Страница 4 из 5
– Вас понял, выезжаем к вам. Задержанных не отпускать. При попытке к бегству стрелять по ногам. Как понял?
– Вас понял.
Через полчаса первая группа подъехала к месту задержания автомобиля скорой помощи. Николай опознал, за исключением одного, каждого находившегося внутри человека, подтвердив генералу правильность действий.
– Выходим по одному, строимся вдоль борта, – скомандовал Кожедубов, – лицом к автомобилю. Руки за голову, готовимся к личному досмотру. Смирнов, Коновалов! Обыскать каждого. Веселкин! Коробку для изъятых предметов.
– Есть, – дружно ответили названные бойцы.
В течение десяти минут каждый был досмотрен, все найденные документы и вещи извлечены и сложены в большую картонную коробку.
– Теперь гражданочка Семенова найдет в этой коробке свой телефон, аккуратно его разблокирует и представит к осмотру. Последовательность действий вам ясна? Будьте добры подойти к коробке и осуществить изложенный мною алгоритм действий.
В списке последних вызовов был обозначен звонок на номер телефона некоего Ромарио. Звонка было два – около часа ночи и около десяти утра.
– Анна Сергеевна, будьте добры пересказать ваш разговор с контактом «Ромарио» сегодня в десять утра.
– Да просто обмен любезностями, ничего такого. Поздравили друг друга с Новым годом и всё.
– Я правильно понимаю, что этот «Ромарио» навещал вас этой ночью в костюме сотрудника полиции и представился как майор полиции Неверов Роман Андреевич?
– О чем вы? Я сегодня ни с кем не встречалась.
– Хорошо, вы узнаете этого человека? – генерал указал на президента.
– Впервые вижу!
– Господин президент, я правильно понимаю, что ситуация чрезвычайная?
– Всё верно.
– Смирнов, Коновалов! Гражданку расстрелять без суда и следствия в соответствии с особым положением в стране. Приговор привести в действие немедленно.
– Есть, – ответили бойцы и через минуту тишину захолустья пронзил хлесткий звук одиночного выстрела.
Николай содрогнулся в тот момент. Он до последнего не верил, что это происходит с ним наяву, а не где-то в кошмарном бреду.
Генерал позвонил кому-то по своему телефону.
– Николай Кузьмич, слушай, очень надо. Пробей мне пару номеров. Дело особой важности и секретности. О результатах доложишь мне лично. Спасибо, Кузьмич.
Он продиктовал номера телефонов полицейского и безвременно покинувшей этот мир Семеновой.
– Ну что, пионеры, будем играть в молчанку или всё-таки расскажете, что тут происходит?
Четверо оставшихся мужчин не решались начать разговор. С хмурого неба начали прилетать крупные белые снежинки.
– Хорошо, тогда за отказ от сотрудничества со следствием вы приговариваетесь к высшей мере наказания. Смирнов, Коновалов! Взять еще двух бойцов и привести приговор в действие. Веселкин! Тщательно досмотреть транспортное средство – интересуют бумаги и жесткие диски. А также всё, что может представлять интерес для следствия.
– Стойте! – поодаль упал на колени один из приговоренных, – стойте! Я буду говорить!
– Охренел? – заявил с наездом один из приговоренных.
– Я не готов подыхать ради неизвестно чего. Это мой выбор. К черту всё это!
– Я тоже буду сотрудничать, – заговорил еще один.
– Горите в аду, предатели. На том свете достану! – ответил всё тот же с волчьим взглядом.
– Так бы сразу, – заявил удовлетворенно генерал, когда привели двоих согласившихся сотрудничать. – Завершайте досмотр машины, затем зачистите всё. Ждем вас в штабе. Николай Владимирович, предлагаю запить это дело.
– Да, не помешало бы.
Всю дорогу Николай молчал, переваривая череду событий и расстрел трех человек. Мог бы он остановить это? Мог. Почему не сделал? Однозначного ответа не было. Однако, эти люди не то, чтобы отказывались говорить. Они (точнее она, женщина без чая), однозначно заявили, глядя в глаза, о том, что не понимают ничего и никого не знают, что случившееся ночью с президентом и с ними никак не пересекается. Исходя из этого, жесткость позиции генерала была весьма логична и обоснована.
