Страница 119 из 154
— Да? А кто собирается возвращаться в деревню, в добрые руки лесной ведьмы? — процедила она через зло стиснутые зубы.
— Ну, там же Эрна и остальные люди, не бросившие меня, даже когда я был дурачком, не способным говорить.
— А тут я и целый город. Что для тебя важнее? — поджав губы, резко спросила брюнетка.
Я от удивления даже сел на кровати, смотря на сверкающую напротив полными ярости глазами девушку. Кажется, город она тут приплела для солидности, суть явно не в малознакомых нам обоим людях. Кто-то явно почувствовал себя самым важным человеком, стоило только один раз отдаться.
Так что, изображая недоумённый вид, я почесал в затылке и спокойно ответил:
— Деревня, разумеется.
Она от возмущения открыла рот и стиснула кулачки. Но Элеонора, умная девочка на самом деле. Не знаю, что она там хотела сказать, но, в итоге, просто прищурилась и раздражённо выдохнула. Спустила ноги с кровати, натянула сапожки и, окинув меня бешеным взглядом, вышла из комнаты, держа спину прямо и гордо вскинув голову.
Проводив её взглядом, откинулся на подушку. Поспешила она перед выбором меня ставить, уж подобных «принцесс» найду ещё десяток, если нужно будет. К которым не будет прилагаться в комплекте город, а то и охваченная гражданской войной страна.
Пока же я почесал начавшую ныть грудь, и стал глубоко дышать, пытаясь успокоиться. Бабы, блин! Как она быстро всё свела к сакраментальному вопросу: «ты меня любишь»? Разумеется, замаскировав его под, вроде как, важные и насущные проблемы.
Покачав головой, ухватил кружку и, залпом допив ягодный напиток, задумался: может, мне пива попросить? Или покрепче чего?
— Нахрен! — махнул рукой и, быстро раздевшись, укрылся одеялом с головой.
Я в домике, ничего не знаю, никого не вижу! Приходите завтра, никого нет дома!
А девушка? Да куда она денется с подводной лодки? Впрочем, если так подумать, то, а куда и я денусь? Мы уже ввязались в это дело вместе, так что и выгребать тоже лучше не по одному. И тут не важно, кто там кого любит.
Немного успокоившись этой мыслью, я, всё же, задремал, стараясь направить вялую скверну на более активное заживление ран. Нужно как можно скорее встать на ноги.
Во сне ко мне опять прорвался лес и Фиона. Лесная ведьма фонтанировала злой радостью, она видела битву на площади, как и многие разумные твари скверны. Ей было любопытно, как я собираюсь выкручиваться. Вырвав у меня из головы десяток образов прошедшего совещания и последующего разговора с Элеонорой, она, транслируя презрение и скуку, прервала контакт.
Я же, очнувшись, полежал, и со вздохом начал снимать с себя повязки. Рука ещё не зажила совсем до конца, как и левая нога. И, поморщившись, кое-как перебинтовался новыми кусками ткани и, подхватив стоящий возле стены меч, потихоньку спустился в зал.
А уже оттуда, заскочив в туалет, на улицу.
— Вам что-то нужно? — зевнув, спросила меня заспанная официантка.
— Тот ягодный морс, что я пил за обедом, и точильный камень, — попросил я, усаживаясь на крыльцо.
Кивнув, скрылась внутри, а я поднял глаза на ясное ночное небо. Звёзд мне всё-таки не хватает. Вроде светло, что удобно, да и луны красивые. Но, оказывается, тёмное звёздное небо — это тоже красиво.
Мне принесли две кружки и точильный камень.
— Просто вода, — оповестила меня служанка.
Я кивнул и, отпив морса, стал неспешно править клинок двуручного меча. Лезвию досталось, а мне нужно было чем-то заняться. Лежать в комнате и смотреть в потолок весьма тоскливо. Подобные же мелочи отвлекают и настраивают на медитативный лад, хотя, конечно, проще попросить другое оружие или просто отдать это в заточку. Не откажут, думаю.
Ну а пока: вверх, вниз, повторить, облить водичкой оселок.
Мимо меня иногда ходили люди, но, опасливо посматривая, обходили стороной. Разве что всё та же официантка принесла ещё одну кружку ягодного морса, когда эта показала дно.
Драка впереди предстоит знатная, и далеко не одна. И это даже не особо пугает, хотя подобный факт заставляет задуматься, сколько в этом влияния скверны, природного авантюризма и адреналиновой ломки. Но с чем сравнить? С прошлым опытом?
Так жизнь простого спортсмена не несла и толики того, что приходится переносить тут. Кто знает, может, будь тут прошлый я, в своём собственном теле, то поехал крышей и делал то же, что и сейчас, но с радостной улыбкой на губах? Ну или помер бы, разумеется.
Поэтому, выкинув пустые переживания из головы, встал и пару раз взмахнул длинным мечом. Ничего так, хотя по-настоящему сильного удара не выдержит. Крутанув мельницу, вздохнул и, только собирался сесть обратно, когда меня окликнули:
— Что, не нравится меч?
Повернув голову, окинул взглядом подошедшего Войцеха. Сиделец помылся, постригся и сбрил бороду. Так, правда, стало видно его худобу, но ему подобное, наверное, сейчас и нужно для усиления ореола страдальца за правду и справедливость.
— Обычное оружие, можно сражаться. Просто мне не подходит, — пожал я плечами.
— А какое тебе подходит? Копьё? Топор?
— Копьём владею лучше всего. Но не годится мне оно сейчас, только сделать древко целиком из металла, однако носить с собой такое постоянно…
— Я видел, как ты дрался, — покивал мужчина. — Нужен очень крепкий меч?
— И с односторонней заточкой, — кивнул я.
— Доспехи?
— Есть сложности по креплениям и форме. Если оно будет меня сдерживать где-то, просто лопнет или сомнётся.
— Будут. Но примерку лучше делать у меня в мастерской. И не затягивать, такой заказ простым не будет. Мы постараемся, но всё равно неделю займёт.
— Сколько? — поинтересовался я, закидывая меч на плечо и заходя в помещение.
Народу стало ходить всё больше, не имело смысла мешать людям. А кузнец скривился, как будто съел лимон, раздражённо бросив:
— Бесплатно, само собой.
Сев за стол, я вытянул ногу, положив её на соседний стул, и, поставив рядом двуручник, примирительно поднял руки.
— Извини, но я должен был спросить. Кто знает, какие у вас порядки в городе? Может металл настолько дорогой, что подобное тебя разорит.
— Какая разница? Иначе я бы умер. Как и сотни человек на площади!
— Сейчас умрёт людей намного больше, — поморщился я.
— Это уже будет наш выбор. И даже если мы проиграем, то заберём с собой кучу мразей, это уже будет хорошо!
Свои слова он буквально прошипел. Его трясло от ненависти, кузнец оскалился, вцепился рукой в рукоять кинжала на поясе. Поставь пред ним сейчас семью благородных — убьёт всех, несмотря на пол и возраст.