Страница 1 из 19
Татьяна Данилевская
Венеция. Исповедь монашки
Посвящается моей дочери Венеции.
…до выставки осталось 80 дней
Я проснулась по будильнику. 7:50. Моя соседка по комнате уже встала и заняла душ. Как ей это удаётся? Поздно ночью она вернулась с латинской вечеринки – и уже готова к новому дню. Я поёрзала под шерстяным пледом.
У нас, в монастыре Святой Доротеи, окна на ночь закрываются на ставни, поэтому комната быстро остывает и нужно быть готовым к смене температур. В первую ночь, когда меня поселили в комнату на шесть человек, я об этом не знала и посмеялась, когда суара София пообещала меня переселить через день в комнату с кондиционером, многозначительно округлив глаза.
Я прилетела 5 июня, спустя три дня после своей свадьбы. Довольно необычный медовый месяц предстоял мне этим летом. Я приехала на обучение в Венецию в галерею “А плюс А”, где вместе с девушками из других стран к сентябрю должна была организовать выставку современного искусства.
Элиана вышла из душа и, как обычно, тихо спросила:
– О, ты проснулась! А я боялась тебя разбудить!
– Эля, мы учимся в одной школе. Пожалуйста, не бойся шуметь по утрам.
Какой ужас! Я только открыла глаза, а вынуждена включать мозг, чтобы говорить по-английски. Вообще, проект в Венеции был моим первым опытом обучения на английском. И то, что меня поселили с Элей из Аргентины, преподавателем английского, оказалось редкой удачей. Я, конечно, немного завидовала другой девочке из Москвы, чьей соседкой оказалась Зои из Бостона с настоящим американским акцентом, но Эля, очень образованный и весёлый человек, за эти три месяца поделилась со мной таким объёмом разной информации, что мне впору было выдавать сертификат по международной психологии к концу обучения.
– I’m go
От церкви Святого Иеронима в Каннареджио, где мы жили, было двадцать пять минут быстрой ходьбы до галереи. В дальнейшем мы все очень полюбим эту локацию и будем возвращаться из года в год именно в этот район. Каннареджио находится недалеко от вокзала Санта-Лючиа, и это очень удобно, когда, стараясь сбежать из города на выходные, уезжаешь куда-нибудь в Верону или Бользано.
Ближайший от Каннареджио район – Гетто – самый первый в мире еврейский квартал. Синагога по-прежнему замаскирована под жилой дом, а ортодоксальные евреи собираются в местном клубе по пятницам. Мало где в Европе можно увидеть такое скопление чёрных широкополых шляп, проводящих досуг вместе. Вход в Гетто напоминает туннель. Раньше он был единственный, и только при Наполеоне построили два моста, через которые теперь есть проход в Каннареджио. Символично один из мостов отлит из металла, а ведь гетто произошло от итальянского gettо – «литье». В этом районе раньше располагались литейные мастерские. В Гетто редко заходят пути туристов, хотя он и таит в себе много историй.
Здесь есть чудесная лавка, где пекут огромного размера хлеб. Однажды к нам приезжала подруга коллеги по учёбе, она купила целый каравай чёрного хлеба и перед отъездом забыла. В монастыре был просто Новый год: кусочек ароматного, мягкого внутри, с хрустящей корочкой, достался всем. Это событие обсуждали ещё неделю. А подруга была рада, что одним хлебом доставила счастье целому монастырю. Кстати, в монастыре живут и служат только сёстры и комнаты сдаются девушкам, приезжающим на обучение. Каждое утро около шести сёстры ходят на службу в церковь внутри двора, и если бы не закрытые ставни, мы вполне могли бы просыпаться под мелодичный хор. Что касается нравов, то за постоялицами никто не следил: девочки из Университета Ка' Фоскари работали над проектом вместе с ребятами, а по вечерам не отказывали себе в бутылочке светлого пива. Преподаватель философии и по совместительству муж Авроры – директора галереи – вся наша армия. Скажете, скучно? Смею вас заверить, что мужчина в этой книге всё-таки будет, и не один.
