кормит, лечит, в нем нет скверны. Злой дух появился в наших краях, а защиту не носила, наше упущение. Тело ее воспылало, в беспамятстве лежит пятые сутки. Чахнет на глазах, мы перепробовали все. Но даже светлые духи не в силах помочь. Душа Маруны чиста, любовь к лесу безгранична, вот и решила тьма свести со свету нежный цветок. В тебе много тайн, — Старец внимательно осмотрел меня, — но дурного не вижу, народ просит, посодействуй, окажи помощь.

Интересно, чем она могла заразиться? Еще вопрос, смогу ли излечить? Странные вещи он говорит, что за злой дух напал на нее? Но, не в моих правилах отказывать, когда просят о помощи.

— Хорошо. Только возле нее должен быть один.

Народ благодарственно закивал, зашумел. Ведать девочка дорога, раз такой толпой пришли просить незнакомого, чужого для них человека. Мы прошли практически к краю поселка, к отдельно стоящей небольшой избе.

— Это святилище, там больных лечим, — кивнул на вход старик. — Она там.

Микула, быстро сходив внутрь, вывел оттуда заплаканную женщину.

— Ее мать, больше внутри никого нет, — пояснил старейшина.

Я посмотрел на горем убитую женщину.