Страница 5 из 45
В результате к ииссиидиологическому подходу в понимании эволюции, как это не удивительно, оказались наиболее близки не биологи, а лингвисты с дословным переводом «evolution» (развертывание), В. И. Ленин (в части своего философского творчества) с его: «Жизнь и развитие в природе включают в себя и медленную эволюцию (по Ииссиидиологии – временные инопротоформные петли), и быстрые скачки (по Ииссиидиологии – подчакрамные перефокусировки и акты ревитализации), то есть – перерывы постепенности», а также недоучившийся богослов Ч. Дарвин с его: «эволюция – это трансмутация видов». Однако в последней цитате напрашивается небольшое уточнение в виде преобразования дарвиновского термина «вид» на «Форму Самосознания», постоянно совершенствующую свою Фокусную Динамику путём культивирования в ней всё большего объёма качественно совместимых информационных фрагментов, на фоне эмпиритизации (насыщаемости опытом), подразумевающей, в том числе, и конкатенационную (последовательно совершенствующуюся) смену бирвуляртности (Схемы Синтеза).
Один из ведущих нейрофизиологов современности К. Анохин утверждает, что для него «сверхзадачей является создание такой синтетической теории, которая позволит для самых разных видов нервной системы объяснить, как на основе работы нервных клеток появляется вся система разума». При этом проводя кропотливую молекулярно-генетическую работу по изучению вопросов нейроэволюции, он так же, как и другие учёные-генетики, на определённом этапе сталкивается с непреодолимым барьером в виде принципиального непонимания корпускулярно-волнового, квантово-нелокального состояния молекулы ДНК, хромосом и генома в целом.
Данная проблема современных биологов не позволяет им понять первооснову самого механизма нейроэволюции (как составной части общего эволюционного процесса), определить роль головного и спинного мозга в морфологической эволюции и в эволюции генома и, наконец, разобраться в том, как эта эволюция привела, а более объективно – проявила, возникновение высших когнитивных функций человека. Другая сторона вопроса, во многом предопределившая кажущийся, на первый взгляд, избыточным объём рассмотренных в данном томе генетических пертурбаций, – это тот факт, что более половины наследственных генетически «предопределённых» заболеваний, описанных для человека (по факту – сдвигов в инопротоформные подсхемы развития), тем или иным образом связаны с нарушениями функций нервной системы.
Начиная поверхностное ознакомление с 6-й главой данного тома, у неподготовленного читателя может возникнуть крамольная мысль, что перед ним очередной, пусть и непривычный своей многопрофильностью, медицинский справочник по нейрофизиологии, эндокринологии, анатомии и генетике. Дабы этого не произошло, достаточно вернуться к названию главы, а оно звучит следующим образом – «Принципы функционирования и основные качественные характеристики ИИССИИДИ-Центров человека». Глубинный, объективный смысл материала подразумевает именно такой угол рассмотрения изложенной информации. В то же время при внимательном изучении неизбежно происходит революционное переосмысление всех базовых теорий медицины, которые целесообразно кратко повторить для читателей, недостаточно знакомых с данной наукой.
Современная медицина признаёт четыре базовые модели: целлюлярную (эволюционировавшую в генетическую и эпигенетическую), представленную Р. Вирховым, предложившим свести суть любой патологии к клеточным изменениям; учение о стрессе Г. Селье, взявшего за основу синдром адаптации; психосоматическую, основоположниками которой явились З. Фрейд, К. Юнг, Ф. Александер, признававшие первостепенное значение в патогенезе психоэмоциональных факторов; социальную (с подвидом в виде эпигенетической), разработанную К. Лоренсом, Н. Фришем, Р. Парком, Э. Уилсоном, рассматривавшими социобиологическую обусловленность здоровья; теорию народонаселения Т. Мальтуса и его последователей – неомальтузианцев, считавшими все болезни прямым результатом увеличения численности народонаселения.
