Тринадцатая реальность

– Папа, ты его задушишь! – засмеялась жена. – Отпусти, он мне нужен живым!

– Подрос и заматерел! – говорил Николай Дмитриевич, поворачивая меня своими ручищами. – Уже не тот хилый мальчишка, которому я отдал дочь! И эту лентяйку заставил заниматься, хвалю!

– Извините за то, что произошло, – смущённо сказал я. – Затея с пожаром не наша, но косвенно я виноват. Если бы не та статья...

– Если бы да кабы, – сказал он. – Ладно, чего теперь об этом говорить. Горе мы, конечно, испытали, но была и радость, когда всё выяснилось. И теперь у вас есть могилы, поэтому будете жить долго-долго!

– Надолго к нам? – спросил я.

– Сегодня побуду, а завтра вернусь, – ответил он. – Дело на сыне, а он слишком молод, чтобы долго его тянуть.

В нашей комнате зазвонил телефон, и пришлось на время прервать разговор. Звонил Гинер.

–Здравствуйте, князь! – услышал я из трубки голос Марка Альбертовича. – Я подобрал вам музыкантов. Сколько песен вы думаете записывать под два инструмента?

– Можем записать восемь песен, – ответил я. – Как раз на четыре пластинки.

– Тогда я завтра пришлю за вами машину, – сказал он. – Запишите песни и тут же начнёте работать с музыкантами. У нас на студии много подходящих помещений. К которому часу приезжать?

– К трём, – ответил я. – Только у меня своя машина, поэтому достаточно сказать адрес и встретить у входа, чтобы мы вас не искали.

Договорившись с нашим «импресарио», я вышел в коридор и увидел вернувшуюся из гимназии Ольгу. Вид у сестры был невесёлый.

– Не приехал? – спросил я. – Не расстраивайся, я завтра озадачу Машкова, и он быстро найдёт твоего Сергея. Выше нос, сестрёнка! Приехал Николай Дмитриевич, не будем его расстраивать твоим унылым видом.

Я немного её растормошил, и вечер у нас прошёл замечательно. Утром, вскоре после отъезда отца Веры, появилась машинистка. Она отдала мне лист с вопросами, взяла мои ответы и с час печатала то, что я диктовал. Когда закончили, собрал и отдал ей полторы сотни страниц нашей совместной работы. Интересно, её тоже заставят всё забыть химией и гипнозом? Когда машинистку увезли, занялся вопросами учёных. Сегодня повезло: из девяти вопросов смог дать ответ на четыре. Правда, в двух из них вспомнилось немного, но учёным достаточно дать подсказку, а остальное они делали сами. Только закончил, как зазвонил телефон.

– Я говорю с князем Алексеем Мещерским? – спросил меня мужской голос. – Это вас беспокоит Дунаевский из Московской филармонии...

– Вы, что ли, Исаак Осипович? – ляпнул я, не подумав.

– Вы меня знаете? – удивился он. – Это очень приятно. Я к вам звоню по поручению директора нашей филармонии. Можем ли мы надеяться на ваше выступление в одном из наших залов? Хотя бы два-три концерта?

– Можете дать номер телефона, – предложил я. – Если появится такая возможность, сразу же вам позвоню.

Он продиктовал два номера, свой и директора, и попрощался, а я пошёл в гостиную, где жена играла на рояле.

– И эта женщина врала, что ей надоело играть! – сказал я, обняв её за плечи. – Знаешь, откуда только что звонили?

– Откуда мне знать? – не прекращая играть, ответила она. – Говори, что замолчал?

– Да вот думаю, принимать нам предложение выступить в большом зале консерватории, или ну их всех на фиг?