Страница 40 из 93
То, что Крючков в информационно-аналитических материалах, предназначенных для высшего руководства страны, никогда не кривил душой, подтверждает и Н. С. Леонов, которому часто приходилось лично заниматься подготовкой подобных документов.
Заметим, кстати, что Леонов, внесший большой вклад в качественное изменение деятельности информационно-аналитической службы разведки, приступил к её реформированию, имея за плечами не только огромный опыт оперативной работы на латиноамериканском направлении. К этому времени он был уже сформировавшимся учёным-обществоведом[96], опубликовал целый ряд исследований по истории стран региона, в котором ему довелось работать. В беседах с автором Николай Сергеевич дал исключительно высокую оценку роли Крючкова в развитии разведывательной аналитики. Но чтобы автора ненароком не заподозрили в предвзятости, сошлёмся на книгу Леонова, выпущенную ещё в 1997 году. В ней Николай Сергеевич рассказывает, в частности, как в 1970-е годы менялась работа информационно-аналитической службы:
«Огромную помощь нам оказал В. А. Крючков, ставший к тому времени начальником разведки. Во-первых, ему принадлежит формула: «Информационная работа в разведке — это профессия» (курсив мой. — А. Ж.). При его поддержке была радикально изменена кадровая политика по формированию штатов управления. На работу сюда больше не принимались «отходы» оперативной деятельности. Мы делали исключение только для двух категорий: либо высланные как персона нон грата активные разведчики, либо те, кто по семейным обстоятельствам не мог длительное время находиться за границей. Главными критериями всё больше становились интеллектуальный потенциал, знание страны, региона, международной проблематики»[97].
Крючков, как начальник разведки, предпринял целый ряд конкретных мер, направленных на то, чтобы в корне изменить взгляд на информационно-аналитическую работу со стороны руководителей и сотрудников всех управлений и служб ПГУ. Были соответствующим образом упорядочены потоки поступающей в центральный аппарат разведки информации, порядок её обработки. Каждый рабочий день начальника разведки начинался с заслушивания доклада дежурного офицера информационно-аналитической службы, которая работала круглосуточно. Руководитель Информационно-аналитического управления Леонов был повышен в статусе — назначен заместителем начальника ПГУ и стал играть «первую скрипку» на важнейших совещаниях в Первом главном управлении, в том числе на тех, которые обсуждали отчёты резидентов и руководителей разведывательных служб, проблемы и перспективные задачи разведки. Он и задавал тон этим обсуждениям, поскольку, как правило, получал на них право первого слова.
В процесс реформирования был вовлечён и Краснознамённый институт КГБ СССР (впоследствии — имени Ю. В. Андропова), при котором была создана специальная кафедра информационно-аналитической работы, а её сотрудники вскоре подготовили соответствующий учебник.
Интересно посмотреть, как трансформировалось отношение сотрудников аппарата разведки к аналитической работе на примере того же Шебаршина, который волею судеб после оперативной работы[98] был назначен заместителем начальника Информационно-аналитического управления. Леонид Владимирович довольно точно передаёт и характер работы информационно-аналитической службы, атмосферу, царившую в ней:
«Я начал осваивать очередную область — информационно-аналитическую… Поток информации не останавливается ни на минуту, надо прочитывать огромное число информационных сообщений, поступающих из-за рубежа по каналам разведки, улавливать в них самое важное. Для этого надо следить за ещё более широким потоком открытой информации — сообщениями телеграфных агентств, печати, телевидения, читать сводки радиоперехвата. Нельзя, чтобы поток текущей информации увлёк за собой человека. Необходимо видеть логику в хаотичном нагромождении событий, а это возможно только при условии знания их истории, видения их в более широком региональном и мировом контексте. Нужно следить за иностранной и отечественной фундаментальной литературой, читать научно-исследовательские материалы, специализированные журналы».
Приверженность к аналитической работе Крючков сохранил и после своего назначения председателем КГБ СССР. Одним из его первых шагов по совершенствованию работы центрального аппарата Комитета было создание в 1989 году Службы оперативного анализа и информации КГБ, которая через год была преобразована в Аналитическое управление Комитета госбезопасности. Н. С. Леонов, возглавивший это управление в начале 1991 года, сравнивал его со скорой помощью, пытающейся реанимировать смертельно больного. Однако, на наш взгляд, этот шаг и ряд других крупных организационных мер, предпринятых Крючковым, свидетельствует о том, что Владимир Александрович до последнего дня своей работы в Комитете госбезопасности верил в его будущее и связывал завтрашний день с качественным улучшением всей деятельности КГБ.
