Страница 18 из 74
Ветер яростно взвыл, закачал покрывающие руины метёлки трав, зашумел в кустах боярышника и в высокой траве. Тучи пронеслись по тусклому диску луны, на минуту осветив замок, залив бледным, колеблющимся светом ров и остатки стены, вырвав холмики черепов, щерящих поломанные зубы, чёрными провалами глазниц, смотрящих в небытие. Мисселина уткнула нос в спину Эскеля.
Подгоняемый пятками конь осторожно переступил кучу кирпичей, вошёл под разрушенную арку. Подковы, ударяя по сломанным плитам, будили меж стен призрачное эхо, которое тут же заглушал ветер. Они погрузились в темноту, в бесконечно тёмный туннель между колонн и арок. Василёк шёл уверенно, не обращая внимания на непроницаемую тьму, весело позвякивая подковами по полу. Затем они въехали во двор. Эскель слез с седла первый, после него – Мисселина. Девушка убрала с лица выбившиеся прядки волос, и взяла поводья коня.
— Заведи его, а потом сразу в крепость, — мягко велел ведьмак. — Меня не жди.
— Но…
— Не волнуйся. Это не враги, — так же мягко ухмыльнулся он. Девушка пожала плечами, и повела Василька за собой.
Привязывая коня, она услышала топот копыт другой лошади. Девушка напряглась, стараясь быть как можно менее заметной. Тут в свете факелов показался человек – высокий, худощавый и с блестящими жёлтыми глазами. А его волосы! Белые, как молоко. Хотя он и не выглядит на тот возраст, когда человек седеет настолько, что волосы становятся такими. В общем, этот ведьмак был своеобразным, если это можно назвать так. И чем-то похож на Эскеля. Только лицо… а, нет. У обоих лица… на любителя, словом.
— Хм-м, — он всё-таки заметил её. — Кто ты?
Мисселина не спешила отвечать. Незнакомец пожал плечами, привязывая свою лошадь – гнедую кобылку с белой отметиной на морде. Ведьмак погладил лошадь по носу.
— Видишь, Плотвичка – я пугаю милых незнакомок. Они даже имя своё не говорят.
— Вы всегда говорите с лошадью? — Мисселина выгнула бровь. Ведьмак кивнул.
— Лошади – самые благодарные слушатели. Так как будешь зваться?
— Ласка, — соврала девушка, протягивая Васильку найденную морковь.
— Тоже вредительница? — не без смешка спросил ведьмак. — Так тебя Ласочкой величать или скажешь, как зовут по-настоящему?
— Сначала вы.
— Хм. Геральт, — ведьмак привязал свою лошадь. — Геральт из Ривии.
— Мисселина.
Они вышли из стойла вместе, возвращаясь во двор. Там девушка сразу заметила Эскеля и ещё одного человечка. Им оказалась маленькая девочка – Мисселина сразу поняла по хрупкому телосложению – с неаккуратно обрезанными волосами. Девочка была одета в какие-то обноски, была грязненькой и напуганной. Эскель держал в руках шапочку и узелок девочки.
— Ну коли уж ты тут, приветствую тебя в Каэр Морхене, — сказал он. — Как тебя кличут?
— Цири, — ответил за девочку Геральт, когда они с Мисселиной беззвучно появились из мрака. Эскель обернулся. Резко, быстро, не произнеся ни слова. Ведьмаки обхватили друг друга, крепко и сильно сплелись руками. На мгновение.
— Жив, Волк, — ухмыльнулся Эскель.
— Жив, — кивнул Геральт.
— Ну славно, — Эскель вынул лучину из держателя. — Пошли. Я закрою внутренние ворота, тепло уходит.
Они пошли по коридору. Крысы, сновавшие тут, то и дело отскакивали от круга света, отбрасываемого факелом. Мисселина обернулась на Цири: девочка семенила, стараясь не отставать от них, то и дело поглядывая на Мисселину. Та мило улыбнулась малышке.
— Привет, — Цири подняла на девушку испуганные глаза, когда с ней поприветствовались. Они спускались по скользким крутым ступеням. Внизу был виден свет. Цири с опаской посмотрела вниз, затем перевела взгляд на Мисселину.
— У тебя не такие глаза, — пискнула девочка. — Ты ещё не ведьмачка?
— Я учусь.
Цири стала идти поближе к Мисселине.
— Я боюсь.
— Не надо, — успокаивающе ответила Мисселина. — Ведьмаки – не плохие.
— Но я же девочка…
— Я тоже, — девушка подмигнула Цири. — Ты им понравишься, вот увидишь.
