Европейский сезон

— Сейчас развернется, и живо разгружайте, — вполголоса скомандовала девушка, не давая никому открыть рта. — Один аллах видит, как мы теряем время.

— Мы знаем… — начал молодой парень, едва ли постарше возрастом любителей-гранатометчиков.

— Ты кто такая? — подозрительно спросил его старший товарищ, берясь за автомат.

— Кто — кто! — искренне возмутилась Катрин. — Ты что языком болтаешь? Подпустили толпу к самым воротам. Ослы. Сейчас вам Ахрам все объяснит.

Бунтовщик или революционер, — Катрин уже не знала как их и именовать, — держал автомат как бейсбольную биту, поэтому оттолкнуть и повести вверх кургузый ствол труда не составило. Мужчина, сам не зная почему, пошатнулся, теряя равновесие, оперся плечом о дверь. Катрин скользнула в открывшуюся щель, на ходу не преминув напомнить:

— Разгружайте мигом…

Взлетев по узкой лестнице, девушка в затруднении остановилась. Сквозь приоткрытую дверь виднелся коридор, откуда пахло горелой бумагой и жженой изоляцией. Какой это этаж? Еще первый, или уже второй? Здание старинное, в таких с планировкой всегда путаешься.

Снизу потянула выхлопными газами. Хлопнули дверцы микроавтобуса. Что-то заскрежетало. Кто-то раздраженно выругался и разразился гневной тирадой, из которой Катрин поняла только "дерьмо" и "ПТУР".

Ничего себе. Катрин выглянула вниз. В полутьме волокли удлиненные ящики вполне армейского вида. Охренеть! Здесь и вправду с армией сражаться надумали? Представив, как мэрия геройски отбивается от наступающих из переулков танков, Катрин поежилась. Они здесь и вправду с ума посходили, или это политическая игра какая-то?

В коридоре застучали торопливые шаги. Теперь выбирать не приходилось, и девушка метнулась по лестнице наверх. На следующей площадке тускло светился указатель "Запасной выход. Этаж № 2". Очень мило. Нумерация в этой стране начинается всегда со второго этажа, если пальцем конкретно окна пересчитывать. У нормальных людей это будет третьим этажом, но здешний народ гордый, — ему первый этаж и не этаж вовсе. Ну ладно, будем считать, что если здесь написано — № 2, то здесь и содержаться "добровольные заложники". Кстати, торчать на лестнице незачем, — внизу арабы подняли хай, — выясняют, что за девка командовать воинами осмелилась?

Коридор оказался длинным, в середине его сидели на полу две фигуры. Катрин бесшумно скользнула в нишу ближайшей по коридору двери. Тихо. Везет, как этому…, что на флоте служат. Похоже, там, где сидят коридорные бездельники, скучают и другие бездельники, — те, что под замком заперты. Иначе чего там делать двоим свободолюбивым уродам? Автоматный ствол у одного Катрин разглядела хорошо. "Выключить" охрану можно. А что, если Жо там не окажется? Лезем куда-то на ощупь, интуицией балуемся…

Дверь за спиной оказалась приоткрытой. Девушка осторожно отступила и оказалась в просторном кабинете. Несколько секций офисных перегородок, перевернутые мониторы, кипы бумаг на полу, опрокинутое кресло. На доске с образцами заполнения бланков размашисто нарисован мужской кактусообразный орган. Сколько бы Катрин не видела захваченных, оккупированных или освобожденных городов, дома внутри почему-то выглядели совершенно одинаково. Бессмысленный бардак и грязь. Даже темы настенной живописи совпадают до деталей. В этом отношении несколько отличались немцы. Те даже грабили с аккуратной целеустремленностью. На "искусство" у фрицев обычно времени не хватало.

Катрин подняла телефонный аппарат, — кабель оказался обрезан под корень. Кто-то позаботился. За окном нарастал гул, — опять вертолет. От рокота завибрировало оконное стекло. Катрин присела за прикрытием стола. Видно было, как по площади скользит слепящий столб прожектора полицейского вертолета. Немедленно с крыши мэрии захлопали выстрелы. Столб света уплыл в сторону, рокот вертолета удалился. На площади раздались победные крики.

Катрин в сердцах сплюнула, точно угадив в опрокинутый стаканчик для карандашей. Что, там, на площади, полагают — этот ночной караван так и кончиться малой кровью? Четырех трупов им мало? А если придет звено боевых "Миражей" и долбанет ракетами по этому памятнику архитектурно-бюрократической истории?

