Хитросплетения

– Энж, – мягко произнёс Август. – Ты можешь посмотреть мне в глаза?

Принцесса вздрогнула от негодования: неслыханная дерзость – назвать её сокращённым именем и на «ты»!

– Откуда этот фамильярный тон, принц!

– Но мы ведь родственники, не так ли? – мужчина сделал решительный шаг вперёд.

Анжелина покачала головой и отошла на несколько шагов от наследника, предчувствуя что-то неладное.

– И тебе я тоже позволяю называть меня по имени, если желаешь.

– Ваше Высочество, – повернувшись профилем к принцу, прошипела красавица, – я предпочитаю называть людей сообразно их сану.

– Но мы ведь родственники, – повторил наследник.

– И что это меняет? – развернулась всем телом к нему англичанка.

Её глаза загорелись недобрым огоньком. На лице отразилось негодование. Август решил перейти к делу.

– Скажи мне, красавица, как ты себя чувствуешь?

Это вопрос вызвал в принцессе только недоумение. Её огромные глаза расширились, брови чуть приподнялись вверх.

– Хорошо, милорд. Но я не понимаю цели Вашего вопроса.

– Так же, как и цели моего визита? – лукаво прищурившись, спросил мужчина.

– Верно: так же, как и цели Вашего визита.

– Дорогая сестра, – обойдя невестку и непринуждённо усевшись в кресло, произнёс наследник. – Я вижу, что Ваши отношения с моим братом оставляют желать лучшего. И хочу Вам помочь.

Жена Фридриха внимательно всматривалась в лицо собеседника и не могла понять, к чему он клонит. Снова из памяти всплыла ужасная история герцогини Брендборд, и молодая женщина содрогнулась. Мурашки пробежали по коже, разум стал работать активнее вдвойне, анализируя слова, оброненные немцем.

– Будучи английской маркизой королевской крови и выходя замуж за моего брата, ты мечтала о совсем иной жизни при дворе прусского короля, верно? Ты же не будешь этого отрицать? – Август немного наклонился вперёд – его тон стал более участливым. – Энж, я пришёл, чтобы серьёзно поговорить с тобой, как с очень умной и очень красивой женщиной. Более того – как с принцессой, способной надеть корону и держать бразды правления в своих прекрасных руках.

– Ваше Высочество, – снова отрицательно покачала головой Анжелина. – Я… абсолютно не понимаю, к чему этот разговор.

– Ты хочешь стать королевой? – в упор глядя на английскую красавицу, спросил Август.

Анжелина отпрянула. Её алые губки слегка разомкнулись, в чёрных глазах снова сверкнул недобрый огонёк. Уж не предлагает ли ей наследник себя? Но молодая женщина решила увести разговор в иное русло. Обвинительное.

– Ваше Высочество задаёт странные вопросы. Вы предлагаете мне перепрыгнуть через голову короля и Вашу собственную? Мне – всего лишь женщине? Что за чушь!

– Я ничего не предлагаю, сестра, – резко поднялся с кресла Август. – Пока… не предлагаю.

– Что значит «пока»? – насторожилась принцесса.

– Пока отец в полном здравии. Но рано или поздно его правлению придёт конец.

– Но какое отношение это имеет ко мне? – недобро спросила красавица, уже окончательно уверившись о том, что немецкий принц устраивает заговор, в результате которого она должна стать его собственной женой, а не женой Фридриха. По протестантским канонам это хоть и было затруднительно, но всё же возможно.

– Ты – супруга одного из его сыновей.

– Но наследник ты! – не отрываясь от холодных глаз Августа, отпарировала Анжелина, даже не заметив, как вернулась к своей привычной манере говорить с мужчинами: холодно, строго, без жеманства и кокетства. А главное – несколько грубо.

Столь резкий переход от подчёркнуто холодной вежливости до фамильярного «ты» пришёлся принцу по душе. «Вот теперь мы сможем действительно поговорить, а не просто произносить слова», – пронеслось в его голове, и Август улыбнулся.

Англичанка второй раз за время своего пребывания в Германии увидела улыбку деверя. Она была очаровательной и очень мягкой, несмотря на резкие, холодные черты лица наследника. Человек, способный так улыбаться, не мог держать камня за пазухой, и принцесса немного успокоилась.

