Страница 8 из 21
– Хорошо, Стих. Я не хотел показаться невежливым.
– В твоих действиях не было дурного умысла – это самое главное. К тому же это я повинен в сложившейся ситуации. Нам нужно многое обсудить, но всему своё время, дорогой Кеша. – Душевное тепло так и исходило из моего клона. Но и чувствовалось чёткое желание непременно перевести разговор в иное русло. – Идём. Я покажу твоё жилище.
Я согласно кивнул, и мы направились к одному из домов.
О! Что это был за дом! Он как будто материализовался из моих сокровенных мечтаний. Хотя не мудрено, что Стих вполне свободно, и безболезненно мог посещать мои мысли. Даже те, которые располагались в глубинах подсознания.
– Добро пожаловать домой! – праздничным тоном продекламировал Стих, распахивая входную дверь.
Я, не веря своему счастью, заглянул вовнутрь. За небольшим, уютным холлом следовала просторная, светлая гостиная. Удобные кресла, диван, камин в углу. Всё, до самых мелочей было извлечено из моих счастливых снов. Даже коллекция вырезанных из дерева слонов располагалась именно там, где я её расставлял, возвращаясь во сне из далёкой поездки.
– Думаю, что в новом доме ты не заблудишься, Кеша? – хитро проговорил Стих.
– Он прекрасен! Я думал, что мечты так и останутся мечтами… – боюсь представить, как я выглядел в тот момент. Скорее всего, я походил на пятилетнего мальчугана, которому подарили щенка.
– Всегда нужно верить в свои мысли и мечты, Кеша. Сомнения в своих силах – страшное преступление.
– Теперь я это начинаю осознавать! – прошептал я, поглаживая самого большого слона.
– И всё же, Кеша, что-то тебя отвлекает от воплощения мечты! Я чувствую это по исходящей энергии. Скажи мне, что тебя заботит?
– Всё просто прекрасно, Стих!
– Честность, и открытость! Не забывай где ты. – Стих в мгновение ока оказался совсем рядом со мной, и пристально взглянул в глаза. – Не скрывай от меня тревоги, я всегда пойму тебя.
– Это не тревоги. Наверное, удивление. Я не желал тебя обмануть, а лишь не хотел показаться грубым гостем.
– Ты не гость! Это твой дом. Что тебя удивило? – От взгляда Стиха мне становилось немного не по себе. Необъятная мощь, сила, и одновременно благодать бушевала в моих глазах, напротив.
– Лила говорила, что эти дома лишь привычная оболочка, а внутри будет иначе. Что внутренняя обстановка зависит от меня самого. Но я не думал, что это будет интерьер, нарисованный сновидениями.
– Лила не солгала тебе! Ты хозяин этого дома, и только лишь от тебя зависит его наполнение. Вот только она, наверное, забыла, или не успела упомянуть один очень интересный нюанс. Идём за мной, я тебе кое-что покажу. – Стих медленно зашагал в холл.
Я не имел не малейшего представления о том, чего ещё можно ожидать. Откровенно говоря, меня терзали смешанные чувства, ведь в моих мыслях иногда возникали образы, говорить о которых в приличном обществе, было не принято.
– Верно ты подумал, что твои мысли способны лишь воссоздать довольно обычное жилище? Ты недооценил как себя, так и возможности Кейфа. Твои возможности практически безграничны, Кеша. По крайне мере пока в пределах этого дома. – Стих демонстративно указал рукой на стену. – Подойди, проверь себя.
Я подошёл, и присмотрелся. Стих указывал на нечто, очень похожее на термостат.
– Эм…. Что это? И что я должен делать? – я с опаской разглядывал круглый регулятор, и продумывал в голове возможные варианты.
– Не пугайся так, Кеша. Разве ты думаешь, что я задумал что-то недоброе? – Стих посмотрел на меня наполненными обидой глазами, и продолжил, – это обыкновенный релаксатор, или создатель реальности. Кому как больше нравиться его называть. Возьми рукой регулятор. Да, вот так. Закрой глаза, и сосредоточься. Подумай о том, чего ты сейчас хочешь больше всего. О месте, куда бы ты хотел попасть. Только сконцентрируйся как следует. Ты ещё неопытен, и без этого ничего не выйдет. Т-а-а-а-к. Отлично. Теперь поверни колёсико по часовой стрелке.
Регулятор провернулся со звуком похожим на заведение кулинарного таймера. Я почувствовал лёгкий, свежий ветерок. Но глаза я не открывал – было боязно.
– Ха-ха-ха! Ты такой забавный, Кеша. Открывай глаза, не стесняйся. – Мой собственный голос, звучащий со стороны, не добавил мне смелости, но дабы не обидеть создателя, я открыл глаза.
– Ах…. – я медленно сполз на пол, облокотившись на стену спиной.
– Будет тебе, Кеша. Ха-ха-ха! Давай руку, поднимайся. Идём скорее.
Я автоматически протянул руку. Стих поднял меня на ноги. Мы переступили через порог гостиной, и наши босые ноги коснулись тёплого, шелковистого песка.
