Заговор двух сердец

Она измерила мне длину шеи, рукавов и объем талии и записала эти размеры. Когда она опустилась на колени и измерила лентой от самой нижней части моей промежности до ступни, я вспомнил те эротические вещи, которые она проделывала со мной несколько лет назад.

Я изо всех сил старался не возбуждаться, а она очень старалась работать быстро и эффективно.

– Мне нужно измерить твои ступни.

Она поставила передо мной устройство, которое используют в обувных магазинах. Я наступил на него, и она записала данные.

После этого Элис встала и начала возиться со своей сумкой. Я надел кроссовки. Между нами чувствовалась неловкость. Она была первой женщиной, которую я захотел с тех пор, как перестал выпивать, и я не знал, что с этим делать. Не надо отрицать, что ее тоже влекло ко мне.

– Мне пора идти.

Я искал предлог, чтобы удержать ее. Мне не хотелось, чтобы она уходила.

– Останься, и я покажу тебе приют.

Она прикусила нижнюю губу.

– Мне любопытно на него посмотреть.

Меня всегда восхищали ее губы. А сейчас меня заинтриговала ее помада клюквенного цвета.

Я отвел взгляд:

– Давай наденем куртки и пойдем.

Она выглянула в стеклянную дверь, на улице начался ливень.

– Я оставила толстовку в машине. Мне придется вернуться и…

– Я одолжу тебе одежду. – Элис уже измерила меня и просмотрела часть моей одежды. То, что она позаимствует мою куртку, волновало меня меньше всего. Я кивнул на гардеробную. – Выбери, что хочешь.

– Ладно. – Она пошла за курткой.

И снова мои мысли вернулись в прошлое и к тому, что мы с Элис делали раньше. Мы всегда занимались сексом в моей квартире. Не знаю, почему она ни разу не пригласила меня к себе. В то время я не удосужился спросить. Но теперь мне было любопытно посмотреть на ее жилище.

Она вернулась с двумя толстовками – серой для себя и черной для меня. Мы их надели.

– Готова увидеть приют? – спросил я. – Это примерно в пяти минутах ходьбы отсюда.

Мы вышли на улицу под ливень, и я зашагал вперед мимо бассейна на тропинку, выложенную плиткой. Я взглянул на Элис и заметил, что она встревожена. О чем она думает: обо мне, о нас или о Кирби?

Ее мнение о нем беспокоило меня, потому что я был неравнодушен к Кирби. Я рассказывал ему о своих переживаниях, чего никогда раньше не делал. Он понимал мои мучения. Но все же я солгал ему об Элис, притворяясь, что мы с ней просто бегали друг к другу на свидания. Хотя Кирби не наивный мальчик. Он знает, что в то время я напивался, а Элис любила повеселиться. Но я преуменьшил значение своих отношений с ней. Несмотря на ее ненависть к нему, Кирби яростно защищал ее, поэтому я решил, что правда в любом случае ему не понравится. Конечно, он плохо поступил с матерью Элис, но он сожалел о причиненной боли и искренне хотел облегчить страдания Элис. Я восхищался им за это.

– Кирби сказал, чтобы ты помогла выбрать исполнителя, который записал песни твоей матери. Трейси Бертон оказалась лучшей.

Элис засунула руки в карманы:

– В то время я хотела выбрать новичка в музыкальном бизнесе, хотя понимала важность маминой музыки. С тех пор мы с Трейси стали очень близки. Думаю, теперь можно назвать ее моей лучшей подругой.

– Тогда, похоже, все наладилось. – Я никогда не встречался с Трейси и не работал с ней, поэтому не собирался комментировать, насколько мимолетной была ее слава. У Трейси был отличный дебют и песни, написанные матерью Элис, но потом все пошло под откос.

Мне повезло с моей стремительной карьерой. Я приехал в Нэшвилл ни с чем, а теперь стал обладателем премии «Грэмми» и очень востребованным автором песен. Мои тетя и дядя отказались помогать мне на этом пути, и с тех пор я ничего о них не знаю. Они даже ни разу не позвонили мне, чтобы поздравить с успехом.

Мы с Элис продолжили идти, а дождь все лил. Дорожка сузилась, и я шагнул на траву, давая Элис больше места.

Придя в приют, мы вытерли ноги и сняли мокрые толстовки, а потом повесили их на крючки у входа.

