Тетрадь с Энцелада

И вот, наконец, нас заселили в квартиру (буду называть ее так, потому что по сравнению с капсулой на «Энцеладе-Эврика» это просто хоромы: две спаленки, небольшая гостиная-кухня и санузел).

А на другой день я отправилась в школу.

Школа на Арпадане

Арпаданская школа находится под центральным куполом, недалеко от сектора землян, так что можно ходить пешком. Ученики из других секторов ездят на электрокарах. Школу, собственно, организовали земляне для первых детей, которые тут родились. Ведь люди прилетают на Арпадан, чтобы остаться надолго, иногда на всю жизнь, иначе возить их сюда нерентабельно. Вот и командируют с Земли либо семейные пары, либо мужчин и женщин, которые женятся уже в космосе. Сначала малышей было двое, через год добавился третий, ну и решили, что лучше обучать их всех вместе. Вскоре в класс попросили принять других гуманоидов. Дескать, пусть приобщаются к культуре землян, а физика с математикой везде одинаковые. Потом школой заинтересовались и некоторые негуманоидные существа, владеющие звуковой речью. Учеников стало довольно много, и пришлось расширить штат преподавателей, в том числе за счет инопланетян. Требовать, чтобы с Земли или откуда-то еще специально присылали учителей, нереально. Но тот, кто не слишком загружен своей основной работой или вообще находится на Арпадане как член семьи, может стать учителем, если позволяет образование и имеется желание общаться с молодняком.

Существование школы оказалось выгодно всем. Дети разных разумных народов учились полезным вещам и привыкали ладить друг с другом, учителям неплохо платили, а сама школа считалась таким же полигоном идей, как Дикая зона. Одно дело – просто разрешить сотрудникам станции размножаться, другое – придумать, что дальше делать с потомством. Даже если дети переселенцев останутся на Арпадане, они должны тут работать. Любая работа в космосе требует квалификации. Некоторые подростки улетают отсюда в другие миры – возвращаются на родные планеты, поступают в межгалактические университеты и колледжи. Для этого нужно, чтобы их учили не как попало, а систематично, и выдавали в конце аттестат, признаваемый в других заведениях. Социализация тоже важна: общение с непохожими на тебя существами не должно вызывать затруднений.

Всё это мне растолковали родители ещё на «Энцеладе-Эврика», когда я пыталась взбрыкнуть: дескать, зачем мне школа, если я и так хорошо учусь по видеокурсам и прилично сдаю все контрольные и экзамены? Но одно дело – быть единственным ребенком на станции, а другое – стать частью класса, в котором кого только нет.

Я, разумеется, волновалась. И явилась в школу настолько заранее, что оказалась в ней первой. Приложила жетончик, двери открылись, я вошла, свет зажегся – и ни души. Нужно куда-то приткнуться, дожидаясь других.

Школа начала понемногу оживать. Загорелось табло в холле. Текст был на космолингве: «Добро пожаловать. Юлия Цветанова-Флорес. 5 класс. Аудитория 3. Этаж 2. Приятных занятий». Текст озвучил приятный механический голос, низкий женский или высокий мужской. От первых звуков я вздрогнула и тут же сама рассмеялась. Замигала дорожка огоньков, направлявших к лифту. Я поднялась. Дальше всё оказалось просто. Цифры обозначались светящимися точками, не ошибешься. Но дверь в аудиторию оказалась закрыта. Жетончик почему-то здесь не срабатывал.

За спиной раздалось дробное цоканье. Я обернулась и едва удержалась от удивленного «уау». В коридоре стояли две одинаковых девочки, только на одной было красное платьице, а на другой синее. Из-под платьиц виднелись шерстистые ноги с копытцами. А на кудрявых головках угадывались небольшие изящные рожки.

– Ой, привет! Ты новенькая? – спросили они почти одновременно. – Давай знакомиться! Мы – Майя и Кайя!

– Юлия Цветанова-Флорес, – ошалело представилась я.

– У, как длинно!

– Можно короче. Просто Юла.

– Отлично! Давай дружить, Юла! Ты откуда?

– С Энцелада. Но вообще-то с Земли.

