Заказ на фею

– Лер-ра!

– Я поняла, наблюдать и молчать, – сразу согласилась я.

Пашка и Сверч хмыкнули. Веселятся парни. А бедный атон раздражённо раздул ноздри, глубоко вздохнул, развернулся и пошёл. Ну а мы все за ним.

Глава 10

Мои глаза уже слипались, а на руках, то есть спине, меня несли все по очереди (кроме Никты и атона, естественно), когда наконец объявили привал на ночлег. Мне было уже всё равно где спать, в чём и с кем. Положите меня хоть куда-нибудь, и я усну. Поэтому первую ночь в походе я помнила плохо. Пашка заставил меня поесть, обработал мне ноги вонючей мазью, и, уложил спать в уже раскинутую палатку. Она была из того же материала, как их обувь, и тащил её на себе Кеган. Спали все в одной, но мне было уже всё равно, тем более залезали всё равно в свой кокон-мешок из каольдина.

Утром меня еле растолкали. Всё тело болело и ныло, но я стиснула зубы и встала. Нашла свою юбку и крылышки, привела в порядок, нацепила. Только вот мокрые кеды с налипшими килограммами грязи, которые я не очистила накануне, надевать сил не было.

– Давайте мне своих бизонов, так уж и быть, – буркнула я, подойдя к атону.

– Чего? – не понял он.

– Бинзоты ваши, говорю, давайте. Я была не права и бла-бла-бла, – посмотрела я на него исподлобья.

Он перевёл взгляд мне за спину и кивнул. Подошёл Пашка и вручил мне обувь.

– И что, не будет никаких лекций и ехидства? – не поверила я.

– Нет, – не глядя на меня, сказал атон и пошёл по своим делам.

У-у, бесит!

Пашка помог мне обтянуть мои распухшие ноги «портянками» и залезть в эти бинзоты. Я отмыла кеды, нашла палку и подвесила их на них. И понесла на плече. Портянки не спасли мои ноги от натираний, и каждый шаг превратился в пытку.

– Какая нежная, – вздыхала Никта, но без осуждения. Скорее от огорчения, что я их сильно торможу.

– Мы пока не торопимся, – сказал Эрган, намекая на мою несостоятельность как феи.

– А у вас совсем нет деревень или каких ещё населённых пунктов? – спросила я Пашку на привале на четвёртый день наших мытарств. – Любопытно поглядеть на ваши города.

За эти дни я повисела мешком на каждом воине, в том числе и верховном. Только к Никте я отказалась залазить, хотя как равноправный член отряда она нехотя предложила и свои услуги. Я узнала несколько видов насекомых и животных этого мира, некоторые общие сведения и представление об Авируме. Пережила несколько серьёзных стычек с «зомбиками», так я окрестила похожих существ из нижнего мира. Только вот населённых пунктов не видела. И это, наверное, странно?

– Есть, но мы их обходим, – нехотя сказал Пашка.

– Почему? Это из-за меня, да? Не хотите меня показывать?

– Нет, – опять неохотно протянул Пашка и мученически посмотрел на спутников.

Все отводили взгляды. И не спешили мне объяснять. Сжалилась надо мной Никта. Когда мы отошли на вечернее омовение, она села на поваленное дерево и усадила меня рядом:

– Мы не заруливаем в деревни, потому что ты ещё никого не выбрала. Когда отдашь кому-нибудь предпочтение, тогда уже будет можно.

– Не поняла, объясни подробнее.

– Как фее жизни и света, тебе нужны положительный эмоции. Самая сильная эмоция для этого – любовь. Ты должна выбрать кого-нибудь из нашего отряда и влюбиться. Вот все и ждут твоего выбора.

– В смысле выбрать? Кого хочу?

– Да, кроме атона, конечно.

– Почему? – спросила чисто из любопытства. Почему для него исключение?

– У него невеста есть, – отрезала Никта, и я поняла, что тему атона она развивать не будет.

– А у других нет что ли?

– У Кегана, кажется, жена есть. Но это неважно. Фея света может выбрать любого, он обязан подчиниться.

Понятно, как у нас говорят, жена – не мебель, подвинется. Если вдруг фее приспичит позарится на чьего-то муженька. Фея-то одна, а женщин много. Очень мило.

– А их чувства не принимаются в расчёт? Я влюблюсь, а он нет?

