Страница 69 из 90

Фёдор Логинов: Держи в лоб урагану

Житнухин Анатолий Петрович

Вместе с тем нет оснований для того, чтобы рассматривать первые шаги центральных руководящих органов по материализации этой идеи, её воплощению в жизнь лишь как результат твёрдой позиции Логинова, отстаивающего право строителей Сталинградской ГЭС на свой город, и его «пробивной» силы. Хотя авторы ряда публикаций по этой проблеме и полагают, что только благодаря его личным усилиям вопрос «Быть городу или нет?» разрешился положительно и проектирование жилья для сотрудников Сталинградгидростроя было передано из Гидропроекта МВД, не имевшего должного опыта в области крупного жилищно-гражданского строительства, в Государственный институт градостроительства — Гипрогор.

Но, думается, на такое решение повлияли и объективные факторы, основной из которых — беспрецедентные масштабы строительства ГЭС с привлечением десятков тысяч рабочих и специалистов, значительная часть которых приезжала на стройку с семьями, не имея ни кола ни двора, — война сдвинула огромные массы людей с обжитых мест, нарушила их привычный образ жизни. И большинство из них надеялись получить здесь за свой труд нечто большее, нежели временную крышу над головой на период строительства, по завершении которого многим пришлось бы начинать всё сначала.

Надо было дать людям ощущение стабильности, создать условия, позволяющие спокойно трудиться, растить детей и уверенно смотреть в будущее. Задача эта носила не только локальный характер, жизненно важный для строителей Сталинградской ГЭС, она имела и большое общегосударственное значение. По мере восстановления разрушенного в результате фашистского нашествия народного хозяйства и жилого фонда страны, в результате чего 25 миллионов граждан остались без крова (всего в годы войны было разрушено и сожжено 1710 городов и посёлков, более 70 тысяч деревень), её решение для советского руководства приобретало первоочередное значение. Об этом свидетельствует и резкое, двукратное увеличение жилищного строительства, предусмотренное директивами пятого пятилетнего плана на 1951–1955 годы.

Что же касается Сталинградской ГЭС, то принималась во внимание и перспектива дальнейшего развития региона после введения в строй действующих крупнейшей гидроэлектростанции в мире и образования нового города. В результате такого подхода в скором времени будет принято решение строить Волжский в две очереди: к 1960 году планировалось возведение жилых домов для расселения строителей Сталинградской ГЭС (по первому генеральному плану, утверждённому в 1952 году, город был рассчитан на 50 тысяч жителей); вторая очередь была связана с началом сооружения новых промышленных предприятий в районе гидроузла.

С учётом всех этих факторов передача Гипрогору проектирования жилья для Сталинградгидростроя не выглядит чем-то из ряда вон выходящим. Кстати, в это же время на другой «великой стройке сталинской эпохи» — Куйбышевской ГЭС жилищное проектирование осуществлял также Государственной институт градостроительства, его ленинградское отделение. Правда, при этом принято считать, на наш взгляд — не вполне обоснованно, что Управление Куйбышевгидростроя было не слишком озабочено возведением для своих сотрудников капитального жилья, поэтому ему так и не удалось построить «своего» города[297].

Сейчас трудно сказать, в каких инстанциях и кем принимались решения о строительстве города при Сталинградской ГЭС, только, думается, оно состоялось без давления или подсказок неких «высоких покровителей», которые якобы были у Логинова в высшем руководстве страны, что не подтверждается ни одним документальным источником или внушающим доверие свидетельством. Например, предполагая (!), что идею Фёдора Георгиевича о строительстве городе поддержал сам Берия, А. Рогозин в то же время признаёт: «Документально выяснить, при каких обстоятельствах и по чьему указанию работа над проектом была передана в Гипрогор, мне не удалось. Однако проектировать город с октября 1950 года начинает именно эта организация»[298].