Допрос и борьба с сомнением
– Начальника службы разведки ко мне в кабинет. И два чая.
Через некоторое время в кабинет вошел неприметный мужичок в простой одежде.
– Слушаю, Иван Сергеевич!
– Кузьмич, в дополнение к тем двум номерам телефонов… там в коридоре два чучела. Надо их допросить. Показания пишем на видеопленку. План доклада: фамилия, имя, отчество, кличка, позывной, принадлежность к террористическим группировкам или специальным службам, текущее задание, план действий и так далее. Всё максимально подробно. Опросить поодиночке, при необходимости сделать очную ставку. Как принял?
– Всё понятно, разрешите выполнять?
– Выполняйте!
Генерал, в дополнение к чаю, достал из бара бутылку конька и два бокала.
– Давайте, Николай Владимирович, за знакомство и за первый боевой выезд. Я понимаю, что вы в состоянии шока. К сожалению, иначе действовать нельзя. Первое лицо государства должно быть охраняемым, как бы вы не открещивались от спецслужб и не храбрились перед населением, что «сами с усами». Сейчас сидите, наверняка, и думаете – как надо было поступить, почему это всё происходит со мной, верно? Еще даже обеда не было, а уже столько событий налипло на одного человека. И ведь развитие ситуации необратимо, просто результат зависит от череды принятых решений. Никто никогда не знает, правильно поступил или нет. Это тоннель для бобслея, с кучей развилок – куда повернул, то и увидел. И никогда не узнаешь, что было в соседнем тоннеле.
Николай осушил свой бокал, почувствовав, как огненная жидкость медленно проникает внутрь, обжигая стенки пищевода и наполняя желудок приятным теплом.
– Еще…
Генерал плеснул в бокал президента еще немного конька и нарезал ломтиками сыр.
– Через полчасика сходим в столовую, пообедаем. К солдатской кухне как относитесь?
– Нормально. Я не привередливый.
– Вот и славно. К тому времени, возможно, у нас будут какие-то данные от новых друзей. Ну что, за знакомство?
– Да, давайте, Иван Сергеевич. Столько всего…
– Не берите в голову этот инцидент. Смерть одного человека – это трагедия. Смерть миллиона – это статистика. Ваша должность предписывает вам оперировать статистикой. И да, хотите вы того или не хотите, но мне и моим бойцам придется вас сопровождать в Кремль и присутствовать в первые дни восстановления власти. Ни двоевластия, ни безвластия, в стране быть не может. Это прямая дорога в ад. Президент должен быть восстановлен в своих правах и обязанностях. Смена власти – только легитимными методами. Поэтому, пообедаем, и… видимо, завтра с утра поедем брать Кремль. Потому как пока мы туда сегодня войдем, уже вечер наступит. К тому же с кем там разговаривать первого января? Все либо в пьяном угаре, либо с жуткого похмелья.
– Иван Сергеевич, разрешите? – в кабинет вошел начальник службы разведки.
– Да, прошу, Кузьмич.
– Несмотря на все наши усилия, не особо много удалось узнать. Номера телефонов принадлежат каким-то несуществующим людям – бомжам, либо умершим. Тупиковый путь расследования, ничего не дает. Эти двое дают… давали немного отличающиеся показания, но скорее всего они даже не пешки. Они лопухи, которых завербовали на единовременную работу. Шабашку. Одноразовый материал, который не жалко пустить в расход. Никуда от них нитки не пошли. Машина на балансе медицинских учреждений не числится, государственные знаки липовые – в ГИБДД такую серию номеров еще не выдавали.
– Иван Сергеевич, – оживился Николай, – есть возможность зарядить два моих телефона? Я хоть свяжусь со своими.
– Думаю, да – какой у вас разъем? Такой есть, вот держите, – он протянул зарядное устройство для телефона.
Президент достал из сумки свой ноутбук и разложил его. Войдя в Портал Госуслуг, он ознакомился со статусом рассмотрения своего заявления – оно пока висело в статусе «Зарегистрировано». Нажав кнопку «Подать дополнительные сведения», он сообщил два номера телефонов (врача и полицейского), которые были известны на эту минуту. Военным он пока ничего о поданном заявлении не сказал.