– Да как это? – искренне удивилась Никта. – Такого не может быть. Каждый будет рад услужить фее.

Услужить, кхм… Интересные у них тут порядочки.

– Так, ладно, с этим мы разобрались. А теперь, причём тут населённые пункты?

– Ну… там воинов женщины ждут… – неохотно ответила Никта и отвела взгляд.

– Никта, можно объяснить нормально?! – взмолилась я.

В общем, удалось выяснить такую информацию. Мужчины в Эндергарде в основном воины. Нет в деревнях здоровых сильных мужчин молодого и зрелого возраста. Только старики да инвалиды. Быть воином – лучшая судьба для мужчины. Но что делать женщинам в деревне одним, в одиночестве, без мужчин? И где брать новых воинов? Кто их рожать будет? В общем, появление воинов в деревне – праздник для женщин. Ну, наверное, для воинов тоже.

– Как мы там появимся, так на них табун набросится, – перевёл мне подходящим словом переводчик. – А как они по бабам пойдут, если ты никого не выбрала? Придётся всем терпеть и отказывать. А так непринято. А как выберешь ты кого, остальные уже смогут спокойно по женщинам идти.

Кхм, как интересно…

Когда мы вернулись, я во всеуслышание объявила:

– Никта мне всё объяснила. Я ни в кого влюбляться из вас не собираюсь, можете быть спокойны. Так что идём в ближайший посёлок.

Мужики хмуро переглянулись.

– Фея должна контактировать с людьми, Паша, ты сам мне рассказывал. Положительные эмоции бывают и без любви.

– Хорошо, идём. Ближайшая деревня в трёх днях пути, – кивнул верховный.

– Но, Эрган… – заикнулся было Пашка.

– Мы. Идём. В Билскобро.

И мы пошли.

– Зачем ты так делаешь? – не выдержал верховный на пятый день пути.

– Что именно? – даже не поняла сначала я.

– Вот это. С ветками, – кивнул он на мою руку, только что сбросившую сухую ветку, застрявшую в кроне дерева вниз, на землю.

– Я всегда так делаю, – смутилась я.

Я всегда считала себя немного странной из-за этого, но в лесу, когда шла по тропинке (это было в тот год у бабушки, часть дороги до школы проходила по тракту, а часть пути сокращали по тропинке через лес, которую знали только местные), не могла пройти мимо сухих палок, застрявших в деревьях, отламывала сухие, разгребала места от кучи гнилой листвы и веток для молодой поросли, ну и конечно, собирала встреченный мусор. Объяснений (кроме сбора мусора, конечно) этому, зачем и для чего я это делаю, не было. Просто интуитивно почему-то казалось, что растениям так будет легче дышать.

Атон покосился на меня, но промолчал. Остальные тоже молча покосились, потом Эргана догнал Сверч и тихо сказал:

– А вдруг она фея леса, и мы ошиблись?

Тот промолчал, только ускорил шаг.

Через несколько часов пути все насторожились и встали. К чему-то прислушались.

Я подёргала Пашку за руку. На этот раз молча. Знаками высказывая свой вопрос. Он приложил палец к губам. Тут и я услышала какой-то непонятный шуршащий звук. Воины достали мечи и стали пробираться вправо, Пашка держал меня рядом с собой, готовый в любую минуту защитить.

Звук становился всё слышнее и слышнее. А напряжение среди отряда росло. Они передвигались всё осторожнее и осторожнее, поглядывая по сторонам. Подошли к какому-то дереву, чем-то похожим на нашу иву из-за развесистой кроны. Только листки были синевато-фиолетовыми, бархатными и круглыми как монеты. Воины расслабились, вперёд вышел Сверч и мечом приподнял нижние ветви.

– Мать честная, – выругался он как перевёл мне мой переводчик, и поморщился, отвернув лицо.

И правда, дохнуло очень неприятным запашком, ну, примерно, как если бы вы набрели на мышиное гнездо или тараканье, в общем, вы поняли.

Я присмотрелась, под деревом была выкопана норка, в которой шевелились молочные икринки, по размеру с перепелиное яйцо. Это они, задевая друг за друга, издавали этот шуршащий звук.

– Что это? – вырвалось брезгливое у меня.

Зрелище было не из приятных.

– Это кладка гнилоленточника, – пояснил Пашка. – Её надо уничтожить.