Страница 54 из 100
— В общем-то, я вполне одобряю такое решение. Только отнесись к этому чуть серьезнее. Эдвардс все-таки не игрушка.
— Хорошо, я буду преданно смотреть ему в глаза. Как кролик. Ты со своим Жаном так и делаешь?
— Но-но, не издевайся. Жан — проверенный рыцарь и в постели он исправно выполняет свой долг.
— Боец лучше меня? — угрожающе прищурилась Катрин.
— Лучше тебя не бывает. Хотя, когда я полюбовалась на твою тренировку в вашем "спортивном" клубе, я начала догадываться, насколько ты меня щадишь на подушках. Невинная беззащитная школьница. Жалеешь на меня сил?
— Не щадить? — ужаснулась Катрин.
— Немножко сдерживайся, — желательно, чтобы я могла дышать и чувствовать до конца. Остальное, — что пожелаешь.
Катрин качнулась к ней, Фло выставила руки и шепотом завопила:
— Только после душа!
Обе засмеялись и пошли наверх.
Засыпая-выключаясь, Флоранс вспомнила разговор. Что-то в нем было дурное. Нужно спросить у девочки прямо. Хотя обо всем вроде бы сказано? Или нет? Ладно, утром…
[1] Сражение при Иссе — сражение между персами и армией Александра Македонского в 333 г. до н. э.
Глава 9
Утром Катрин была свежа и полна насмешек. Досталось вертящемуся под ногами Цуцику, недосолившей омлет Мышке. Посмеялась Катрин и над подругой, вздумавшей предложить на вечер свои драгоценности:
— Это у тебя, мамочка, Жан — проверенный рыцарь. А Эдвардс еще никакого титула не заслужил. Я готова проверить, на что он годен как самец, но не желаю искушать его возможностью выдрать из моих ушей эти красивые штучки. Эти твои камешки ведь потянут на стоимость нашего дома?
— Нет, они стоят чуть дешевле, — Флоранс слегка надулась. — Ну и ужасные у тебя мысли.
— К Эдику мои мысли отношения не имеют. Просто мне как-то довелось видеть, как женщину поспешно освобождают от сережек. Жутковатая картина. Я и сама не так давно уши проколола, — Катрин потрогала свое ухо. — Приказ такой был.
— Приказ? Насчет ушей?
— Ну, да. Мне пришлось немного послужить "ёлкой". Все как ты любишь: бронзулетки с ног до головы, шузы лаковые, морда намазана-намарафечена, — в общем, марго понтовая[1]. Тебе бы понравилось.
— Ты на каком сейчас языке говорила? — с изумлением спросила Флоранс. — На русском?
— На родственном русскому, — Катрин заулыбалась, — но уже практически мертвом языке. Я же немного историк.
— Хорошо, историк, — к серьгам ты относишься с предубеждением. Но ведь существует и иные украшения. Ты их принципиально перестала носить?
Катрин сделала вид что размышляет, и изрекла:
— Подозреваю, что не ношу, потому что у меня их нет.
— А для чего ты уши прокалывала?
Катрин засмеялась:
— Так тот реквизит пришлось вернуть. Еще кое-что из побрякушек изменило вид и перекочевало на мой банковский счет. Еще кое-что осталось в доме Ричарда. В общем, — нечего на себя нацепить несчастной девушке. Подари мне колечко с бриллиантом, а?
— Еще фату и букет роз. Почему ты перестала носить свой медальон с клыком?
— Но он же тебя пугал. Ты сказала, что клык здоровенный и страшный.
— Да, выглядит слегка кустарно, но Найни говорит, что ты обожала этот амулет. Ведь он Оттуда?
— Мышка слишком много болтает, — безмятежно заметила Катрин. — Тогда нам действительно попалась пара половозрелых вег-дичей. Воняли — просто ужас. Ты права, — я же не участница африканского сафари, — такие кости на себе таскать. Еще какие-нибудь защитники животных краской невзначай обольют.
— Не преувеличивай. На самом деле, в этом клыке есть что-то такое, — волнующее. Носи его, пожалуйста.
Катрин посмотрела внимательно:
— Знаешь, мне как-то этот зубик жизнь спас. Когда я с Блоод познакомилась. Кажется, я тебе некоторые подробности недорассказывала.
— Про знакомство рассказывала, про клык не помню.
