Страница 40 из 74
Мисселина вскинула арбалет, её руки дрожали так, что оружие ходило ходуном. Никогда прежде ей не доводилось стрелять. Да и как не попасть в Эскеля? А тот уже задыхался, его лицо налилось кровью. Белкорт что-то рычал и все сильнее и сильнее сжимал руки…
Эскель дёрнулся. Каким-то чудом ему удалось приподняться, и он впился зубами в плечо вампира. Белкорт завопил и ослабил хватку; ведьмак, задыхаясь, откатился в сторону и встал на колени, сплевывая на пол кровь. Мисселина не могла поверить своим глазам: Эскель усмехался, скалясь окровавленными зубами. Тяжело посмотрев на Белкорта, он сказал:
— Как тебе это, вампир? Теперь ты знаешь, на что это похоже, не так ли?
Белкорт, тоже стоящий на коленях, посмотрел на уродливую рану на своем плече, которая уже начинала затягиваться, хотя темная кровь все еще и сочилась.
— Ты ответишь за это, ведьмак. Ты умрешь, — выдавил он.
Эскель широко развел руки в стороны. Сейчас он больше походил на демона, чем на человека.
— Ну так давай, иди сюда.
Белкорт подобрался, готовясь к прыжку, — и Мисселина спустила рычаг. Сильная отдача отбросила её назад, а вампир завалился на бок, из его плеча хлынула кровь. Она не попала в сердце.
Проклятие!
Взвыв, Белкорт попытался встать. Мисселина подняла руку, снова потянула, но ничего не произошло. В арбалете был лишь один болт. Вампир засмеялся. Он все еще сжимал плечо здоровой рукой, хотя кровь уже почти остановилась. Мисселина в ужасе смотрела на искаженное дикой гримасой лицо вампира, на его окровавленные клыки. Кровосос наклонил голову…
И вздрогнул всем телом. А потом начал распадаться. Вначале плоть сошла с лица и рук, потом со всего тела, обнажив кости. Мисселина мгновение, показавшееся ей бесконечно долгим, смотрела на почерневший скелет, а потом и он рассыпался в прах. На полу остались валяться его лохмотья и сияющий серебряный клинок.
Девушка подняла взгляд. Айден стоял на расстоянии нескольких футов от неё и был бледным, как никогда. В его левой руке был зажат клинок. Казалось, что во время схватки он совершенно не пострадал, лишь по его лицу тянулась длинная, но совершенно не глубокая царапина.
— Думаю, этот был последним, — сказал он.
Удивленная Мисселина огляделась. Вокруг уже никто не дрался. Некоторые маги бродили среди обломков, рассматривая тела врагов и отыскивая раненых друзей, другие сидели на уцелевших стульях и пытались залечить полученные в бою раны, третьи открывали себе порталы, оставляя после себя лишь дымку. Ни одного вампира не было видно. Огонь постепенно затухал, в комнате было уже не так дымно, но теперь повсюду кружилась белая, похожая на снег зола.
Эскель, с подбородка которого все еще капала кровь, с удивлением посмотрел на Айдена.
— Хороший бросок, — похвалил он.
Айден покачал головой.
— Ты укусил Белкорта, — протянул он. — Ты что, совсем из ума выжил? Он же вампир. Ты знаешь, что означает укусить вампира?
— У меня не было выбора, — вздохнул Эскель. — Он чуть не убил меня.
— Знаю, — сказал Айден. — Но, право слово, Эскель… Зачем?
***
— Ай! Чёрт побери, женщина, что ты творишь?!
— Помолчи! Визжишь, как маленький ребёнок! — оскалилась Кейра Мец. — Скади, помоги мне дотащить этого кабана наверх.
Мисселина проследила за тем, как две чародейки с помощью левитации поднимали Ламберта на второй этаж. Ведьмак сломал ногу и руку в битве, и теперь двум чародейкам предстояло его исцелить. Девушка устало вздохнула и села прямо на пол.