– Я впечатлён! Далеко не каждый новоприбывший обладает столь сильной мыслью, и способен с первой попытки использовать силу разума. – Похлопал меня по плечу Стих.
– А? Что? – выйдя из состояния остолбенения, обратил я внимание на своего спутника.
– Не смотря на… несколько предсказуемое мышление, у тебя большое будущее. Если ты этого сам захочешь, разумеется.
– Предсказуемое? – я перевёл взгляд на белоснежный пляж, окружённый с одной стороны бескрайней лазурной поверхностью океана, а с другой величественными пальмами, усеянными кокосами. Вдохнул слегка солёный, пряный воздух, вслушался в шелест ветра, шум лёгких волн, и крик чайки. И почувствовал лёгкую обиду в груди. – Стих, может быть, для тебя мои действия предсказуемые…. Может, и для меня. Но я никогда в жизни не был в таком месте. Максимум что я видел: замусоренный, каменистый, усыпанный нетрезвыми отдыхающими, берег озера, более напоминающего болото. Я мечтал почувствовать поглаживание песка, просачивающегося сквозь пальцы, и увидеть вживую величественное зеркало океана.
– Насколько я знаю, ты не был слишком ущемлён в средствах в некоторые годы. Что же тебе мешало уехать в отпуск подальше от суеты городов? Поддаться велению души?
– Мне было страшно….
– Страшно? Ты боялся своей непохожести на других?!
– Да.
– Это очень плохо. Ты ни в коем случае не должен бояться, стесняться, и тем более скрывать свою внешность. Это дар, который ты не выбирал. Именно те люди, которые показывали на тебя пальцами, обходили стороной, и шептались за спиной, должны стыдиться себя, и своей сущности. Подобные люди обречены на прозябание в котле собственной желчной неполноценности, и однажды захлебнутся в нём. А ты…. Ты должен благодарить судьбу за столь ценный дар. – Выражение лица Стиха было весьма суровым, а голос строгим, и непреклонным.
– Дар? Я не понимаю тебя….
– Именно! Ты не ослышался. Большинство людей слепы. Но я не осуждаю тебя – твои глаза были застланы общественным мнением, навязанными стереотипами, и прочей чепухой. Но я помогу тебе прозреть. – Мы медленно брели под тёплым, не обжигающим солнцем. Стих остановился, и жестом пригласил меня присесть. – Ты никогда не задумывался о том, что в твоей жизни совсем не много по-настоящему близких, дорогих, и открытых людей?
– Как же? Конечно, задумывался.
– Вот! Это уже большая победа. – Я удивлённо, и вопросительно уставился на Стиха. Он почесал небритый подбородок, и продолжил. – Подавляющее большинство людей на земле, к сожалению, сталкиваются с такими явлениями как: разочарование, лицемерие, предательство. А всё почему? Потому, что они не видят истинных намерений будущего источника неприятных эмоций. Даже если этот самый источник, лишь потенциальный, и ещё сам не знает, что уготовал ближнему своему, люди не чувствуют угрозы. Чтобы было яснее, я приведу тебе пример: две красивые девушки подруги. Они улыбаются друг другу, проводят много времени вместе, обсуждают планы на будущее. И вот в один не прекрасный день, одна из них уводит мужа у другой. Злободневно? Вот и я так думаю. Ты же, мой родной Кеша, одарён с самого рождения, и большинство людей, которые могли бы тебя обидеть, и причинить боль, отсеиваются фильтром твоей прекрасной внешности. – Стих прервался на мгновение, и глядя мне в глаза прошептал. – Не сочти за сарказм – я действительно считаю всех людей поистине потрясающими, чудесными созданиями. – Очередная пауза для перевода духа, глубокий вдох пьянящего воздуха, и продолжение. – Как ты думаешь, люди, способные бросить свою родную кровь только лишь потому, что есть какие-то ничего незначащие различия, могли бы стать достойными родителями для обычного дитя? Однозначно нет! А что это значит? То, что ты избежал боли, которая поджидала тебя в подобной семье по прошествии нескольких лет. Боли, которую ты к тому моменту уже мог остро ощущать. Боли, которая переносилась бы гораздо тяжелее. А какие у тебя воспоминания о людях, которые стали для тебя семьёй, настоящими родителями? Конечно же, добрые, и самые тёплые. Это лишь один из многих случаев, когда тебе посчастливилось избежать встречи с людьми, несущими страдания. Насмешки, оскорбления, физические, и материальные ущемления – признак глупости, душевной темноты, и обречённости, но отнюдь не превосходства. Они, по сравнению с той болью, от которой тебя уберёг дар, всего-навсего разнообразие, чтобы жизнь не протекала монотонно. Ты видел истинные лица с первого мгновения, и если человек был добр к тебе, то ты подсознательно, сквозь терзающие сомнения, понимал, что перед тобой друг. Не без доли погрешности, ведь во всех мирах, которые существуют, или когда-либо существовали, не бывает ничего абсолютного. Искать нечто подобное, сродни делению на ноль. – Стих глубоко задумался, глядя куда-то вдаль, и наслаждаясь поглаживанием ладонями песка.