Петя и Волк

Вольф провожает взглядом кота, который с похуистическим видом удаляется в сторону общей комнаты. Хмыкает уважительно, отдавая должное кошачьей невозмутимости.

И слегка разочарованно обращается ко мне:

– Это самое приличное, что ты нашёл? – кивая на мой лук, которым я был так доволен.

Неловко прикрываюсь, не зная, куда деть руки:

– Извините, я не знал, что тут всё так… Ну… Но КАК, Вольф Карлович? – снова даю волю детскому изумлению. – Здесь же ремонта на два месяца и несколько миллионов!

– О, так ты эксперт, Петя? В таком случае, хорошо, что мы не обратились к тебе. – Смеётся надо мной, а лицо абсолютно бесстрастное. – Ремонт на самом деле небольшой, косметический. Пол налили, потолок натянули, а стены покрасили. Внутри, кроме общей комнаты, всё осталось прежним. Витрины, вывеску и дверь Пал Сергеич давно заказал. Ничего сверхсложного. Оставалось только проследить, чтобы всё делалось рационально и вовремя.

О, конечно… Теперь понятно. Джамшуды все четыре дня тут кирпичами срали под бдительным оком великого и ужасного Вольфа Карловича. Это ж дар божий – так давить на психику одним своим видом.

– Петя, скажи, тебе вообще интересно тут работать?

Ладошки мгновенно вспотели, а очко пошло на мировой рекорд по жиму стоя.

– Интересно. С самого первого дня нравится. К чему вы ведёте, Вольф Карлович? Всё-таки склоняетесь взять… эм-м-м… девушку?

– Не додумывай за других, Петя. Ты меня… устраиваешь. Предварительно. Знаешь чем? Ты не равнодушный. Из таких получаются хорошие продавцы. Хоть и не отличные – тебе отличным не быть никогда.

У меня аж челюсть отваливается:

– Почему это?..

– Не понимаешь? Отличный продавец, зная, что клиенту нужно, впаривает ему всё в три раза дороже, при этом преподнося совершенно бесполезный, но дорогой функционал, как редкую удачу. Ты же будешь продавать оптимальное, душой болея за каждого человека. Да, супер-продаван легко делает планы, но к таким, как ты, клиенты будут возвращаться снова и снова. И, знаешь, твой типаж мне больше по душе. Старая добрая школа… Ну, так что ты мне ответишь, Петя? Учти, придётся многому научиться, и быстро – ведь требования к тебе сильно возрастут… Повышения зарплаты в ближайшее время не жди.

О, какая чудесная вишенка на торте…

– Да, я хочу здесь работать. – Именно так, "здесь", а не "с вами".

– Хорошо. Прежде всего, нам надо заняться твоим внешним видом, чтобы соответствовать новому формату.

Исподлобья смотрю на Вольфа, который "соответствует".

Бесспорно, соответствует – со своим тёмно-серым костюмом, рубашкой всего на полто́на светлее и галстуком на полто́на темнее. Сумрачный элегантный волчара. Выглядит он даже охуеннее, чем… входная дверь.

– У меня нет ни одного костюма, Вольф Карлович, – говорю я тоном обиженной девочки. – И я понятия не имею, где их берут и сколько они могут стоить, – добавляю язвительно, намекая на зарплату, которую мне никто повышать не собирается.

Вольф издаёт какой-то пренебрежительный звук, бормочет что-то про никчемную молодёжь.

– Кстати, Вольф Карлович, может нам стоит снаружи какой-нибудь опознавательный знак повесить, что мол, магазин никуда не делся? А то наши постоянные мужики могут мимо пройти… Я и сам сейчас чуть не прошёл, как… – разум, естественно запоздало, подсовывает подходящее "как баран с новыми воротами". Кабздец, я кретин. Хотел поумничать, а получилось, как всегда. Пристрелите меня кто-нибудь – у нас в наличии более пятисот наименований огнестрельного и пневматического оружия, луков и арбалетов.

– Отличная идея, Петя, спасибо. Ведь мы не меняем клиентов, а привлекаем новый сегмент. Для нас важно, чтобы ни один (баран) мимо не прошёл. – Откровенно забавляется Вольф. – Ступай, переверни табличку на двери.

О. Мы уже открываемся.

– А старший продавец когда придёт? – спохватываюсь я.

– Ну, здравствуй, Петя, приехали… – устаёт Вольф от моей тупости.

– Вы?!.. – я зачем-то задаю никому не нужный очевидный вопрос.

– Всё, довольно. Тебе стоит выпить кофе и собраться с мыслями. Надеюсь, поможет. У нас много работы.