— Потом расскажу. Перед ужином. Чтобы тебе не слишком кушать хотелось. Хотя мы же будем в компании. Тогда завтра расскажу.
— Кэт, ты как-то странно себя ведешь, — озабоченно сказала Флоранс. — Все нормально?
— Как может чувствовать себя девушка перед столь серьезным событием? Практически брачная ночь. Помню, мы с Ричардом так устали на свадьбе, что проспали всю ночь без задних ног. Может и сегодня так будет?
— Не болтай ерунду. До свадьбы еще далеко…
Все было мило — и стол на зеленой лужайке, и вид на полузаросший пруд, и душистый от близости лугов и липовой рощи, воздух. И главное, — Катрин себя вела выше всяких похвал. Веселая, блистающая своими открытыми плечами и белозубой улыбкой, девочка легко и, похоже, с удовольствием, поддерживала беседу. Лукавый взгляд успешно сводил с ума обычно хладнокровного Эдвардса. Возможно, Котенок этого целенаправленно и добивалась. Жан тоже таял, но улыбки девочки в его адрес были строго дозированы, — Катрин непринужденно напоминала кто здесь чья собственность.
Флоранс курила уже третью сигарету. Увлеченная девочка все равно не заметит. Сердце утомительно ныло, — должно быть, погода меняется. Лишь бы дождь не пошел. Чудесный вечер. Кофе чудесный. Катрин совсем не скучает. Все настолько чудесно, что даже не верится. Флоранс хотелось встать и пройтись. Хотя бы до пруда. А еще лучше сесть в машину и поехать домой. Попросить у Мышки разбавленного сока, поболтать с Жо о каких-нибудь жутких и таинственных, полных врагов, катакомбах. Или с Мышкой поговорить. Только не о чем будет говорить.
И уехать не удастся. Флоранс приехала сюда с Жаном. Катрин на своем "звере". Теперь придется просить машину у Жана, что значит, испортить человеку вечер. А Кэт останется здесь ночевать, и лишать ее "Ягуара" совершенно бессовестно. Нет уж, мадам Морель, сидите и терпите. В конце концов, вы сами в некотором смысле, спланировали этот вечер.
— …А что ты думаешь об этом, Фло?
Флоранс пожала плечами:
— Что может думать не интересующаяся политикой женщина? Наверняка, мы переживаем самое скандальное лето со времен тех революционных заварушек в 68-м. Боже, помните, как мы изучали студенческие бунты в университете? Казалось все это в таком далеком прошлом.
— Пожалуй, слегка поверхностное сравнение, — снисходительно возразил Жан. — Нынешние погромы имеют очень мало общего с истинным социальным протестом. Скорее, можно обвинять в патологической глупости наши масс-медиа и нашего дубоголового министра. Впрочем, обвинять министра внутренних дел в недомыслии заведомо смешно. Этот пост и существует для того, чтобы на него назначали клинических идиотов. Но от телевидения я такой недальновидности не ожидал, — ведь репортеры откровенно провоцируют и поддерживают этих цветных погромщиков.
"Жану слишком понравился коньяк, — подумала Флоранс. "Зато Катрин почти не пила. Или Мышка преувеличивала тягу своей хозяйки к крепким напиткам, или Кэт не переносит напитки ценою по три сотни за бутылку".
…- Жан, совершенно не могу с тобой согласиться. Мы стали свидетелями именно социального взрыва. Нищета, отсутствие нормальной системы образования, полное равнодушие общества, — вот причины, вытолкнувшие этих подростков на улицу. Мы начинаем пожинать плоды собственного высокомерия, — Эдвардс сокрушенно покачал своей крупной красивой головой. Волосы начали чуть редеть, но выглядел господин Гален по-настоящему породистым самцом. По-крайней мере так казалось самой Флоранс. Что по этому поводу думает девочка, до конца понять так и не удалось.
…-Нет, это полный провал нашей интеграционной модели. Эта "мультикультурная молодежь", вырвавшаяся на улицы, — несомненно, именно — рокаи[2]. В этом я вполне согласен с нашим "многомудрым" министром. И незачем было так вопить по этому поводу журналистам. Грубоватое, но совершенно точное определение для этого бандитствующего сброда. Страна их обеспечивала всем нужным для существования. Обеспечивала, опекала, нянчилась. И развратила. Неужели нельзя на несколько суток задержать хотя бы часть "каидов"[3]?