Нужно выбираться. Даже Лилас с расстроенной и холодной Фло отсюда казался каким-то уютным. Глупо всё с "мамочкой" получилось. Вздыхая, Катрин стянула с себя джинсы, расправила измятый подол. Заодно уж пришлось снять куртку, импровизированный жилет, и переобуться. Используем фактор неожиданности. В первом же ящике стола нашлась косметичка и остатки флакона каких-то дрянных духов. Эх, без слез на себя в зеркало не взглянешь. Флоранс за такой оттенок помады пришибла бы на месте, и была бы совершенно права. Ничего, сейчас вы, товарищ сержант, в роли клоуна. Извольте соответствовать.

Каблуки клацали так сильно, что стоило опасаться, что на звук сбежится вся мэрия. Вихляющей походкой Катрин плыла по коридору. От обилия духов у самой щипало в глазах. Охранники подскочили на ноги, — вид непонятно откуда взявшейся молодой дамочки шокировал. Красотка, явно нетрезвая, вышагивала как по подиуму, нелепо неся, почти волоча, за собой потертый рюкзак, набитый каким-то тряпьем. Элегантнее нести свой багаж Катрин не могла — рука, продетая сквозь лямки рюкзака, была еще и отягощена "Береттой".

Одним из охранников оказалась невысокая девушка в хиджабе. Ее напарник неуверенно поднял автомат.

— Не подскажите, как пройти к "Гранд Отелю"? — поинтересовалась Катрин, заплетающимся языком, опережая скучные и излишние расспросы.

В глазах девчонки отразилось откровенное и глубокое презрение. Ну да, — распутная европейская шлюха. К тому же нестерпимо зловонная от духов. Ее товарищ смотрел на высокую незнакомку с более сложным чувством. Начал открывать рот…

Некоторые движения полезно доводить до автоматизма. Захват и отбор длинноствольного оружия, — Катрин повторяла это тысячи раз на тренировках, и не менее десятка раз использовала в боевой обстановке. Сейчас единственное затруднение вызвала кургузость МАС[1]. Ствол вверх и вбок, на себя, и тут же обратно. Необученный арабский партизан схлопотал удар прикладом в подбородок, тут же с не меньшей силой приложился затылком о стену, и начал оседать на пол. Катрин направила автомат на девчонку, но юная мерзавка уже шарила под своей свободной одеждой. Успела выдернуть пистолет и почти вскинула, но безжалостный удар приклада в челюсть вышиб из нее сознание.

Черт знает, кого выращивают — не Европа, а сплошная Аль-Каида.

Катрин подобрала штатный "Зиг-Зауэр"[2] и со злостью уставилась на две запертые двери. Ну и где здесь наследник мадам Морель? Пришлось унизиться, опуститься на колени и, выдернув ключ, заглядывать в замочную скважину. Замки здесь были ничего, — в стиле здания, — столетний антиквариат. Обзор отличный. Катрин увидела с десяток мужчин сидящих на полу и со страхом глядящих на дверь. Видать, — расслышали возню. Руки у всех за спиной. Типичные заложники. Или нынче всех подряд военнопленными принято считать? На первый взгляд, — господа в галстуках и все старше сорока. Вряд ли Жо за ночь успел так возмужать и изменить стиль одежды.

Вторая комната показалась пустой. Небрежно сдвинутые столы и кресла загораживали окна. Баррикаду подкрепляли компьютеры, папки, вешалки и прочая офисная дрянь. Катрин с трудом рассмотрела носок чьего-то ботинка. Пожалуй, следует сюда заглянуть. В пустом коридоре в компании с двумя бессознательными революционерами Катрин чувствовала себя как-то неуютно.

Нога в ботинке принадлежала мертвецу. Парень раскинулся у стены. Лицо у него было бы по-настоящему симпатичное, если бы его не портило пулевое отверстие в центре лба. Кровь под затылком уже загустела. В угол комнаты забилось несколько вполне живых индивидов. Катрин мрачно кивнула им и быстренько принялась затаскивать в комнату бесчувственных охранников.

Заперев дверь, Катрин на всякий случай вынула ключ. Непонятно, когда охрану хватятся, но пусть лучше у проверяющих возникнут альтернативные идеи. Вдруг парочка охранников добровольно отправилась погулять? Дело молодое. Хотя, судя по всему, деваха исключительно в Коран влюблена. Любую религию мы уважаем, только, как говорил один знакомый командир роты, — "не будем путать выходной день с банно-прачечным". Коран — отдельно, пистолеты — отдельно.