Страница 96 из 101
И даже восемь десятков вражеских боевых слонов не смогли вызвать на его лице гримасу страха. Увидев их он просто улыбнулся, как будто увидел своих хороших знакомых. Вот это храбрость! Так наверное вели себя триста спартанцев перед лицом многотысячной армии персов. Птолемей тихонько вздохнул. Ему самому боевые слоны внушали ужас. Он один раз видел, как взбесился обычный рабочий слон. Этот ревущий гигант убил более десяти человек, попросту втоптав их в землю. Зрелище было жуткое.
Своего отца он помнил плохо. Птолемей Четвертый когда-то был неплохим воином, но разгульная жизнь в роскоши царского дворца Александрии сделала из него толстого, плешивого пьяницу и сибарита. В конце концов кутежи и чрезмерное употребление вина его и доконали. В глубине души малолетний правитель Египта всегда хотел иметь такого отца, как стоявший сейчас рядом с ним владыка Селевкидов. Красивый, сильный, умный, храбрый и смелый. Блестящий полководец и разумный правитель. Вот таким хотел видеть своего отца Птолемей. Но тут Египту сильно не повезло. Отец вопреки детским ожиданиям оказался никчемным ничтожеством. Он слишком рано умер и покинул свою семью, оставив страну и их без своей защиты. Мать Птолемея была хорошей и доброй женщиной. Её любил народ, но это не спасло её от наёмных убийц.
Потом он был заложником своего положения. Мальчик вроде бы и был царем, но на самом деле от него мало, что зависело. Все решали регенты и только когда Аристомен стал царским опекуном, то Птолемей почувствовал, что к нему стали относиться не как к бессловесной марионетке. Новый регент начал много времени уделять малолетнему царю, учить его управлению государством. Аристомен был хорошим учителем и добрым человеком, но он не был воином. И это то их чуть было не погубило. Просто повезло, что им удалось спастись во время переворота, устроенного проклятым Скопасом. А вот если бы у Птолемея был бы такой отец, как царь Александр, то никакой Скопас не посмел бы обидеть его.
Мальчик вздохнул и перевел взгляд на царских телохранителей. Они внушали трепет. Двухметровые длинноусые галлаты в своих позолоченных шлемах, блестящих кольчугах с большими овальными щитами и длинными прямыми мечами были похожи на сказочных героев древних мифов. Птолемей видел с какой преданностью эти гиганты смотрят на царя Александра. В их взглядах и жестах была видна готовность исполнить любой приказ своего царя. У Птолемеев тоже служили галлатские наемники, но такой безотчетной преданности малолетний правитель Египта не видел ни разу. В Египте галлаты смотрели на своих нанимателей довольно равнодушно. Но было в этом равнодушии нечто эдакое неприятное. Так обычно смотрят на свою жертву хищники, когда они сыты и им просто лень на нее нападать. Эти же тоже вроде бы служат Селевкидам за деньги, но в их глазах светилась преданность и готовность умереть, если царь Селевкидов попросит их об этом. В общем совсем не понятно!
А еще рядом с царем Александром стояли великаны. Тридцать исполинов в блестящих шлемах и чешуйчатой броне опирались одной рукой на большие щиты поставленные нижним краем на землю. В другой руке у каждого великана была зажата огромная железная шипастая палица, небрежно уложенная на плечо. Мальчик прикинул, что великан ударом такой дубинки легко сможет убить даже боевого слона. Если галлатские телохранители царя выглядели, как сверхлюди, то великаны казались просто сказочными чудовищами. Вдруг один из стоявших великанов обернулся и посмотрел прямо в глаза Птолемею Пятому. От чего сердце мальчика буквально ушло в пятки, и он испуганно отвел взгляд в сторону.
Внезапно раздавшийся трубный рев отвлек внимание Птолемея от великанов. Мальчик перевел взгляд на поле боя и невольно вздрогнул. Армия Скопаса медленно и размеренно надвигалась на них. Впереди, построившись в одну шеренгу, шли боевые слоны. Мальчик начал лихорадочно считать лопоухих гигантов.
— Восемьдесят два! — пробормотал он закончив подсчет и невольно поежившись.
