Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 2 из 21

Кто-то может предположить, что сие событие, не более, чем провокация, или прикрытие корыстных замыслов. Отнюдь. Это не так. Не пропало ничего. Деньги, добротные фирменные часы, и бытовая техника были на месте. Ну как на месте, фактически они были, но с ними уже ничего нельзя было сделать. Только если часы сдать как золотой лом, что я и сделал, чтобы хоть с чего-то начать восстановление своего личного пространства. Вырученных средств, и отложенной заначки едва хватило, чтобы заменить все окна, которые так же были повреждены моими почитателями. Но жить было в целом можно. Без каких-либо удобств, и посещать туалет на работе, но можно.

В дело, не спрашивая разрешения, вмешался мой брат, и занял категоричную позицию: либо я добровольно переезжаю к нему на неопределённый срок, либо он меня усыпит, и перевезёт своими силами. Второй вариант меня совершенно не устраивал, а мой брат был физически гораздо более развит, и я не смог бы ему сопротивляться. Пришлось вынужденно соглашаться на добровольную миграцию. И всё бы ничего. Привёл бы в порядок свой укромный уголок за несколько месяцев, и вернул жизнь в прежнее русло. Однако, судьба-проказница распорядилась иначе, и моя жизнь вошла в новый вираж.      Руководитель проектной организации, в которой я работал, к моему прискорбию, скоропостижно скончался в результате непонятно откуда взявшейся ишемической болезни сердца. Как бы это цинично не прозвучало, но сей факт был лично для меня не самым горестным. Отношения у нас были рабочие, но не более. Пожалуй, он даже не знал, как моя фамилия.

Больший шок я испытал после того, как в ходе собрания учредителей был избран новый глава. Решилось всё истинно «по-нашему», хотя я до последнего момента надеялся, что разум восторжествует. Зря потраченные нервы. Новым руководителем всей компании был избран старший сын покойного основателя.

Нет, он не самый плохой человек. Только нездоровится ему. Приболел ксенофобией в самом запущенном состоянии. О чём говорить про альбиноса, специалистов из центральной Азии, и прочих «иных» в штате компании, если у него даже по поводу обладателей зелёных глаз были какие-то бзики.

Нагло солгу, коли скажу, что меня уволили первого. Я сопротивлялся изо всех сил. Но против системы, да ещё и в одиночку… Судьба моя в компании была предрешена тогда, когда я понял, что не выйдет объединить подвергающихся несправедливым гонениям коллег. Каждый был сам за себя, это и стало ключом к нашему поражению. Оставался лишь вопрос в отведённом времени.

Спустя месяц после своего назначения новый руководитель всё же смог подобраться ко мне, и заставить совершить крохотную ошибку размером в несколько пикселей. Результат ожидаем. Я остался без работы, с полуразрушенной квартирой, и без чёткого видения своего будущего. Только с воспоминаниями о том, насколько было сложно найти работу в первый раз, и сколько надменных «фи» «посчастливилось услышать.

Как тут не захотеть выпить? Вот и я подумал, что никак. Хотя я не был поклонником алкоголя. Напротив, придерживался здорового образа жизни, насколько мог. Но вот уже как минимум месяц меня страшно терзало непреодолимое желание откупорить коллекционную бутылку, подаренную коллегами в честь моего пятилетия работы. Ха, забавно, за пять лет совместной работы они даже не соизволили понять, что я практически не употребляю алкоголь. Особенно крепостью выше, чем нормальная температура тела. Но это не важно. Литр элитного виски было именно тем, что мой организм требовал. Именно требовал, и никак иначе. Я был, как будто зачарован золотисто-янтарными переливами, и приглушённым бульканьем содержимого тары.

Чем закусывать, запивать, или занюхивать заморского змия я не имел ни малейшего представления, поэтому прошёл по лёгкому пути, всё по той же схеме современных людей. Собрал на стол то, что наблюдал на семейных мероприятиях. Я нарезал сыр, колбаску, солёный огурчик. Наморозил побольше льда, ведь по правилам хорошего тона виски всегда пили исключительно с добавлением сверкающего кубика. Чем-я-то хуже?

В общем, я решил культурно утопить все свои невзгоды в ароматном напитке. И надо сказать, выходило недурно. После первых ста граммов жизнь уже перестала казаться беспросветной, расхотелось окончить бренный путь, как Аннушка. Жизнь обрела капельку с булавочную головку, краски. Откуда-то издалека будто бы послышалась чудная, не земная музыка, и мысли сменили траекторию. Такое развитие событий меня полностью устраивало, и я продолжал залечивать душевные раны. Когда вошёл брат, я был уже на полпути к полному умиротворению.