– Мы так и думали! – захлопали они в ладоши. – А то нам сказали, что к нам поступила какая-то сатурнианка! Ясухиро нашел описание всех обитателей станций возле Сатурна, там кого только нет! Слушай, а ты чего не заходишь в рум?

– Я не знаю, как открывается дверь.

– Ну, ты чудо безрогое! Это же просто!

Майя в красном платьишке подскочила к двери и постучала в нее три раза. Тук-тук-тук. И дверь дружелюбно открылась, а в аудитории, или, как они ее называют, в руме, тотчас стало светло и заработал кондиционер, освежавший застоявшийся воздух.

Я смотрела немало видео про земные школы. Везде в помещениях стояли столы со стульями, расположенные где-то рядами, где-то полукругом, где-то амфитеатром. В руме этой школы на первый взгляд царил полный хаос. Несколько столиков с сиденьями были разбросаны по разным углам. В таком же беспорядке располагались какие-то надувные пуфы, вертикальные и горизонтальные жерди (потрогала – оказалось, полимерные), большие булыжники и даже уступчатая скала. На стенах висели панели или экраны. Примерно как в нашей библиотеке у Эун-Ма-Дюй-Чи на «Энцеладе-Эврика».

– Располагайся! – пригласили меня сестренки.

– А где можно?

– Везде! Людям обычно нравится сидеть за столами. Но это не обязательно. Питер любит висеть рядом с Лалли. Они дружат, хи-хи.

Я всё-таки выбрала стол, на который положила свой рюкзачок с планшетом по имени Бобик (фирмы Brilliant Brain) и ланчбоксом внутри. А Майя и Кайя пристроились на скале, которая напоминала каменную, но на самом деле была из какого-то плотного искусственного материала, на ощупь довольно теплого.

– Майя, Кайя, можно спросить, а вы сами откуда? – осторожно поинтересовалась я.

– А, ты вряд ли слышала! – ответила Майя, но Кайя кивнула, и дальше они опять говорили вместе, одновременно или через фразу. – Мы результат запрещенного ныне эксперимента! Но согласись, не такого уж неудачного! Космолет «Илмаринен» считался погибшим, о нем старались не упоминать, чтобы не поставить под удар программу межгалактических перелетов. Однако «Илмаринен» просто сбился с пути, оказался черт знает где, но сумел кое-как приземлиться на планете Меренне – это тут, в созвездии Андромеды, только возле другой звезды, Этаин. Посадка вышла жесткой, потому что на Меренне всюду скалы, ущелья, каньоны и пропасти. Уцелела лишь часть оборудования. А из экипажа выжили двое, генетик-космобиолог и врач экспедиции. Обе – женщины. Линда и Леонор. Нужно было выкручиваться. Вот и выкрутились. Из высокоразвитых обитателей на Меренне имелись только прямоходящие козлоногие, которые легко перемещались по скалам и охотно шли на контакт. Пришлось немного подкорректировать гены, но в целом получилось то, что требовалось.

– Вы очень красивые! – охотно поддакнула я.

– И неглупые! – фыркнула Кайя.

– Но часто рождаемся дублями, – добавила Майя. – Такая наследственность.

– Наверное, это тоже неплохо, – согласилась я. – Всегда есть с кем поболтать и побегать.

– Цивилизацию на Меренне пришлось узаконить, ведь мы существуем, и нас таких уже много. В межгалактическом альянсе спорят, как бы нас обозвать, чтобы включить в каталог общепризнанных рас. Но вообще-то наше будущее под вопросом, – серьезно пояснили сестрички. – Мы считаемся искусственными разумными существами. Неизвестно, насколько возможны наши союзы с людьми и другими человекоподобными.

– Таких опытов еще не проводили?

– Нет! Мы первые, кто попал на межпланетную станцию!

– Одни? Без родителей?

– Да! Решили, что, если нас двое, мы не будем сильно скучать!

– И вы сами со всем справляетесь? – изумилась я.

– Нет, у нас есть опекун, доктор Диана Пан, она славная. Мы зовем ее просто Ди.

Тут в дверь снова постучали, она открылась, и в рум ввалилась целая компания разнообразных учеников.

Я едва успевала знакомиться с каждым и запоминать, кто есть кто. Пришлось украдкой включить диктофон, чтобы потом неспешно всё выучить.