Страница 80 из 86
— А это, Лизонька, кукла Катя, — протянула она игрушку изумленно следившей за каждым ее движением огромными глазами девочке. — Ее передала тебе Маруся, такая же девочка, как и ты. И знаешь, она очень просила тебя позаботиться о Катеньке. А еще она сказала, что будет ждать, когда вы с Костиком поправитесь и пойдете на улицу гулять. Она вам все-все покажет: и двор с качелями, и садик наш красивый с цветочками, и поле, где мальчишки в футбол гоняют. В общем, теперь есть у вас с Костиком подружка, — женщина нежно улыбнулась, погладив девочку по голове и смахнула предательски блеснувшую слезинку. — А вот и мячик Косте подарили, чтобы он учился в футбол играть, — вложила она мяч в другую руку девочки. — Да и мой Ванька все рвется с вами познакомиться, говорит, станет Костика учить мяч гонять. Деток у нас тут много, детки все хорошие. Весело вам будет играть вместе, только поправляйтесь поскорее. Сможешь сама Костику мячик отнести? — девочка кивнула, прижав мячик посильнее и пошла к кровати.
Мишка, уже удобно устроившийся на кровати возле Костика и массировавший ему ноги, подхватил девочку на руки и усадил ее рядом с мальчиком.
Оставив детей с Мишкой разглядывать и возиться с игрушками, Вера отодвинула Петра в сторону и занялась узлами.
Она споро перебирала вещи и обувь, ловко разделяя их на кучки, периодически протягивая Петру то сандалик с требованием померить его Косте, то платьице — прикинуть, не сильно ли будет велико Лизоньке.
— Ну вот, — наконец выпрямилась она, сдувая упавшую на глаза прядку. — Гляди. Вот это ребятам мало, собери все да снеси в приют, там деткам тоже надобно, — строго посмотрела она на Петра. — Вот это им сейчас носить. Обувку всю почисть да смажь, чтоб мягонькой была, вещи перестирать надо. Вот это я заберу, тут кое-где подшить да пуговицы пришить надо, да ушить кое-что. Починю и принесу обратно. Вот тут, — указала она на очередную кучку, — вещи на зиму и осень, чтоб сейчас носили. Далеко не убирай, скоро сгодятся. А вот это большое им пока, это сложи да прибери подальше, чтоб не мешалось. Запомнил? — взглянула она на Петра.
Тот кивнул и робко улыбнулся, глядя на женщину.
— Спасибо, а то я бы долго еще возился с ними, — проговорил он.
— Давай ребят уже покормим да спать им пора, а опосля тогда и уберешь все, — махнула на него рукой женщина, шагнув к кровати и сгребая обоих детей в охапку. — Ну чего опять застыл? Супа погрей им!
Мишка, возившийся все это время с детьми и незаметно для Веры леча их, бросил быстрый взгляд вслед товарищу и усмехнулся. Женщина распоряжалась им, как дышала — легко и непринужденно. Устало откинувшись на освободившейся кровати, он закрыл глаза, медленно уплывая в сон.
— А ты чего разлегся? — вывел его из состояния блаженной дремоты голос Веры. — А ну ступай помоги Петру! Ему воды нагреть еще надо, детей купать. Что он, с одной ногой много натаскает? А ты, лоб здоровый, валяться будешь? А ну геть отсюдова! — замахнулась она на него полотенцем. На лицах детей, не сводивших наполненных интересом глаз с Веры, мелькнули едва заметные улыбки.
Подмигнув ребятам и мимоходом потрепав по голове Костика, Мишка выскочил из комнаты.
— Не баба, а огонь! — улыбнулся обычно хмурый Петр. — Во как споро все завернула, и с малыми лад нашла. Хорошая баба, — цыкнул он языком с мечтательной улыбкой и, спохватившись, кинулся к ведру. Вода уже переливалась через край.
— А ты не зевай, — заговорщицки легонько пихнул его плечом Мишка, забирая у него ведро.
— Да ну тебя, Мих, — отмахнулся Петр, но при этом предательский румянец окрасил его небритые щеки. — Скажешь тоже… Кому я нужен такой… Калечный… — зло стукнул он протезом по стене. — Она-то вон какая! Видная, ладная вся. И жена справная, хозяйственная… — снова махнул он рукой, печально вздохнув. — Да и есть уж у ней кто… — угрюмо вновь насупился Петр, сдвинув брови.
— Нет у нее никого, — на секунду оторвавшись от разжигания плиты, бросил на него быстрый взгляд Мишка.
— А тебе-то почем знать? — возмутился Петр, но тут же изменился в лице, видимо, что-то вспомнив, и добавил: — А, ну да… Ты-то точно все знаешь…
Губы парня расплылись в невольной улыбке от прозвучавшей в голосе Петра зависти.
— Так нет, значит, у нее никого? — хмуро переспросил мужчина, опираясь спиной на стену и складывая руки на широкой груди.
— Неа, — замотал головой Мишка и широко улыбнулся.
Накормив детей, Вера засобиралась домой, поторапливая и Мишку.
— Щас, Вер, идем, — согласно кивнул он и взглянул на Петра. — Как завтра-то с ними? — махнул головой он в сторону сонно потиравших глаза детей.
— Как… Не знаю, — огорченно развел руками Петр. — Еду всю получше спрячу… На шкаф, что ль, засунуть… Туда не заберутся, — задумчиво водя глазами по комнате, отозвался мужчина. — Оставлю им немного… Может, лучше пусть голодными посидят, чем опять налопаются чего не надо?
— Может, на обеде добежишь, покормишь и обратно? — мрачно взглянул на него Мишка. — Супу сваришь с утра, в обед им накормишь. А на работе я прикрою.
— Не знаю, Мих. Подумаю. Может, и вариант. Посчитать надо, — задумчиво потер подбородок мужчина. — Завтра тогда и решим.
— Тебе что, детей оставить не с кем? — нахмурилась Вера. — Так я завтра во вторую, в три часа ухожу, а Зинка в три приходит. Мы с ней так за детьми и приглядываем — то она за моим, то я за ее пацанами, пока Маринка со школы да с магазинов не прибежит. Так я их завтра заберу обоих с утра, а ты вечером, как с работы придешь, заберешь их домой. Пока меня не будет, за ними Зинка доглядит, — пожала плечами она.
— Не… неудобно. Да и тяжело с ними. Не отдохнешь перед работой, — покачал головой мужчина.
— А то я отдыхаю! — всплеснула руками женщина. — Да и тяжело с одним, а когда их куча — что за одним смотреть, что за десятком, еще и хлопот меньше.
— Так Лиза с Костей… — потупил глаза Петр и, тяжело вздохнув, выдавил из себя: — Нездоровы они. Обидят еще их… — вырвалось у него.