За слонами в центре двигалась египетская фаланга. По флангам её прикрывали наемные гоплиты и пешие чернокожие нубийцы. За пехотой двигалась кавалерия. Долина окруженная высокими песчаными холмами была довольно узкой. Поэтому армия узурпатора не могла занять широкий фронт построения. Мальчик видел, как египетские всадники попытались залезть на холмы на правом фланге, но были вынуждены повернуть назад. Лошади проваливались в рыхлый песок чуть ли не по брюхо. При этом передвижение кавалеристов осуществлялось каким-то забавным черепашьим шагом. Вскоре лошади выбились из сил и просто отказывались двигаться дальше. В общем обходной маневр у всадников Скопаса не получился.
Армия Селевкидов все это время стояла на месте всем своим видом как бы приглашая Скопаса к атаке. Впереди выстроились в одну шеренгу повозки с баллистами. Пехота стояла за ними пятью прямоугольниками, состоящими из копейщиков и стрелков, вооруженных оружием, напоминающим греческие гастрафеты. Мальчик помнил, как учитель Диокрет рассказывал о таком оружии. Его изобрели греки, но вооружать им воинов почему-то никто не спешил. Дорогое и неудобное оружие. А тут большая часть пехоты Селевкидов вооружена чем то подобным. Вот еще одна странность! Между прямоугольниками пехоты были видны промежутки, ширина которых позволяла разъехаться двум всадникам или проехать повозке. За пехотой располагалась конница Селевкидов, а позади неё стояли египетские ополченцы, верные Птолемею Пятому. Кстати почему-то среди всадников Птолемей не увидел сарматов. Хотя тысячу этих грозных кочевников он видел раньше в составе царской армии. Трех тысяч пеших галлатов тоже не было видно. Да и конные лучники были тут не все.
Слоны мятежников подошли уже на триста шагов когда Царь Александр подал команду трубачам стоящим рядом. Над полем боя понеслись звонкие звуки сигнальных труб и карабаллисты начали стрелять зажигательными снарядами. Расчеты карабаллист явно целились по вражеским слонам. Однако первые залпы не попали в размеренно двигающихся гигантов. Перед шеренгой слонов взметнулась стена яркого пламени. Брызги жидкого огня опалили нескольких боевых слонов. Послышался испуганный рев огромных животных. Слоны в ужасе начали поворачивать прочь от огненного ада. Инстинкт гнал их подальше от бушующего пламени. Второй залп карабаллист придал им дополнительное ускорение. опалив еще нескольких гигантов.
Не слушая своих погонщиков, все боевые слоны развернулись, и испуганно трубя с выпученными от ужаса глазами, ринулись прямо на двигающуюся за ними армию египтян. Воины Скопаса поняли, что их ждет но ничего сделать по просту не успели. Слоны на полном ходу врезались в людскую массу, стараясь всеми силами проложить себе дорогу и убраться отсюда, как можно дальше. Правда шесть или семь слонов были убиты своими погонщиками. Именно для таких случаев все погонщики имели специальные длинные зубила с молотками для умерщвления своих вышедших из под контроля слонов. Если слон впадал в бешенство и не слушался приказов погонщика, то необходимо было убить его ударом зубила, пробивая череп непокорного животного. Однако остальные погонщики или не смогли применить зубила, или запаниковали, и остальные слоны добрались до рядов пехоты, начав сеять хаос.
Вопли раздавливаемых заживо людей долетели даже до места, где стоял Птолемей Пятый. Мальчика передернуло от ужаса. Он на секунду представил, что находится сейчас там и ему стало дурно. Слоны тем временем рвались дальше, прокладывая через отряды египтян целые просеки. Многие воины мятежников, особенно нубийцы и греки, стали разбегаться в панике бросая щиты и оружие. Однако были и те, кто понимал, что спастись от бегущего слона не удастся, поэтому его необходимо убить, чтобы остаться в живых. Буйствующим слонам начали оказывать сопротивление. Больше всего таких понимающих воинов было в фаланге. Да и длинные пики фалангитов гораздо лучше подходили для убийства слона, чем короткие копья и мечи гоплитов и нубийцев. Правда сопротивление только сильнее разозлило боевых гигантов. Получая ранения от своих же солдат слоны впали в неконтролируемое боевое безумие. Если раньше они просто неслись прочь от яркого опаляющего пламени, то теперь начали целенаправленно убивать всех рядом с собой. Но людей все же было гораздо больше. И, получив множество ран, окровавленные гиганты начали то тут, то там валиться на землю.