Вернёмся в Каннареджио. Если посмотреть на карту и согласиться с тем, что Венеция похожа на рыбку, то Каннареджио находится в темени её головы. От ближайшей станции вапоретто Сант-Алвис можно добраться без пересадок к островам Сан-Микель, Мурано, Бурано и Торчелло.
Сан-Микель – остров-кладбище. Я очень долго старалась избегать его, но, признаюсь, что в какой-то момент идеи по прогулкам иссякли – и я отправилась туда. Хотя место и популярное, людей там практически нет. Шутка ли, поехать на кладбище, откуда уйти можно только по расписанию вапоретто. Известно, что на кладбище есть могилы композитора Игоря Стравинского, писателя Иосифа Бродского и театрального деятеля Сергея Дягилева. Но никто не говорит вслух о множестве дворянских особ российской империи, похороненных на Сан-Микеле. Было бы странно запоминать их имена и читать потом их биографии. Не для того они забрались в такую даль, на приватный остров.
В ту поездку я старалась не задерживаться. Воспоминания до сих пор весьма отчётливы: путь к могиле Стравинского лежал через современные захоронения – две высокие стены с сейфами, закрытыми на специальный ключ. Моя итальянская подруга Лина показывала мне в родном Монтефьоре-дель-Азо семейный «сейф» её мужа, где самым свежим было имя свёкра с многозначительными пустыми строчками ниже. Несмотря на то что они с мужем развелись, он обещал ей там местечко. Итальянская щедрость.
Мы часто ездили на вапоретто: в поездках на экспресс-корабликах была романтика, да и, пользуясь им рационально, можно было действительно сэкономить кучу сил. Неосознанно и гонимая инстинктом выживания, сама того не ведая, я стала профи по логистике в Венеции. Девочки, кто хотел сэкономить силы или разгрузить мозги, присоединялись ко мне по пути в школу. Забавно, но некоторые так и не выучили дорогу до галереи!
Сегодня нам предстояло занятие в консерватории Бенедетто Марчелло. Когда Эля ушла, я воткнула наушник и пошла умываться. В Москве было на два часа больше, мой муж Дима уже был в офисе и звонил мне из переговорной. Через две недели в России должен был начаться Чемпионат мира по футболу 2018 – значимое событие для фанатов и местных. Быть может, чемпионат даже оттянул на себя ряд туристов из Венеции, облегчив наш путь до галереи. В Москве все были в нетерпении, многие взяли отпуска. Дима тоже взял. Вообще-то, путешествие по родине мы планировали вместе, и с лёгким страхом я ждала этой поездки. Но как-то неожиданно вмешалась судьба со своей Венецией. Я даже представляю, как моё жгучее желание донесли ангелы до рабочего стола Всевышнего, и вот 14 марта он акцептовал печатью мою заявку на обучение, перевернув немного нашу жизнь. На чемпионат в результате поехали друг семьи и Димин сын. Благодаря стечению обстоятельств я стала Госпожой Удачей для парней. В Венеции же футбол почти никто не смотрел. Италия не прошла отборочные матчи, и сплочённые горячие южане негласно сошлись в едином мнении – проигнорировать все трансляции. В кафе, где есть телевизоры, упорно показывали клипы.
Дима рассказывал о последних приготовлениях на пути Москва – Нижний Новгород – Казань с катером на прицепе. Перемещения близких и друзей внутри страны не казались чем-то существенным, а то, что происходило здесь и сейчас в Венеции, будоражило все внутренности с раннего утра до самого вечера.
Как всегда, я не успела позавтракать, и, забежав на кухню конвента, захватила несколько абрикосов, помидоры с салатом и бутылку воды. Завтракать мне предстояло через два часа в первый кофе-брейк. Солнце в 8:30 было уже высоко, и запас двух литров воды – не прихоть, а необходимость в жарком и всё же туристическом городе.
Первое время занятия проходили в консерватории – во дворце на площади Санта-Стефана. Шикарное здание с хрустальными люстрами и расписанными потолками. Несмотря на летний период, здесь занимались ребята на музыкальных инструментах, и, порой сбегая проветриться с занятий, можно было забрести на других этажах в репетиционные залы. В консерваторию не пускали без пропуска, и, каждый раз входя и выходя, приятно было ощущать на себе налёт резидентства.