Не упоминается ещё одна существенная причина, по которой в ведении Гипрогора оказались и другие важные вопросы деятельности Сталинградгидростроя, связанные не только со строительством нового города. Дело в том, что институт помимо градостроительства занимался и решением других государственных задач, в том числе и проблемой территориального планирования. Изначально предусматривалось, что гидроэлектростанция станет ядром формирования нового промышленного региона. А для того чтобы обеспечить максимальный экономический эффект от её строительства и увеличить участие региона в общегосударственном территориальном разделении труда, правительство поручило Гипрогору разработать схему районной планировки Сталинградской ГЭС[299]. «Она представляла собой программу взаимосвязанного развития отраслей хозяйства, административных районов Сталинграда и прилегающих к нему территорий. Схема была согласована с 17 министерствами союзного и республиканского значения, со Сталинградским облисполкомом, утверждена Советом Министров. Предложения министерств основывали на уже разработанных технико-экономических основаниях строительства новых предприятий. Схема предусматривала использование производственных мощностей, сконцентрированных в регионе при строительстве Волго-Донского судоходного канала. Планировалось также наращивание потенциала трудовых ресурсов и дальнейшее развитие на этой базе различных отраслей хозяйства и территорий, находящихся в зоне непосредственного влияния Сталинграда, в радиусе 30–40 км от его центра»[300].

Первая очередь реализации схемы охватывала период с 1953 по 1960 год, на неё выделялось 20 миллиардов рублей, из них 8,5 миллиарда — на строительство ГЭС, 750 миллионов — на строительство алюминиевого завода (его строительство началось в 1955 году), 455 миллионов — на реконструкцию завода «Красный Октябрь», а также на строительство и развитие других промышленных предприятий, преобразование транспортной инфраструктуры.

Подобные факты позволяют говорить о том, что вопрос о целесообразности строительства города для гидростроителей был во многом предопределён в процессе решения широкого круга вопросов, выходящих далеко за рамки локальных задач Сталинградгидростроя. И не ошибёмся, если скажем, что у Логинова хватало единомышленников среди должностных лиц руководящих органов, причастных к судьбе Сталинградской ГЭС и озабоченных жизненными перспективами её строителей, поэтому ему не пришлось кому-то что-то доказывать, тем более сталкиваться с серьёзными препонами — управленцев с государственным мышлением у нас в стране в то время хватало.

Косвенно это подтверждается и дневниками Логинова, страницы которого позволяют судить о наиболее злободневных проблемах, которые ему приходилось решать в первые месяцы деятельности Сталинградгидростроя. Однако в длинной череде затронутых им вопросов с конца августа 1950 года (последние дни работы Фёдора Георгиевича на Днепрогэсе) вплоть до 5 февраля 1951 года (в этот день он посетил мастерскую Гугеля, где вместе с главным архитектором Гидропроекта Поляковым обсуждал макет центра будущего города) не удалось обнаружить ни одного упоминания о состоянии дел, связанных со строительством города. Из этого можно сделать вывод, что все возникавшие проблемы, касающиеся города, решались в вышестоящих инстанциях своим чередом и не требовали со стороны Логинова особых усилий.

Отметим, что решение о строительстве города силами Сталинградгидростроя было принято буквально в считаные дни после его создания, когда ещё даже не были забиты первые колышки на строительных площадках и только-только разворачивались подготовительные работы, связанные с приёмом заключённых и размещением первых строителей. Во всяком случае, уже в октябре 1950 года в Сталинграде была создана комиссия по выбору места расположения города. В неё вошли заместитель Сталинградского облисполкома П. А. Уханов и руководители ряда областных организаций, И. П. Редько — руководитель архитектурной мастерской Гипрогора, от Сталинградгидростроя — главный инженер С. Р. Медведев. Вскоре комиссия осмотрела участок земли на левом берегу Волги в районе села Верхняя Ахтуба и пришла к заключению, что он пригоден для строительства города. Примерно в это же время при Гипрогоре была создана специальная архитектурно-проектная мастерская под руководством архитектора В. Гугеля, которой и была поручена разработка проекта города.

297

Куйбышевгидрострой вёл жилищное строительство в правобережном посёлке Жигулёвск, получившем в 1952 году статус города, построенные им посёлки на левом берегу вошли в состав попавшего в зону затопления и перенесённого на новое место Ставрополя, преобразованного в 1951 году в город областного значения. В 1964 году Ставрополь был переименован в Тольятти (в его строительстве также активно участвовал Куйбышевгидрострой), а посёлки Комсомольск, Шлюзовой, Жигулёвское море стали основой образованного в составе этого крупнейшего города Комсомольского района.

298

Рогозин А. А. Логинов и его время. Волжский: Издательство Волжского института строительства и технологий, 2013. С. 142.

299

Аляев В. А. Влияние Сталинградской гидроэлектростанции на хозяйственное развитие Сталинграда и прилегающих к нему территорий // Стрежень: Научный ежегодник (под ред. М. М. Загорулько). Вып. 6. Волгоград: Издатель, 2008. С. 210.

300