Оружие бога

Закончив разговоры, выбрались на дорогу и поехали на север, стараясь делать это как можно тише. Предосторожность оказалась излишней, потому что нам так никто и не встретился. Когда рассвело, выбрали рощу погуще и расположились на отдых. Еда была, поэтому не стали разжигать костёр, дым от которого мог нас выдать. Расседлали и пустили пастись лошадей, оставили дежурить Бара, а остальные после завтрака легли спать.

День тянулся медленно, и время убивали в разговорах, потому что других занятий не было. Зерт пробрался к тракту и долго наблюдал, укрывшись за кустами, но за всё это время так никто и не проехал. Когда начало темнеть, поели, оседлали лошадей и продолжили путь.

– Завтра доедим последнее, – сказал ехавший следом за мной Март. – Охоты здесь не будет, поэтому придётся искать деревню. Купим продукты, а заодно можно пристроить лошадей. Заплатим крестьянам, и они их сберегут. В предгорье мало деревень, но они есть.

– А где заканчивается тракт? – спросил я.

– Он вскоре повернёт на запад, к медным рудникам. Там уже не тракт, а обычная дорога. Утром с него съедем. Там уже можно не скрываться.

Когда взошло солнце, увидели возвышавшиеся над холмами вершины гор. Они были невысокими и поросли редким сосновым лесом.

– Это только кажется, что горы близко, – сказал Зерт, – на самом деле до них день пути.

– Это не горы, – отозвался Дак. – Настоящие горы будут дальше. С самых высоких никогда не сходит снег. Есть даже такие, на которых нечем дышать. На такой высоте страшно холодно даже в меховой одежде. Конечно, там никто не живёт, но многие молодые, взбираясь на вершины, испытывали свою храбрость. Я когда-то тоже забрался на такую и с трудом вернулся.

– Как будем искать деревню? – спросила Лера.

– Не будем мы её искать, светлая, – ответил Зерт. – Посмотрите вперёд! Видите, от тракта отходит дорога? Здесь она может идти только к деревне.

Мы съехали с тракта на узкую, поросшую травой дорогу, по которой через час добрались до небольшой деревни, стоявшей на берегу текущей с гор реки. Здесь никто не хватался за вилы, но на нас посматривали с опаской, особенно на меня и Дака, в котором сразу узнали горца. Отношение изменилось, когда крестьяне узнали, что мы хотим купить еду и оставить у них лошадей.

– Еду мы вам продадим, – сказал Марту староста, – и лошадок можем пристроить, нам не трудно, особливо если будет плата. Только мы никак не можем за них отвечать. Теперь у нас хозяин не зак, а ракшаны. Что захотят, то и сотворят. Сильно не свирепствуют, но уж больно у вас хорошие лошадки. Если увидят, точно заберут.

–Постарайтесь, чтобы не увидели, – сказал я. – Мы уходим дней на десять, а за заботу о лошадях я заплачу полсотни золотых. Стоят ваши труды таких денег?

– Не извольте беспокоиться! – залебезил мужик. – Мы их так укроем, что никто не найдёт!

Нас хорошо накормили и набили продуктами заплечные мешки. У каждого, кроме моей жены, был порядочный груз. Её сумки нёс я. Зерт расспросил крестьян об окрестных землях, а потом перевёл их рассказ не знавшему языка нерцев Даку.

– Я и так знаю, куда идти, – сказал ему горец. – Сначала подойдём ближе к горам, а когда закончится лес, повернём на восток. До перевала идти два дня, и столько же будем добираться до нужной вам долины. Еды хватит с запасом, а если встретим кого-нибудь из наших, я найду что сказать. Только прежде чем идти в пасть Бура, вы подождёте в надёжном месте, а я схожу в одну из деревень. Дашь золото, князь? Нужно предупредить мою семью, но они далеко, а я не могу вас бросить. Если будет золото, найму кого-нибудь из молодых, чтобы он передал весть.

– Мне не жаль золота, – ответил я. – Возьмёшь, сколько нужно.

– Тогда пошли, – сказал Дак. – Сейчас можно идти толпой, но в горах я пойду первым, а вы будете следовать за мной по пятам, никуда не сворачивая.