Страница 15 из 21
– Спасибо, Лила. Итак, кхм… Как я понял, ты живёшь совершенно одна, и гости наведываются совсем не часто?
– Да, это так. И что?
– Эм…. Я плохой декламатор, мне иногда сложно мысль чётко выразить. В общении с противоположным полом я полный профан, если честно.
– Ну ты уж постарайся, я всё-таки время своё на тебя трачу. – Закатила глаза Лила, что вызвало у меня не самые приятные воспоминания из немногочисленных свиданий, на которых я бывал.
– Не сочти за оскорбление, но ты всё же женщина. Одна в большом мире….
– Я не одна! У меня есть Кейф, а я есть у него. – Лила безжалостно рубила все мои попытки вывести разговор в нужное русло.
– Прошу тебя, не перебивай! Так вот, о чём я? Ах, да. Ты одинокая, хрупкая женщина, а я всё-таки, какой никакой, но мужчина… – Мне однозначно не помешали бы курсы общения с противоположным полом, иначе я рисковал однажды нарваться на неприятности. И чуется мне, что это именно тот случай.
– Что-о-о-о?! – истошно завопила Лила, – как ты смеешь предлагать приличной девушке такое непотребство?! Да я тебя лично скормлю своим любимцам, и с удовольствием на это погляжу! Ящерка-а-а-а! – протяжно закричала Лила, после чего громко свистнула.
Отменно я налаживаю контакт с дамами, однако.
– Ли… – договорить я не успел. Где-то совсем рядом с нами раздался мощнейший рёв, от которого земля под ногами вибрировала словно старая стиральная машина. Казалось, что древний исполин в нескольких метрах от нас, но деревья принялись колыхаться как при штормовом ветре по меньшей мере в пятистах метрах, или даже больше. С небольшой возвышенности, на которой мы были, открывался «прекрасный» вид на несущуюся ко мне смерть. Огромный хищник бежал, не обращая внимания на деревья, и издавая истошный рёв, спешил на выручку человеку, подарившему ему жизнь.
Бежать было бессмысленно – мы успели пройти приличное расстояние от спасительного выхода в Солнечный город, и со своей скоростью я бы пробежал максимум треть. Забраться повыше на дерево? Какой в этом смысл? Сомнительный многотонный любимец Лилы без труда переломает все относительно мелкие, а те, которые могли бы выдержать натиск ящера, имели нижайшие ветки на высоте метров четырёх-пяти. Оставалось только молить опасную знакомую о пощаде.
– Лила! Это моя вина. Я не научился ещё выражать свои мысли прямо. Я понимаю, что прозвучали мои слова с двояким смыслом, но я не имел в виду ничего дурного. Я просто хотел предложить помощь. – Так быстро, как только может шевелиться речевой аппарат человека, протараторил я, наблюдая мчащуюся на меня неизбежность. Осталось сто метров…. Пятьдесят…. Тридцать….
– Лила-а-а-а-а… – как сумасшедший завопил я зажмурившись.
В какой-то момент у меня отключились абсолютно все чувства. Я ничего не слышал, не видел, и даже не чувствовал ни движения ветра, ни колебания земли от тяжёлых шагов динозавра. Реальность слилась с ночным кошмаром, и поглотила меня, утянув во тьму. Я стоял, не шевеля ни единым мускулом, и не понимал, зачем Лила решила меня мучать ещё и ожиданием смерти от огромных зубов. Время шло, а старуха с косой никак не настигала меня. Постепенно вернулись все чувства. Сначала я прислушался, и до моего слуха донёсся лишь шелест листвы. Через секунду я решился, и приоткрыл один глаз. Осторожно осмотрелся, и с неким подобием облегчения выдохнул. Хотя не понимал, чего ждать дальше.
Лила стояла с каменным лицом, и поднятой рукой. Суровый взгляд буравил меня, и вот-вот должен был просверлить насквозь. За её спиной, угрожающе дыша, и переминаясь с ноги на ногу, стоял она – Ящерка. Первая мысль, которая пронеслась в моей опустошённой страхом голове «фильмы врут». Тираннозавр выглядел больше, и куда страшнее, чем в голливудских блокбастерах, и научных передачах. Может быть, верна фраза «у страха глаза велики», но мне совершенно так не показалось. Каким образом я не потерял сознание, или…. Не опозорился перед дамой, я совершенно не представляю, ведь самочувствие у меня было «отменное».