Вспоминая предложенный в начале статьи метод сравнения через использование закона единства и борьбы противоположностей, надо отметить, что при всей гетерогенности, разнотипности и кажущейся несопоставимости вышеперечисленных научных концепций, они могут быть объединены и объективизированы в случае их рассмотрения через призму ииссиидиологического учения, более того, как это ни парадоксально, данная ассоциация возможна на базе рассмотрения наиболее спорных и амбивалентных положений базовых теорий медицины. Первое место среди них по своей дискутабельности, безусловно, принадлежит, запрещённой в советское время, а сейчас ограниченно-популярной, теории народонаселения или теории «оптимума населения», постулирующей, в частности, возможность управления (ограничения) роста численности человеческой популяции встречными причинами – войнами, эпидемиями и (!) нравственным воздержанием.
Казалось бы, указанные сентенции совершенно не коррелируются с Ииссиидиологией, но при педантичном подходе мы можем найти определённые экстраполяционные ассоциативные цепочки, начинающиеся с характеристики проявления переходных резопазонов проявления Форм Самосознания с их катаклизматической и пандемической составляющей, продолжая неоднократным упоминанием 3-5-процентной данности относительной проявленности в нашей группе ПВК Форм Самосознания с потенцией к ллууввумичности (то есть для них – нас) современная реальность «перенасыщена» Формами Самосознаний, малосопоставимыми между собой по стратегии и тактике реализации данной Схемы Синтеза), а также следующим из материалов лекций автора Основ однозначным описанием «миров будущего», как объективно менее густо населённых и, наконец, соотносимостью, пусть и на совершенно другом энергоинформационном уровне, императива Мальтуса о «нравственном воздержании» с декларируемыми в Ииссиидиологии принципами высокоинтеллектуального Альтруизма и высокочувственного Интеллекта.
Следующей моделью медицины является социальная, постулирующая первостепенную значимость в возникновении, распространении и протекании заболеваний «повреждающих факторов» социальной природы: степени урбанизации, социально-культурных преобразований, этнической структуры, а также таких специфических динамичных величин, имеющих, по мнению последователей данной концепции, более персонифицированное значение, как структура семьи и профессиональная деятельность, социальный статус и условия жизнедеятельности.
В цикле книг Ориса «Бессмертие доступно каждому» и в «Основах Ииссиидиологии» используются примеры социальных каузальных связей (степень отклонения от человеческой Схемы Синтеза и, как результат: профессиональная, социальная и даже этническая инволюционная (деградационная) динамика как фактор, определяющий межпротоформные перефокусировки; зависимость спортивных и иных профессиональных достижений от указанного фактора; связь асоциальности поведения, структуры семьи (в частности многодетности) со степенью проявленности межсхематических динамизмов и даже влияние этажности жилого помещения на организм и прочее), но все они подразумевают под собой фокусно-социальную ориентацию.
Ииссиидиологическая концепция рассматривает причинно-следственную связь Формы Самосознания с проявленной окружающей действительностью в диаметрально противоположном, в сравнении с социальной моделью патогенеза, направлении, утверждая, что первостепенно даже мы, при всей своей объективной многовариантности и многоликости, сами непрерывно проявляем и энергоинформационно структурируем своими мыслями, желаниями и устремлениями собственную субъективную реальность, динамичность и конкретика изменений которой предопределяется качественностью нашей Фокусной Динамики.
Однако вся сложность рассмотрения данного вопроса состоит в том, что квантованные нами персоналистические миры (подробнейшим образом описанные в 3-м томе «Основ Ииссиидиологии») – инерционно, условно вторично, – одновременно воздействуют на саму Фокусную Динамику, тем самым предопределяя возможность и степень значимости вышеуказанных социальных факторов. Кроме того, необходимо помнить, что сама по себе Фокусная Динамика любой Формы Самосознания интегральна по отношению к нюансам конкретики Схемы Синтеза, к эмпирической наполненности конфигурации, предопределяющей её текущий интерес, к резонационности с другими своими личностными интерпретациями, к объективному, неосознаваемому влиянию Форм Самосознаний, которых мы относим к другим мерностным диапазонам.