Я познакомил Элис с персоналом и показал ей приют, который строили в соответствии с моими требованиями. У нас были вольеры и комнаты для собак, где они спали, играли и общались. В хорошую погоду собаки много времени проводили на улице.

– Чудесная обстановка, – сказала Элис, когда мы стояли возле кухни.

– Мы делаем все, что в наших силах. – В данный момент волонтер готовил еду для одного из наших новых постояльцев – маленького щенка с расстроенным пищеварением. – У нас довольно много собак с особыми потребностями.

– Их сложно пристраивать?

– Да. – Это была печальная реальность, с которой мы сталкивались ежедневно. – Непросто найти для них подходящих хозяев.

Элис помолчала и спросила:

– Почему ты этим занимаешься, Спенсер?

Я машинально ответил:

– Я просто хочу изменить мир к лучшему. – Это был мой стандартный ответ, но причина была намного серьезнее. Я чувствовал себя бродячей собакой, когда впервые оказался в доме своих тети и дяди. Они кормили меня, одевали и учили сидеть с прямой спиной, а потом награждали меня, если я вел себя хорошо, и наказывали, когда я этого не делал. Но я знал: что бы я ни делал, я всегда буду для них дворнягой.

В самые мрачные дни я мечтал о том, чтобы разыскать своего отца, который не подозревал о моем существовании. Даже теперь я иногда думаю об этом.

– Хочешь познакомиться с нашим талисманом? – спросил я. – Это трехлетний английский бульдог. Мы не хотим отдавать его в семью. Он любит общаться с людьми в офисе, поэтому почти все время торчит там. Он – лучший друг Кэнди и Куки.

Элис улыбнулась:

– Я бы хотела его увидеть. Как его зовут?

– Мы зовем его Пит. Он привык ходить за нами по пятам, требуя, чтобы его погладили.

Элис повеселела и стала еще красивее.

– Я уверена, что должна с ним познакомиться.

Я отвел ее в офис – комнату с видом на огороженный двор. На данный момент офис пустовал. За столом никого не было. Пит валялся на своей подстилке, но, заметив нас, сразу побежал к нам. Он небрежно фыркнул, увидев меня, и рванул к Элис, врезаясь ей в ноги.

Она чуть не споткнулась, и я схватил ее за руку, чтобы она не упала. Она радостно рассмеялась. Пит был комичным псом с опущенными глазами, массивной челюстью и кривыми зубами. Низкорослый и упитанный, с толстыми белыми складками, он двигался как краб и пускал слюни.

Элис присела на пол, чтобы погладить Пита, и он забрался к ней на колени. Я сел напротив них и потянулся, чтобы почесать ему уши.

– Ты нашел новую девушку, приятель? – спросил я его.

Пит снова фыркнул. Он был на седьмом небе от счастья, и я не мог его винить. Я знал, как приятно быть рядом с Элис. Она обняла его, а я позавидовал ему, что он так легко ее очаровал.

– Можно я принесу ему игрушку? – спросила она.

– Конечно. Ты можешь принести ему все, что захочешь. – Я не собирался отказывать Питу или ей. – Он делится своими игрушками с другими собаками.

– Значит, у него полно подружек.

– Подружек у него достаточно, но он кастрирован. Хотя ему по-прежнему нравятся дамы. – Я вдруг нахмурился. – Ты ничего не хочешь мне сказать?

Она прищурилась:

– О чем?

– Я обидел тебя в прошлом.

Она резко выдохнула:

– Почему ты так решил?

– Потому что именно ты прекратила наши отношения. Ты прислала мне эсэмэс и сказала, что не вернешься. Я знаю, мы ничего друг другу не обещали, но мне не показалось, что ты устала от меня. Наверное, я чем-то тебя расстроил.

Она сдвинула брови:

– Это не имеет значения. Все кончено.

– Расскажи, что я натворил. – Я не хотел сдаваться.

Она уставилась на меня:

– Я порвала с тобой, потому что мне надо было измениться. Мне не следовало спать с мужчиной, которому на меня наплевать.

Ее правдивое замечание задело меня за живое. Тогда мне было наплевать на себя и на всех вокруг. Теперь мне стало интересно, не пора ли прекратить свой допрос.

– Я, наверное, не должна тебе этого говорить, но я очень старалась измениться. После тебя у меня никого не было.