– Ты хоть бы в одиночестве не пил. Точно, как алкоголик… с отменным вкусом правда… – С толикой зависти в голосе сказал мой брат.

– Так в чём проблема Тима? Присоединяйся. – Лениво отмахнулся я, и продолжил жевать ароматный сыр.

– Я бы… нет! Диана не оценит выпивку средь бела дня. Ох, тем более до полудня. Отпуск, конечно, дело приятное, но махануть, можно сказать с утра, виски? Она меня на работу гнать начнёт, чтобы не спился. – Грустно сопроводил взглядом Тимофей запотевший стакан.

– Слушай, ты взрослый, состоявшийся мужик? Что ты голову мне морочишь? Хочешь пить? Пей! Не хочешь – не пей! В чём проблема, я не понимаю. И не надо Диану в чёрных тонах предо мной выставлять! Она знает, как тебе нужна была передышка, и явно не будет против денёчка расслабленности и неспешной беседы по душам с братцем. – Я упёр руки в бока, и попытался осуждающе сфокусировать оба глаза на своём брате. Не вышло.

– Ладно. Скажу ей, что тебя выручал. А то для твоего непривыкшего организма многовато будет. – Махнул рукой Тимофей, и ушёл за стаканом.

Я остался один, и недолго думая опрокинул очередную порцию. На удивление, обычно жгущее чувство в горле, и животе мне в этот раз было даже приятно. Теплота и спокойствие постепенно разливались по напряжённым доселе мышцам. Разум как будто высвобождался от ржавых оков, и на него ниспадал ласкающий тёплый свет. На долю секунды мне показалось, что я услышал пение птиц на опушке майского леса.

– Ещё пару порций, и можно транспортировать. – Неожиданно, откуда-то сверху я услышал перешёптывания. Поднял голову, обернулся за спину. Никого не было.





– Неужто уже галлюцинации меня посетили? Рановато! Может хватит пить? – для меня, как для человека неопытного в подобных вещах, было немного боязно перед неизведанным чувством опьянения. Я понятия не имел как себя буду чувствовать, и тем более как себя поведу.

– Наливай! – сомнения улетучились в тот же миг, как мой брат со стуком поставил стакан передо мной. Я тут же забыл о странных голосах, и наполнил стаканы на четверть.

– Меня уволили. – Поглотив очередную порцию горячительного, и дожёвывая кусок колбасы, грустно выдохнул я.

– Как уволили?! За что?

– А как ты думаешь?

– Это незаконно! Нужно жаловаться!

– Ха-ха-ха! Очень смешно! Жаловаться…. Ты разве не помнишь, к чему приводили жалобы в школе? Я напомню. Ни к чему. Максимум к очередной лицемерной речи директора, и «тёмной» за углом, после школы.

– Кеша….

– Да всё в порядке, Тим. Я уже привык. Не знаю, кому и где я не угодил, но такова видимо моя судьба. Зато нет нужды терпеть назойливых псевдодрузей. – Грустно улыбнулся я, и разлил по стаканам ещё порцию, не забыв обновить лёд.

– Всё наладится. Ты необычный человек, просто не нашедший ещё своё призвание! У меня нет сомнений, братишка, что у тебя большое будущее. – Тима протянул ко мне стакан. Стекло издало характерный звук, мы выпили.

– Да уж, наладится! Держи карман шире.

– Кеша, не будь пессимистом. Нужно верить в лучшее, и оно обязательно нагрянет. Повторюсь, но я целиком и полностью уверен, что у тебя большое будущее. – Мой брат ободряюще похлопал по плечу, и добродушно улыбнулся.

– Не говори слов, в которые сам не веришь, Тима. Не сложно представить, что меня ждёт в будущем, и я бы не хотел сейчас говорить об этом. Лучше просто помолчать.

– Если ты сомневаешься в себе, это ещё не значит, что и я такой же. Ты очень умный, и находчивый человек, Кеша. Мне бы твои мозги, я горы сверну. Главное верить в себя. Мир прогибается только под сильных людей. А ты, брат мой, самый сильный из всех, кого я знаю. Я не силён в вопросах качественных советов, но могу сказать с уверенностью лишь одно – никогда не сдавайся.