Так вежливо "тормозом тупорылым" меня ещё никто не называл.

К обеду успеваю изучить новые принципы выкладки. Попутно размышляю, как Вольф собрался быть простым продавцом. Я-то думал, что его надсмотрщиком поставили – ходить, покрикивать да поёбывать для бодрости. Чтобы в тонусе нас держать.

Дверь распахивается с приятным, но достаточно брутальным позвякиванием. О, вот и поглядим, что волчара за "продавец". К нам вваливается какой-то парень с кучей здоровенных коробок.

Не успеваю я открыть рот, чтобы вежливо поздороваться, паренёк громко сообщает:

– Костюмчик ру доставочка! Кому тут?

Вольф делает знак подойти, а мне велит закрываться на обед.

– Петя, зайдёшь потом в заднюю комнату, – и уводит парня внутрь.

Ну офигеть, вот как Вольф с проблемами расправляется – вжух и всё готово! Смотрю, как парень достаёт и раскладывает из коробок вещи. Вольф Карлович критически осматривает каждую, что-то сразу откладывает, что-то прикладывает ко мне.

Наконец, мне вручают рубашку, галстук и костюм:

– Вот это пока примерь, – и оба уходят в торговый зал.

Кабздец, и как мне за это расплачиваться? Из зарплаты будут вычитать? Раздеваться неловко – тут же камеры… Блё, да кому нужна твоя пидарская задница… Рубашка приятная, мягкого тускло-сиреневого цвета. Никогда такое не носил. Да блё-о-о, а как галстук-то завязывают?! Потея, лезу в ютюб… Интересно, что получилось…

Открываю новый шкаф, вроде в нём зеркало было на дверце. Смотрю и… охуеваю.

В зеркале какой-то другой человек, я не узнаю себя. Более стройный, чем на самом деле, откуда-то очерченные скулы появляются и подбородок треугольничком, заострённый такой. Кабздец, у меня глаза стали зелёными! Это из-за цвета рубашки и костюма – матового серого, но с благородным фиолетовым оттенком на грани ощущений.

– Петя, тебе помочь?

Блё… Любуюсь стою, а люди ждут.

– Хм. Неплохо. Только брюки коротковаты. Экий ты длинноногий, Петя.

О, да, любовники мне часто делали комплименты по поводу бесконечных ног, но не в таком контексте.

– Ды лан, норм по-мойму, – подаёт голос парень из-за плеча Вольфа. – Ща так сам огонь. Во! – и показывает большой палец.

Волчара брезгливо морщится. Подзывает меня жестом, вертит так и эдак, дёргает за ремень, сжимает и оглаживает плечи.

– Хорошо. Вот это берём. Петя, можешь не переодеваться.

– Вольф Карлович, а как я буду за это расплачиваться? – Блё, как похабно и двусмысленно прозвучало…

– А ты непременно расплатиться хочешь, Петя? – как же ему нравится надо мной стебаться. – Что ж, я тебе предоставлю такую возможность. Будешь расплачиваться своим старанием меня не разочаровать. Устроит?

– Спасибо, Вольф Карлович. Он очень красивый.

– Не особо, Петя, не особо. Но для работы в самый раз. – говорит он и подходит ближе, вновь рассматривая меня с головы до ног.

Я как всегда напрягаюсь, поджимая яйца.

– Вот только галстук отвратительно выглядит. По ютюбу, что ли, завязывал? – подходит ещё ближе, впечатывая меня в стойку. И руки к горлу тянет…

– Позволь за тобой поухаживать, пока совсем не замялся.

Неимоверными усилиями заставляю себя не вырываться и не убегать с визгами подальше в снежный ноябрьский полдень…

Вольф аккуратно распутывает моё поделие, его лицо находится в жалких сантиметрах от меня. Отворачиваю голову и зажмуриваюсь. Меня насквозь пронизывает первобытный животный ужас. Я весь в испарине, едва могу дышать… Впервые в жизни я остро чувствую незащищённость своего обнажённого горла. Похоже на чувство, когда глухой ночью твоя голая нога зависает над краем кровати – долгожданная добыча для подкроватных монстров.

В моменты, когда спокойное дыхание Вольфа обволакивает прохладой влажную кожу на шее, меня как током шарахает. Зажмуриваюсь ещё крепче, сжимаю губы, чтобы не завопить от случайного прикосновения, когда он поднимает воротник моей рубашки, перевязывая галстук правильно. Мучительно стискиваю кулаки – лишь бы не начать отбиваться, прикрывая ладонями тёплое голое горло, где пульсирует живой кровью яремная вена.