– Анжелина, – доверительно произнёс наследник, – ещё никто в мире не гарантировал старшему сыну монарха вечную жизнь. Кроме того, в Европе, идёт война, не забывай этого.

– Август, чёрт возьми! – прошипела, чтобы не закричать, красавица. – Я не понимаю тебя! Зачем ты ко мне пришёл? Зачем ты всё это говоришь?

– Моя милая сестра, – ласково произнёс принц и вместо ответа задал вопрос: – меня крайне интересует, когда же Вы сделаете нашего любимого короля дедушкой?

К недоумению англичанки принц снова перепрыгнул на почтительное «Вы».

– Август, Вы сошли с ума, что задаёте мне такие вопросы? Или уже стали лейб-медиком? – неподдельно удивилась молодая женщина, следя за передвижениями гостя по комнате. – Вот женитесь поскорее и дарите внуков Вашему королю. А меня и моего мужа не трогайте. Это наши семейные дела. Отчего Вы ждёте детей именно от меня?

– Вы замужем за принцем, дорогая сестра.

– Да, но не за наследником престола! – пожала плечами красавица. – Рожать детей для Пруссии – не моя святая обязанность.

– Как сказать, Ваше Высочество, как сказать… – побарабанив по почке камина, в задумчивости ответил немец и обратил на женщину взгляд. – Да и престолов у нас всё-таки два…

Сделав ещё несколько шагов по комнате, Август остановился у окна, заложил руки за спину и продолжил разговор, не глядя на невестку:

– Я понимаю, Энж, ты ожидала от своего замужества иного. Мой брат несносен. Он умеет нравиться, но не умеет удерживать обаяние надолго. Он импульсивен для немца и не всегда внимателен, – принц обернулся к Анжелине. – Он только и знает, что объезжать лошадей да гоняться за всякими ланями и ба… бочками, – вовремя осёкся наследник, чтобы не сказать невестке лишнего и поспешно добавил: – Но ты должна родить малыша в этом году. Потом будет хуже и, возможно, поздно. Не избегай мужа. Я ведь вижу, что вы практически не бываете вместе.

– Август, это не твоего ума дело, – процедила молодая женщина сквозь зубы.

Теперь она разгадала игру наследника: всё, что говорилось через «ты», предназначалось лично ей. А всё, что произносилось учтивым тоном, могло быть передано третьим лицам: мужу, свёкру, крёстному отцу или ещё кому-нибудь, кто поинтересуется целью визита наследника Пруссии и Бранденбурга в покои своей невестки.

Отойдя от окошка, Август стал неспешно приближаться к жене своего брата. Анжелина почувствовала, как внутри всё похолодело – она должна была признаться самой себе, что наследник внушает ей какой-то животный страх. Принц остановился в шаге от невестки. Женщина съёжилась, старая не выдавать своих эмоций ни одним движением.

– Энж… – достаточно мягко произнёс мужчина и, медленно подняв руку, прикоснулся к каштановой пряди волос англичанки. – Ты можешь мне не верить, но для тебя же лучше подарить мужу и Пруссии ребёнка как можно скорее.

Во время слов деверя красавица медленно отклонила голову в сторону, пытаясь избежать неожиданной ласки. Август понял это и сразу опустил руку.

– Ты очаровательна, и трудно удержаться, чтобы не коснуться тебя, – поспешил оправдаться наследник. – Извини, если задел своё самолюбие, касаясь только локона.

Ненадолго повисла пауза.

Принцесса Бранденбургская стояла, отведя голову в сторону и назад, с усилием сдерживая дрожь в теле. И всё же грудь красавицы, вопреки её желаниям, судорожно вздымалась: жена Фридриха чувствовала, что ей не хватает воздуха. Наконец, она посмотрела в глаза наследника и решилась спросить:

– Скажите, милорд, отчего Ваше Высочество приходит к своей совершенно бесправной невестке с подобным разговором? Вы смущаете меня.

– Энж… – проникновенно произнёс Август, и Анжелина буквально почувствовала, как его бархатистый голос вливается в её тело, – скажи, если бы твоя кузина родилась мужчиной, ты бы вышла замуж за принца Уэльского?

Анжелина захлопала ресницами глядя снизу вверх на немецкого наследника, стоящего почти вплотную к ней. Неприлично близко и дерзко! А его манера отвечать вопросом на вопрос каждый раз ставила её в тупик.