Страница 79 из 86
— Правда? — расцвела улыбкой Маруся. — Я с ними дружить стану, и обижать никому их не позволю! — серьезно пообещала она.
— Вот и договорились, — мягко улыбнулся в ответ Мишка, погладив девочку по голове. — Так и скажу Лизоньке, что у нее и подружка уже есть.
Обрадованная девочка вприпрыжку выскочила вслед за матерью, что-то довольно ей щебеча. Закрыв за ними дверь, Мишка вернулся к своей двери и, вновь окинув взглядом лежавшую кучу вещей, вздохнул.
— Вер… Как мне это дотащить-то? — растерянно проговорил он. — Поможешь упаковать все так, чтоб я хоть ухватить это все смог?
— И дотащить тоже помогу, — кивнула в ответ Вера. — Давай в узлы что ли поплотнее увяжем…
Спустя час Мишка и Вера, нагруженные узлами и авоськами по самые уши, ввалились в комнату к Петру. Ошалевший мужик помог им сгрузить вещи и, суетясь, попытался пересадить сидевших за столом детей на кровать. Подхватив сразу обоих, он едва не выронил Лизу, в испуге ухватившуюся за стул — подвел протез на ноге. Вера среагировала мгновенно. Бросив авоську с продуктами на пол, она рывком изогнулась и успела подхватить выскользнувшую из руки Петра девочку.
— Ух, — вырвалось у резко побледневшего мужчины. — Вот же проклятущая деревяшка!
— Ничё, ничё, поймала, — нервно улыбнулась женщина, пытаясь унять дрожь в руках. — Держу. Всё хорошо, Лизонька, — тут же сменив тон, заворковала она, вглядываясь в испуганное тощее личико. — Я тетя Вера, соседка ваша. В гости к вам пришла, гостинчиков принесла. Будем с тобой и с Костиком дружить?
Петр, судорожно выдохнув, понадежнее перехватил сына и бережно отнес его на кровать, тут же вернувшись за девочкой.
Но Вера уже сидела на стуле с Лизаветой на коленях и что-то тихонько мурлыкала, прижимая девочку к себе и легонько укачивая ее. Растерявшись, Петр так и застыл посреди комнаты, заваленной узлами и авоськами.
— Ну и чего ты замер истуканом? — тихо, чтобы не напугать доверчиво прильнувшую к ней девочку, подняла на него взгляд женщина. — Продукты с пола хоть подыми… Там детям гостинцы пособрали.
Кивнув, Петр, отодвинув в сторону стоявшего у него на пути Мишку, подхватил с пола одну авоську, вторую, разворачиваясь, попытался взять у парня из руки третью, выронил первую…
— Так, Петь, угомонись! — ухватил мужчину за плечи Мишка. — Сходи вон чайничек поставь, а я тут сам щас разберусь.
— Чайник… Ага! — Петр подхватил чайник и помчался с ним на кухню.
— Чего это с ним? — подняла на Мишку удивленные глаза Вера. — Чумной какой-то… — непонимающе пожала она плечами.
— Да не чумной он, Вер, — широко улыбнулся Мишка, выкладывая на стол кулечки с продуктами. — Тебя увидел и растерялся. Не привык он гостей принимать. К нему ж и не ходит никто.
— Папа хороший, — оторвав от ее груди голову, заступилась за отца Лиза.
— Конечно хороший! — тут же согласилась с ней Вера, погладив девочку по лохматым редким кудряшкам. — Папа у тебя самый лучший на свете! А хочешь, мы сейчас тебе косички заплетем? И волосы в глазки лезть не будут. Хочешь?
Вернувшийся с кухни с закипевшим чайником в руках Петр застал идиллическую картину: на стуле сидела Лизавета с леденцом в руке, на кровати с таким же леденцом восседал довольный Костик, не сводивший глаз с женщины, заплетавшей тонюсенькие косички Лизе и одновременно весело рассказывавшей детям сказку, а Мишка разбирал и как можно компактнее укладывал на столе вытащенные с авосек продукты.
— Вы с ума сошли? — бухнув на стол чайник, он бросился к Лизе отбирать у той леденец. — Костик, не смей это есть! Им же нельзя!
— Петь, угомонись, — попытался отодвинуть мужчину от тихо заплакавшей девочки Мишка. — Верни ей леденец. Можно. Пусть сосут.
— А опять рвать станет? — угрюмо взглянул мужчина на парня. — Ты же видел, что с ними делается!
— Не будет их рвать, — забирая у него леденец и возвращая его девочке, проговорил Мишка. — Сейчас леденцы доедят, и дадим им супчику немножко, Вера вон им легонького сварила, — кивнул он на банку с супом, стоявшую на столе.
— Ну… Миха, если что, я ж тебе за них голову отверну, — мрачно пообещал Петр, угрюмо переводя взгляд с леденцов в руках у детей на банку с супом.
— Все хорошо будет, — улыбнулся Мишка. — Надо им уже и супчик давать. Скоро яблоки пойдут, станешь и яблоками тоже кормить. Витамины-то нужны. А вот тут я земляники маленько от родителей привез, перед сном тоже дадим по чуть-чуть.
Петр вздохнул и вздрогнул от резкого звука рвущейся материи — не найдя, чем завязать заплетенную косичку, Вера, не долго думая, оторвала от своего яркого платка полоску. Вплетя ее в волосы, она завязала бантик и принялась за вторую косу, продолжая весело рассказывать о путешествии Колобка.
Мужчина, то и дело бросая на Веру тревожные взгляды, принялся подбирать с пола принесенные вещи и пытаться запихнуть их в шкаф как были — в узлах и авоськах.
Посмотрев на пыхтевшего от усилий мужчину, женщина качнула головой.
— А лиса его АМ — и съела! — весело закончила она и подхватила девочку на руки. — Вот какая у нас Лизонька теперь красавица! С косичками, да? — улыбнулась она девочке.
Та, глядя на женщину, кивнула и несмело улыбнулась ей в ответ. У Петра, не спускавшего встревоженных глаз с дочери, из рук выпал узел.
— Улыбнулась… В первый раз улыбнулась! — растерянно проговорил он, робко раздвигая губы в улыбке.
— Лизонька, пойдем-ка мы с тобой папе поможем, — вздохнув, проговорила Вера, шагнув к Петру. — Ну вот куда ты узлы-то пихаешь? Разбери их сперва! Там же и обувка ребятам, и одежка разная — и на лето и на зиму, да и по размеру тоже разная, — заворчала она, взглянув на мужчину. — Вот что значит мужики, ничегошеньки вы в порядках домашних не смыслите! — вздохнула Вера, спуская девочку на пол. — Миша, подай мне вон тот узел, пожалуйста. Туда мы игрушки-то засовывали?
На свет Божий были очень быстро извлечены искусно вырезанная деревянная лошадка чуть больше ладони, плюшевый медведь, небольшой кожаный мяч и нарядная кукла.