Они вошли в огромный холл, уже хорошо знакомый Мисселине. Вот большой и тёплый камин, вот большой дубовый стол, за которым сидели Весемир, Ламберт и Койон. За эти столом могло бы разместиться не менее десяти человек, знала Мисселина.
— Привет, Волк, — поздоровался с Геральтом Весемир. Эскель и Мисселина сели за стол. — Мы ждали тебя.
— Привет, Весемир, парни, — приветливо ответил тот. — Приятно снова оказаться дома.
— Кого это ты привёл?
Геральт минуту помолчал, потом положил руку на плечо Цири, легонько подтолкнул её вперёд. Она шла неловко, робко, спотыкаясь и сутулясь, наклонив голову. Мисселине тут же захотелось пожалеть эту девочку, это милое пепельноволосое дитя. Такая хорошенькая, хрупкая…
— Кто этот ребёнок, Геральт? Кто эта девочка?
— Она моё… — Геральт осёкся. Затем стиснул плечи Цири, во взгляде которой страх пропал. Она даже стала держать спинку немного ровнее. — Она – наше Предназначение.
***
Несмотря на то, что Цири казалась Мисселине зажатой, в целом вечер прошёл хорошо. Они ели похлёбку с пряностями, густую от гренок и сыра, пили сидр. Девочкам же сразу подали и грибы с травами, и голубую воду. Цири ела всё, что давали, словно с голодного края пришла. С другой стороны, Мисселине было знакомо это чувство – она тоже ела, как простая пейзанка, когда им с Эскелем удавалось нормально поесть. Ведьмаки ведь не богачи, и часто приходилось жить впроголодь.
И всё же, пепельноволосое дитя показалось Мисселине… особенным. Что-то не то она чувствовала, сидя рядом с девочкой. И Геральт это знал, она чувствовала – ведьмак вёл себя естественно до неестественности, делясь новостями с товарищами. Но он то и дело бросал обеспокоенные взгляды на Цири, своё дитя-неожиданность. Мисселина сидела задумчиво, ковыряя ложкой свой почти съеденный салат.
Девочка была необычной, это ей известно точно. Как Мисселина это знала, сама не догадывалась. Может, Трисс была права? Из-за магии? Девушка тронула подвеску-ласку. Как там говорил Весемир – если съесть сердце ласки, это поможет усилить пророческие способности. А что, если попробовать? Нет, так с ходу нельзя. Нужно почитать книг, набраться знаний… а уж потом делать. Нельзя ведь бросаться очертя голову в любое сомнительное дело.
— Мисселина, — над ухом прозвучал голос Эскеля. — Доедай. Для тебя есть задание.
Девушка посмотрела на Цири – та уже справилась с ужином, и довольная допивала воду. Мисселина вздохнула и быстро доела салат. Затем запила водой, отставила стакан в сторону. Эскель кивнул.
— Душенька моя, ты уже доела? — язвительно спросил Ламберт. Девушка нахмурилась, готовясь ответить что-то колкое.
— Ламберт, не начинай, — осадил его Весемир. — Мисселина, возьмёшь Цири сегодня к себе на ночь? Она только что попросила…
— Конечно, — кивнула девушка, бросив короткий взгляд на девочку. Та просияла. — Тогда мы уже пойдём… доброй ночи, господа. Цири, пошли.
Они встали из-за стола, и подозвав девочку, Мисселина направилась в свою комнату. Цири засеменила за ней. Уходя, до ушей Мисселины долетел глухой голос Ламберта:
— Институт благородных девиц, мать вашу.
Девушка только фыркнула, решив сделать вид, что она ничего не слышала. А она и не могла бы услышать. Что это – действие диеты? В любом случае, с Ламбертом лучше не конфликтовать. В глубине души, он, наверное, несчастен, подумалось Мисселине. Только очень обиженный на мир человек может быть таким колючим… как же наладить с ним отношения? Эскель ведь говорил, что у Ламберта проблемы с алкоголем, и он часто пьёт в одиночестве. Может, нужно просто надраться с ним, и тогда поболтать на пьяную голову?
Да нет, не стоит, одёрнула она сама себя. Эскель ведь может и ремнём отходить по пояснице за такие развлечения. Шкуру сдерёт!
А мог бы и отодрать…
Цыц! Ещё чего, размечталась.
— Долго до твоей комнаты? — пропищала Цири где-то рядом. Мисселина пожала плечами, найдя свою дверь.
— Вот она. Входи, — девушка открыла дверь, впуская пепельноволосую девочку. Как только они обе вошли, Мисселина плотно закрыла дверь. С утра комната хорошо протопилась, и здесь было намного теплее, чем в зале, даже прямо у камина. Цири сразу же перестала стучать зубами.