(Между прочим, Леонов считает своей заслугой то, что, несмотря на короткое время, в течение которого он возглавлял Аналитическое управление, сумел всё же сделать несколько важных дел — подготовить записки об антигосударственной деятельности А. Н. Яковлева и Э. А. Шеварднадзе и принять участие в подготовке Обращения ГКЧП к советскому народу.)
Аналитическую работу Крючкову и его единомышленникам пришлось налаживать не на пустом месте. Более осмысленный, интеллектуальный характер деятельность Комитета госбезопасности стала приобретать с конца 1960-х годов, когда КГБ возглавил Андропов, с которым Крючков в одной связке работал до 1982 года.
Ещё в 1968 году 101-я разведшкола была преобразована в Краснознамённый институт КГБ. Благодаря усилиям Юрия Владимировича налаживались творческие связи КГБ с научными институтами Академии наук, занимавшимися проблемами международных отношений, мировой экономики и политики. Частыми гостями Андропова были академики и члены-корреспонденты АН Н. Н. Иноземцев, Г. А. Арбатов, О. Т. Богомолов и другие видные учёные.
Так, по инициативе Андропова возглавляемый Богомоловым Институт экономики мировой социалистической системы АН СССР[99] приступил к исследованию причин и характера кризисов в социалистических странах (изучением и анализом этих проблем в КГБ занимался информационно-аналитический отдел ПГУ).
Однако стремление к всестороннему осмыслению вызовов времени и путей реализации усложнявшихся задач Комитета государственной безопасности, в том числе разведки, отнюдь не означало принципиальной смены основополагающих векторов деятельности КГБ. Как человек мыслящий, Андропов прекрасно видел, что разработка академическими институтами тех или иных узловых проблем страдает явным хвостизмом, подчинена идеологическому обеспечению прагматических задач, исходящих из руководящих органов КПСС. А задачи эти, как известно, в большинстве случаев формулировались без должного теоретического анализа, часто — ради красного словца, при подготовке очередных докладов, выступлений и статей Генерального секретаря и других лидеров партии.
Когда в марте 1987 года Советский Союз посетила Маргарет Тэтчер, М. С. Горбачёв решил произвести на неё впечатление, организовав встречи с рядом крупных учёных-обществоведов. Позднее своё впечатление от общения с советскими академиками британский премьер выразила следующим образом: «сборище выдающихся лакеев»[100]. Даже с учётом ярого антикоммунизма Тэтчер и её репутации «слона в посудной лавке», эти слова не выглядят уж чересчур несправедливыми. По крайней мере, многим известным обществоведам, почивавшим в советское время на лаврах и менявшим свои взгляды при малейшем изменении политической конъюнктуры, обижаться не на что.
Мы хорошо знаем, что ни Хрущёв, ни Брежнев, ни Горбачёв не испытывали к теории марксизма особого пристрастия, что, безусловно, приводило к ряду серьёзных и даже — непоправимых ошибок в их деятельности. Интересную мысль высказал на одном из заседаний Коллегии КГБ Крючков: «Наш противник считает, что марксизм — слишком мощное оружие, чтобы отдавать его в руки коммунистам. А сами тем временем активно используют многое из учения Маркса — Ленина. Это — и положение о диалектической связи экономики и политики, и принципы системного анализа общественных явлений, и выявление главного, узловых вопросов, и законы идеологической работы»[101]. Очевидно, Владимир Александрович был знаком со словами Ф. Рузвельта, который, прочитав «Капитал», произнёс: «Мы эту умную книгу одним коммунистам не отдадим». (Кстати, интерес к «Капиталу» резко вырос в странах Западной Европы в начальный период последнего финансово-экономического кризиса — там его продажи в 2009–2010 годах увеличились многократно[102].)
96
В 1970-е годы Н. С. Леонов защитил докторскую диссертацию, в 1990-е — стал профессором кафедры дипломатии МГИМО. Автор многих книг, последняя из них — «Рауль Кастро» вышла в издательстве «Молодая гвардия» в 2015 году.
97
Леонов Н. С. Лихолетье. М.: Терра, 1997. С. 104.
98
Л. В. Шебаршин был до этого резидентом в Иране, где наша разведка потерпела провал в результате предательства одного из её сотрудников — В. Кузичкина.
99
С сентября 1990 года — Институт международных экономических и политических исследований (ИМЭПИ).
100
См.: Тьерио Ж. Л. Маргарет Тэтчер: От бакалейной лавки до палаты лордов. М.: Молодая гвардия, 2010. С. 430.
101
Из воспоминаний генерал-лейтенанта В. М. Прилукова.
102
См., в частности: «Капитал» Маркса вновь стал популярен во время финансового кризиса // http://ria.ru/crisis_news/20090414/ 168083463.html