После битвы часть чародеев телепортировалась сразу после окончания всего, а именно Рейеан, Марквар, Кардуин из Лан Эксетера, братья Дрительм и Детмольд, успев лишь попрощаться. Филиппа Эйльхарт, Рене Сеймур и Трисс также ушли сразу после того, как им оказали первую помощь, решив не посещать дома Йеннифер. С Меригольд Мисселина не успела и словом перекинуться, хотя чародейка подмигнула девушке и послала ей слегка тоскливый взгляд, прежде чем телепортироваться из театра. Сейчас в доме Йеннифер остались только трое ведьмаков, один из которых ревел от боли, а второй сразу же был отправлен на чердак – принимать лекарства. Также в Венгерберге задержалось несколько чародеек: Кейра Мец, Скади и рыжеволосая Марти Содергрен, залечивавшая царапину Айдена. Маги Радклифф, Истредд и Доррегарай остались на месте сражения в доме, чтобы как следует его обыскать и уничтожить следы сражения, которые могли бы напугать мирян. Эскель тоже хотел остаться со всеми и принять участие в поисках, но Йеннифер стояла насмерть. Он наглотался крови вампира и должен был вернуться в её дом как можно скорее, чтобы начать лечение.
— Ужасно выглядишь, — Йен присела рядом с Мисселиной. — У тебя кровь на губе.
Девушка прикоснулась к ране и чуть вздрогнула от боли. Оказалось, в битве она глубоко рассекла себе нижнюю губу. Она провела пальцем – глубокая царапина пересекала и подбородок.
— Не трогай, можешь кровь заразить, — одёрнула девушку Йеннифер. — Марти залечит тебе ранку. Но шрам останется.
— Ну, хотя бы не как у Эскеля будет, — со смешком и немного шепеляво ответила Мисселина. Чародейка без улыбки кивнула на ведро с водой, стоявшее чуть поодаль.
— Отнеси ему. И напомни, что даже ведьмак должен принимать лекарства!
С этими словами чародейка ушла куда-то вглубь первого этажа, а Мисселина вздохнув, взяла ведро в руки и поднялась по лестнице на третий этаж и остановилась перед дверью.
За дверью оказалась узкая лестница, ведущая на самый верх здания. Мисселина крепко держала ведро перед собою, но когда стала подниматься, то все равно расплескала воду. Лиф ее платья тут же вымок, и она почувствовала, как по коже побежали мурашки. Когда она поднялась по лестнице, то уже не обращала внимание на летящие из ведра брызги и окончательно вымокла. Сама девушка тяжело дышала от напряжения и думала только о том, как бы побыстрее куда-нибудь поставить это проклятое ведро.
Наверху двери не оказалось. Лестница выходила прямо на чердак — огромную комнату и под остроконечной крышей. Мощные стропила протянулись через весь чердак и исчезали где-то в темноте. Серый предрассветный свет струился сквозь квадратные окна, расположенные на равном расстоянии друг от друга. Мисселина огляделась. Ничего. Ни мебели, ни светильников, только совсем уж узкая лесенка, ведущая к люку в потолке.
В центре комнаты, распластавшись на полу, лежал босой Эскель. Вокруг стояло множество ведер, дощатый пол был мокрым. Подойдя ближе, Мисселина увидела, что вода ручейками растекается в разные стороны, кое-где собираясь в небольшие лужицы. И местами эти лужицы имели красноватый цвет, словно туда капнули кровью.
Рука ведьмака лежала у него на лице, потому глаза были не видны. Сам же он беспокойно подергивался, словно его мучили приступы боли. Когда Мисселина приблизилась, Эскель что-то пробормотал низким голосом.
— Мисс… Мисселина…
— Эскель? — позвала девушка.
— Если ты Йеннифер, то уходи, да побыстрее, — ответил Эскель, так и не поднимая головы и не открывая глаз. — Я же предупредил тебя, если ты принесешь мне еще одно из твоих адских ведер…
— Я не Йеннифер, — прервала его девушка. — Я Мисселина.
На мгновение Эскель затих, и только грудь его тяжело поднималась и опускалась. Его черные брюки и серая рубашка были насквозь мокрыми, ткань липла к телу, а волосы — темными сосульками к голове и полу. Должно быть, ему было очень холодно.
— Она что, послала тебя? — наконец вымолвил он. Голос его звучал недоверчиво, но было в нем и что-то еще, чего Мисселина разобрать не могла.
— Да, — ответила она просто, хотя все было совсем не так.
Эскель открыл глаза и повернул голову в ее сторону. Даже в полумраке она видела, как сверкают его глаза.
— Хорошо. Оставь воду и иди.
Мисселина поглядела вниз на ведро. Почему-то ей не хотелось его слушать.
— Это вода. Она сжигает тьму, которая оказалась в тебе после того, как ты укусил вампира. Но тебе ведь нужно подмешать туда специальное масло, верно?