– Помощь? От тебя? Я что-то не припоминаю, чтобы просила тебя о чём-то! И чем ты можешь мне помочь, Кеша? Ты даже не в состоянии в выдуманном мной мире использовать силу мысли. Если бы не я, хрустеть тебе на её зубах. Иди домой, Кеша. Учись, познавай, развивай свои способности. Возможно, когда ты будешь в состоянии позаботиться о себе, я выслушаю твоё предложение. – Слушая слова Лилы, я снова переместился в учебное время. Именно с такой интонацией, наполненной жалости, и одновременно презрения обращались ко мне сокурсники. Стерпеть обильное посыпание солью только-только зарубцевавшихся ран я не смог:
– Не смей со мной говорить в таком тоне! Тебе кажется, что ты лучше меня? Дудки! Ты злая, склочная и надменная. Тебе ничего не стоит унизить, поиздеваться, или оскорбить кого-то. Теперь я понимаю, почему тебя давно не навещают друзья. У тебя их просто нет! Кто захочет пускать в свою жизнь человека, способного лишь принизить твоё достоинство. Никто! Я совершил непростительную ошибку, придя сюда в надежде завести первого в своей жизни настоящего друга. Мне не нужно было от тебя ничего кроме доброго совета, и ответа на несколько вопросов. А что ты? Ты высмеяла меня, и заставила вернуться в омерзительную юность, пробудив во мне давно уснувшую ненависть ко всем без исключения людям. Спасибо тебе! Оставайся в своём мирке, и наслаждайся псевдомогуществом в одиночестве. – Демонстративно плюнул я на землю, и уже развернулся в сторону выхода, несмотря на страх нападения со спины. Но неожиданно меня озарила ещё одна мысль, – не спорю, ты умеешь управлять мыслью в разы лучше моего, но это не потому, что я неумёха. Всё дело в том, что твой возраст перевалил за сотню лет, а я ещё молод. Поглядим, что будет ещё через сотню! – сжёг, как мне казалось, последний мост в наших отношения с Лилой я, и уверенно зашагал прочь.
Чертыхаясь себе под нос, и виня себя в беспросветной наивности, я продвигался к выходу. В душе боролись несколько чувств сразу: была и обида на Лилу, и чувство вины за грубые слова, и сожаление о неудавшемся познании Кейфа. Наверное, именно так и оставшиеся открытыми вопросы сильнее всего выводили меня из себя. Я не понимал где я, зачем, что будет дальше, почему именно меня выбрал Стих. Одно я без сомнений осознал – даже, в, казалось бы, идеальный мир, не всегда берут исключительно чистых помыслами людей. Лила могла быть весьма своеобразной, жесткой, и не очень приветливой, но если она обрела новый дом в Кейфе, значит на то были веские причины.
Настроение, откровенно говоря, было паршивым, и я скорее хотел оказаться в привычной обстановке – в тихом одиночестве собственного жилища. Ничто для меня не могло стать лучшим антидепрессантом, чем нахождение наедине с собой в месте, куда никто не мог попасть без моего на то разрешения. Естественно я понимал, что есть в мире и способы успокоения получше, и ситуации похуже, в которые попадали люди, но каждый человек вправе делать свой выбор. И для меня нахождение в полной тишине, за закрытыми шторами, и в размышлениях о чём-то далёком, стало настоящим открытием. Несколько часов отрешённости от бренного мира – всё, я как будто становился заново рождённым. Обида уходила, разочарование таяло, дурные мысли отступали, и их место занимала очередная порция жажды жизни.
Сменив старый гнилой мир на Кейф, как оказалось, ничего пока ещё не изменилось. Попав в неприятную ситуацию, моя душа истошно требовала уединения. Отказывать я ей не собирался, и в планах на ближайшие сутки было погружение в себя. Дополнительным стимулом для возвращения домой стала возможность отправиться на необитаемый остров, если конечно забитая голова сможет создать его. Но попробовать однозначно стоило, и цель была близка. Я уже видел вдалеке светящийся дверной проём, и прибавил шаг. Однако, попасть домой было не суждено:
– Кеша, постой! – услышал я за спиной тяжёлые шаги, шум гнущихся деревьев, и надрывный крик Лилы.
Я без особого энтузиазма остановился, и обернулся. В мою сторону с большой скоростью направлялся ночной кошмар всех травоядных. Лилы видно не было.